— Хорошо. — Гриф встал, потянулся и направился к выходу, — Выходим сейчас. Я поднимусь за Или.
— За Или? — немного офигел Рёва.
— Ему можно, он — ее будущий муж.
Нечистик перевел ошарашенный взгляд на спокойного анрела, стоящего на столе со скрещенными на груди руками.
— Да? — все, что он смог из себя выдавить.
После чего его схватили за руку и поволокли по воздуху на четвертый этаж, откуда уже спускались по темной лестнице сонная девушка и Гриф. К счастью, на пути к выходу им так никто и не встретился. Все спали.
Замок находился далеко. И даже очень. Но в объявление был встроен порт-контракт. То есть при использовании телепорта к дверям замка вы автоматически подписывали контракт и соглашались принять все условия, описанные в нем, безоговорочно.
Феф очень волновался, что на духов это не распространяется и придется лететь самим. Но все прошло хорошо, и вскоре все четверо уже стояли перед распахнутыми настежь дверями маленького неказистого домика, затаившегося в глубоком лесу.
Гриф пожал плечами и грохнул по двери кулаком. На замок это не тянуло. Но… все же телепортировало их именно сюда.
Внутри завозились, мужской голос пьяно всех послал, и все стихло.
Гриф вздохнул и врезал еще раз. Дверь вогнулась внутрь и треснула посередине. И это при том, что была новой и довольно массивной. Рёва присвистнул и улыбнулся.
А в доме раздалась ругань пополам с рычанием, дверь резко отворили, на пороге появился лысый высокий мужик, чем-то смахивающий на медведя и держащий в руке здоровенную дубину.
— Ну все, гады, — сообщил он и шагнул вперед.
Илия молча удержала Грифа за рукав и шагнула вперед сама. Парень не возражал и покорно пронаблюдал, как разъяренному хозяину дали в челюсть с каменным выражением лица.
И даже Феф промолчал, вздохнув и подумав, что машине разрешено чуть больше, а вразумит он девушку потом… когда она отойдет.
Полчаса спустя.
В печке горели дрова, тепло распространялось по небольшой комнатке, а при свете двух неказистых свечей хозяин, хромая от стола к печи и обратно, уставлял стол вчерашней снедью, одновременно объясняя прибывшим суть их нового задания:
— Фамок фтоит на гофе.
— Я сейчас, подождите. — Сердобольный Феф силой мысли поднял аккуратно сложенную на столе горсточку зубов и разом вставил их все в приоткрытый рот хозяина дома.
Раздался вскрик, вой и тихий мат облагодетельствованного. Иревиль хмыкнул и щелчком пальцев снял боль. Мужик потрогал языком старые зубы, немного успокоился и продолжил, уже с большей опаской поглядывая на двоих "людей": духов он не замечал.
— Ну так вот. Замок — на горе. Заходи кто хошь. Провести надо три ночи, так хозяин договорился с духами. Если выйдете в итоге живые и вменяемые — призраки уйдут навсегда, так как подписали тако-ое… мошенничать, короче, больше не будут.
— А далеко идти до горы? — Гриф рассматривал нацепленную на вилку картошку, слушая вышагивающего по комнате мужика.
— Да не. Вон она-то. Полмысли, и вы там. Только идти в лучше завтра вечером, а то ночь не засчитают.
— Отлично. — Гриф все же проглотил картошку и потянулся за следующей. — Тогда мы останемся тут на ночь.
Кровать одна?
— Да, — скрипнув зубами.
— Жаль. Тогда мы с тобой спим вместе.
Шок в глазах, от него отошли.
— На полу. Адама — на лежанке. Ты против?
Мужик вздрогнул и отрицательно качнул головой. О том, чтобы утром незваные гости ушли, — он уже просто мечтал. Да и не заснет все равно… А еще они его объели. Сильно… Сво-олочи.
Кровать выдержала вес девушки, и она спокойно проспала до утра.
А утром… петухи не кукарекали, птицы… пели, но тихо. А вот один надоедливый анрел — упрямо тыкал иголкой в ухо, уговаривая открыть глазки и прекратить симулировать здоровый сон. Пришлось встать, умыться и почистить зубы.
Потом гости не спеша поели, расспросили про дорогу и попросили проводить. Долго выламывали застрявшую в проеме дверь и… наконец-то ушли: сытые, довольные и наглые, по мнению угрюмого хозяина.
Итог: дверь лежала в комнате, мужик со вздохом убирал со стола, ругаясь под нос, а Рёва записывал в блокнотик все то, что успела натворить Илия, стараясь ничего не забыть.
Анрел морщился, пытался вспомнить, что девушка сделал хорошего, и смотрел на белый лист своего блокнота. Карандаш — нетронутый — висел сбоку. Н-да.
— Замок! — Феофан радостно взлетел вверх и полюбовался на грязно-серое обшарпанное мрачное строение со шпилями, полуобрушившимися башенками и горгульями на стенах.
Он гордо возвышался на холме, окруженный мрачными деревьями подступающего все ближе леса, и невозмутимо смотрел на пришельцев черными проемами бойниц.
— Готично, — Рёва огляделся и сощурился. — Я бы тут пожил.
— Не говори ерунды. Гриф, ты его видишь? — подлетая к уху парня.
— Да. Минут через десять будем рядом.
Духи загалдели, обсуждая план действий, и опустились на плечо девушки. Правое. (Рёва опять забылся.) А солнце, только-только забираясь на чистый небосклон, освещало лес, замок и окрестности ярким довольным светом проснувшейся звезды.
Итак. Если пропустить утро, посещение замка, выкрики Рёвы: "Ау, здесь есть еще придурки?" — и стрельбу Или по крысам из оружия массового поражения (прорех в стенах и потолке стало много больше, крысы мигрировали в лес, решив, что оно того не стоит), то мы перейдем сразу к тому моменту, когда ночь опускалась на мир и луна робко карабкалась на небосвод, унылым серпиком заглядывая в окна и освещая тусклую картину запустения и упадка, Гриф — давно проверивший все и везде и успевший облазать замок сверху донизу — теперь стоял рядом с девушкой и спокойно ждал, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди. Анрел уговорил его не предпринимать ничего, пока Илия не испугается, и парень согласился. За себя он не боялся. Его напугать было, мягко говоря, непросто.
За девушкой же он пристально следил, приготовившись ждать столько, сколько нужно, прикрыв ресницами черные отблески в глазах.
Пусть даже ждать придется все три ночи.
ГЛАВА 24
Ветер лихо пронесся, хлопнув ставнями о стены. Сверху судорожно заскребся какой-то зверек, и снова все стихло…
Двое стояли в холле первого этажа, освещенном лишь тусклым светом луны, проглядывающей через рваные просветы облаков, и ждали, сами не зная чего. Гриф держал Илию за талию и спокойно разглядывал старинные часы, косо висящие на полуразрушенной стене. Ни ему, ни девушке страшно не было. А зря.
Зря не боялись. Темнота словно сгущалась, растекаясь по полу и заслоняя оконные проемы и дыры в стенах. Очень медленно начали срастаться пробоины в камне. И, как только поломанные часы пробили полночь, ставни закрылись, тихо хлопнув створками, а зал погрузился в полную темноту, не оставившую ни единого лучика света.
