Далеко справа верещат трещотки. Может, гоблины все-таки вспомнят, зачем в Лес пожаловали? Вряд ли, хорошей памятью они никогда не страдали. Пока за кудесника не отомстят, нипочем не успокоятся. Правда, кому мстить, им без разницы. Кого поймают, тому и наваляют.
Эльф внезапно останавливается. Медвежонок, с налитыми кровью глазами, бежит вперед, ничего не видя. В два прыжка догоняю, останавливаю. Совсем плох парень. Дальше таким темпом бежать – может и сердце не выдержать. Нет в нем легкости, а без нее попробуй, побегай-ка. Медведь, одно слово, только еще маленький.
Так, а из-за чего остановились? Быстро оглядываюсь по сторонам. А… привет, котоухие…
Глава 19
Котгоблины внимательно нас обнюхивают. Всех без исключения – уж больно странная компания подобралась. Эльф, двое магов, Медвежонок и, само собой, я. Запах клана Оленей, который некогда меня держал в плену, он ведь до самой смерти не выветрится. Да еще и эльфами от меня пованивает… и людьми. Как тут бедным котоухим не озадачиться?
Напряженно жду развития ситуации. Дона, понятно, отпустят, котгоблины эльфов боготворят, а вот остальных? Сможет ли эльф нас вытащить и будет ли вообще пытаться, если учесть, как он к людям относится? Меня вообще-то тоже задерживать не должны, Вепри с Оленями не враждуют, а в моем запахе ясно отмечено, что из плена выпущен за заслуги перед кланом. Так что должны отпустить, но кто их знает, котоухих, что им в голову взбредет?
– Я Перхс, вожак Вепрей, – говорит рослый котгоблин.
А то и так не видно – по одежде и по оружию. Носить священный топор только вождь право имеет.
– Я Хентрехс, первый одмин Вепрей, – вторит вождю одетый в плащ из перьев старик. – Что понадобилось Высшему от его сыновей?
Дон кривится, я откровенно скалюсь. Котоухие поглядывают в мою сторону с неодобрением, но замечаний не делают. Мало ли почему человек улыбается, может, оттого что их, любимых, в лесу встретил?
– Ничего, – честно отвечает эльф. – Мы следуем своим путем, вы – своим.
– Кстати о путях, – вмешиваюсь я на почти чистом котгоблинском. – За нами тут толпа лягушек прет, не желаете с ними пообщаться?
Лягушками, ежели кто не понял, коты называют гоблинов. Потому что зеленые, если вдруг кто опять не понял.
Маги и эльф вздрагивают от неожиданности, на меня глазеют с удивлением. Котоухие своему языку мало кого учат, напротив, тщательно скрывают его от чужих ушей. Но – когда ты в плену полгода живешь, язык освоить нетрудно. Особенно, если тебе палкой по спине гладят за каждый непонятый приказ (а толмача звать, ясно, никто не озаботится).
– Что свяй делает в компании Высшего? – интересуется вожак.
Свяй – это по-ихнему грязный, есть у них животинка такая домашняя, вроде нашей свиньи, тоже грязь любит.
– На себя посмотри, рожа, – вежливо отвечаю я и, переходя на кошачий, объясняю Перхсу, куда ему следует засунуть язык, если он не хочет, чтоб эту часть тела ему банально отрезали.
Маги и Медвежонок смотрят на меня с ужасом, эльфа происходящее не волнует.
На самом деле все не так страшно, как кажется. Оскорбления среди котгоблинов – дело традиции, своего рода проверка на вшивость. Ответь я по-другому – и признал бы себя в глазах котоухих низшим, и мнение мое уже никого бы не волновало. Кто отстоит свое «я» – молодец, кто прогнется – с тем и говорить не о чем.
– Что мой друг делает в компании Высшего? – повторяет свой вопрос вожак.
Чувствуете разницу? То-то же.
– Я брат его вожака, – высокомерно бросаю в ответ.
Котгоблин озадаченно смотрит на меня, потом на эльфа, тот кивком подтверждает правдивость моих слов. Теперь все коты смотрят на меня просто-таки с благоговением. В их глазах человек, сумевший породниться с Высшими (да еще с самим вожаком!), практически подобен богу. Того и гляди жертвы приносить начнут и девственниц приводить, чтоб от меня полубогов зачали. А девиц я ихних видел, видел… хрен какая из них полубога родит.
Негромко рычит обнюхивающий меня котокот. Не на меня, в ту сторону, откуда мы пришли. Вожак реагирует мгновенно, жестами показывая, кто из его воинов где должен находиться. Нам же предлагают идти своим путем, что мы с охотой и делаем.
И вовремя. Минуты через три после нашего ухода слышим рычанье боевых псов, вопли гоблинов, боевые кличи котоухих. Гулкий рокот барабанов сплетается с истеричным визгом трещоток. Судя по всему, ребята друг друга нашли, и теперь им точно не до нас.
– Может, вернемся, поможем? – нерешительно предлагает Медвежонок. Действительно, как же так, драка случилась, а мы отчего-то не участвуем.
– Кому? – язвительно вопрошаю я, и Медвежонок затыкается.
В самом деле, чем котоухие лучше зеленых? Разве что пленных не едят, за что им моя огромная человеческая благодарность.
– От гоблинов точно подальше держаться нужно, – покачивает головой Релли. – Кудесники… это просто нечто! Вроде бы и Силы особой нет, и умения ни на грош, а все мои чары вдребезги разбивает, просто ужас какой-то!
– Может, это из-за ауры Злого леса? – предполагает господин Излон.
– Скорее всего, – кивает головой девчонка, и мне этот жест не нравится.
Как-то она покровительственно кивает, как взрослый малышу несмышленому.
– Передохнуть бы? – жалобно просится Медвежонок.
Ему уже лучше, морда приобрела естественный цвет, воздух больше не хватает зубами, а просто жадно вдыхает.
– Сейчас, только подальше отойдем, – неожиданно легко соглашается эльф. – Им не до нас уже, но те, кто проиграют, могут случайно наткнуться, когда побегут с поля боя.
– А за ними и победители, – хихикает Релли. – Что еще хуже.
Идем в молчании, все уже вымотаны до предела. Кроме эльфа, эти по лесу ходить-бегать могут, пока от старости не помрут. То есть вечно. Даже маги спотыкаются, наверное, перестали работать чары выносливости, или что там они на себя наложили.
Я же, наоборот, слегка посвежел. То ли второе дыхание пришло, то ли Лес энергией поделился, за эльфа приняв.
– Привал, – командует эльф, и мы дружно падаем на траву.
Зажечь костер никто не предлагает, каждый понимает, что, брякни он такую глупость, за сушняком его же и пошлют. Медвежонок вяло жует мясо, уткнувшись взглядом в клочок безоблачного неба, эльф какие-то корешки харчит. Господа маги прихлебывают из фляжек (серебряных, между прочим, наверняка каждая с полдеревни стоит), о чем-то негромко переговариваясь. Навостряю слух – обсуждают котгоблинов.
Интересно, мол, что у них кудесники умеют, а ведь что-то умеют, раз зеленые их до сих пор под корень не вырезали.
Это слушать мне неинтересно. На что способны, а на что нет кудесники котоухих, я прекрасно представляю. Видел, так сказать, в действии. Поэтому достаю мех с разбавленной эльфийской травяной настойкой и мелкими глотками пью. В тело тут же вливаются новые силы, откуда-то появляется зверский аппетит, и я принимаюсь набивать желудок наперегонки с Медвежонком.
