— Везучий? — удивилась Леди. — С твоего позволения, дядька, везучий не погиб бы столь нелепо. Вообще бы не погиб!
— Да, да… — Мыслями Лорд явно был не здесь. Радость Иллиара недовольно нахмурилась. Тапах был сравнительно неплохим собеседником, умным, знающим, но такие вот штучки частенько выводили ее из себя. Впрочем, чего от него ожидать — Темный есть Темный.
— Не сходится, — пожаловался Лорд. — Столь удачливый человек не мог так бездарно погибнуть. И, кстати, смерть ведуна — воздействие огромной силы на кота — артефакт, не так ли? Учитывая их тесную связь.
— «Наречение имени», думаю, почувствовали даже за морем. Смерть ведуна… Ты прав, дядька, не сходится. Артефакт не отреагировал на воздействие такой мощи. Немыслимо!
— Возможно, кот погиб вместе с ведуном, — с сомнением сказал Тапах.
— Нет, — отрезала Леди Иллиара. — Просто ведун каким-то образом обманул смерть. Или же твоих чарунов, уважаемый дядька.
Тапах неопределенно хмыкнул. При всех недостатках его доверенных обмануть было отнюдь не просто. Но озвучивать это Темный не стал — хвастовство в число его недостатков не входило.
— Нам надо осмотреть тело. — Леди рывком поднялась из изящного плетеного кресла. — И немедленно!
— Согласен, — кивнул дядька Тапах. — Лаборатория, как ты знаешь, в подвале. Мы как раз собирались провести небольшое исследование… а лучше несколько. Ведуны и яги попадают в наши руки нечасто, грех упускать такой случай.
Винтовую лестницу Высшие преодолели за несколько стуков — с поспешностью, приличествующей каким-нибудь юным ученикам, но уж никак не Лордам. И замерли на пороге, ошеломленные.
Белоснежный мраморный стол до сих пор был заляпан кровью. Неопрятная потертая сумка скромно пристроилась в углу, одежда и обувь аккуратно сложены рядом. Все как и должно, только вот тела на столе не наблюдалось. Словно непоседливый ведун очнулся от смерти да и ушел в чем был куда глаза глядят. Конечно, это было не так, Леди сразу отметила отсутствие кровавых следов на полу, но придумать что-то более правдоподобное вот так, без размышлений, ей оказалось не под силу.
— Интересно, — невозмутимо заметил Лорд Тапах и принялся набивать трубку, чего не делал очень давно — ему просто необходимо было сейчас сосредоточиться. — Вне всякого сомнения, мальчишка воскрес, но механизм этого явления мне непонятен.
— Куда он делся — вот что меня интересует по-настоящему, — мрачно сказала Леди.
— Это как раз просто, — отмахнулся Темный. — Все немногочисленные случаи воскрешения, известные нам, свидетельствуют о привязке к двум точкам — месту смерти и месту погребения, в данном случае местоположения тела. В лаборатории чаруна нет — значит, он в Краснореченске. Скорее всего, рядом с котом.
— Прекрасно, — улыбнулась Леди Иллиара. — Он и впрямь редкостный везунчик, этот ведун.
— Это почему же? — полюбопытствовал Темный.
Леди кивнула на сложенную одежду.
— Теперь ему есть чем прикрыться.
— Заба-ава, — простонал Хреногор, с трудом подняв голову. Кажется, его здорово избили, болело все и везде. А ведь он не виночерпий какой изнеженный — заслуженный богатырь, не каждый пинок почувствует даже. Здорово, видать, нигроманты осерчали, потрудились над ним преизрядно и цели своей мерзкой достигли.
— Хреного-ор, — с той же интонацией, явно передразнивая, простонала Забава. — И чего тебе в Топорянске не сиделось, скажи на милость?
— В Топорянске? — Богатырь ничего не понимал.
— В нем, стольном. Зачем сюда пожаловал?
— Тебя же Змий похитил, — недоуменно пожал плечами богатырь. Звякнули цепи, Хреногора прижало к стене.
— Ой, похитил! — рассмеялась девица. — Тятин терем спалил, пол-Топорянска на улицы вытащил. И посмеялась же я!
— Так все было подстроено? — упавшим голосом спросил Хреногор.
— Да, любый мой, — фыркнула Забава. — Абсолютно все. Я — адепт Нигредо, и сбор Ордена был назначен в Краснореченске. Для доставки меня наняли Змия. Что тут непонятного? Кстати, кататься на крылатых гадах — удовольствие ниже среднего, не советую, мой хороший. Холодно, скользко, ветер под юбку задувает — бррр!
— Мне небось не задует. — Богатырь постепенно приходил в себя, взгляд сделался тяжелым, хоть сваи забивай. — Отец знал?
— С ума сошел? — возмутилась девица. — Полсловечка бы услышал, так вожжами бы отъездил, до свадьбы не сесть. А потом еще бы в горнице запер, да окна ставнями заложил. Ладно, не о нем речь. Ты мне вот что скажи: как выследить меня сумел? Только не надо о любящем сердце, не поверю. Ну?
— У Змия спросил, — злорадно бросил Хреногор, будто плюнул. Глаза Забавы потемнели от гнева, но она сумела сдержаться. — Точнее, у Змеюки. Как прижали, сразу выложила.
— Прижали, — задумчиво повторила девица. — Выходит, не один там был. Я-то считала, что, даже если выследишь гадину, в разговоры вступать не станешь, ты ж у меня прямой, как меч. Ввязаться в драку, а спрашивать потом, если найдется живой кто.
— Так бы и сделал. — Богатырь настойчиво ловил ее взгляд, а Забава не менее упорно глаз не поднимала. — Друг отговорил.
— Друг? Стало быть, ты в Краснореченск не один приехал? Кто он, я его знаю?
— Зачем спрашиваешь? — спокойно вопросил богатырь. — В одну могилку двоих положить желаешь?
Девица отшатнулась как от удара.
— Тебя пальцем никто не тронет! — почти выкрикнула она. — Дурак!
— Я и вижу. — Хреногор, скривив губы, сплюнул кровью из разбитых десен. — Миролюбцы. Зайчики бело-черные. Я бы кого за горлышко бы пощупал…
— Любой из них наголову выше тебя! — запальчиво вскричала девица и тут же осеклась. — Ой, прости, я не в этом смысле…
Богатырь напряг плечи, прощупывая прочность цепей. Забава, вот удивительно, заметила, засмеялась.
— Тужься, тужься. Родишь раньше, чем оковы порвешь. Такие же примерно когда-то цверги сработали для Фенрира. Помнишь, нет — из корней гор, медвежьих хвостов…
— Бород женщин, — подхватил Хреногор. — Слышал я ту сказку. Но там понятно, волка надо было привязать. А вам зачем?
— И нам одну зверушку пленить надо, — хитро, как обычно не свойственно ей, улыбнулась Забава. Богатыря обдало холодом — да не подменили ли ее? Другая, совсем другая! Хотя походка, интонации — все сохранилось, видел он подменышей, ничего общего. Нет, это его невеста, только уже не прежняя Забава, которую он когда-то знал и любил.
— Не нравлюсь, хороший мой? — Насмешливый голосок девицы вернул его на землю. Точнее, под землю — явно в подвал запихнули, стена сырая и холодная, как бы не скрючило. Здоровье у него богатырское, а все ж не беспредельное. — А вот ты мне люб по-прежнему, веришь?
Хреногор промолчал.
— И правильно. Никогда тебя не любила. А за что, скажи? Ты в зеркало себя видел, красавчик? А с зайцами ростом мерился? Богатырь, да тебе на кошке кататься, не на лошади!
