Снова, пожав нам руки и попросив передать самый горячий
привет мисс Лоусон, дамы наконец распрощались с нами.
Глава 12
Пуаро проясняет ситуацию
– Слава богу, Пуаро, – с жаром сказал я, – вы спасли нас от
сырой моркови. Какие жуткие женщины!
– Pour nous un bon bifteck с жареной картошкой и хорошая
бутылка вина. Интересно, что они предложили бы нам выпить?
– Скорее всего, колодезную воду, – ответил я с содроганием.
– Или безалкогольный сидр. Не дом, а кошмар какой-то. Уверен, что там нет ни
ванны, ни канализации, а туалет в саду.
– Непонятно, как могут эти женщины жить в таких
нецивилизованных условиях, – задумчиво проговорил Пуаро. – И дело ведь вовсе не
в отсутствии денег. Даже при стесненных обстоятельствах можно всегда найти
выход.
– Какой будет приказ шоферу? – спросил я, выбираясь из
бесконечных проулков на дорогу, ведущую к Маркет-Бейсингу. – Кого из местных
знаменитостей мы посетим на сей раз? Или вернемся в «Джордж» и еще раз допросим
этого астматика-официанта?
– Радуйтесь, Гастингс: мы покидаем Маркет-Бейсинг…
– Прекрасно!
– Но только на время. Я еще вернусь сюда.
– В поисках неведомого убийцы?
– Совершенно верно.
– Удалось ли вам что-либо выудить из бессмысленного
щебетания, которым нас удостоили сестры?
– Есть кое-какие детали, заслуживающие внимания. Действующие
лица нашей драмы постепенно начинают вырисовываться. Совсем как в старинном
романе, не так ли? Скромная компаньонка, когда-то всеми презираемая,
превращается в богатую даму и становится хозяйкой положения.
– Я полагаю, что ее снисходительность, должно быть, очень
раздражает тех, кто считает себя законными наследниками!
– Еще бы! Совершенно верно, Гастингс.
Воцарилось молчание. Миновав Маркет-Бейсинг, мы выехали на
шоссе. Я тихо мурлыкал модную в ту пору песенку.
– Вы довольны собой, Пуаро? – наконец спросил я.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, Гастингс? – холодно
откликнулся Пуаро.
– Мне показалось, что вы с удовольствием проделали эту
работу.
– По-вашему, мои действия несерьезны?
– Ни в коем случае. Просто я полагал, что вы занимаетесь
этой историей ради, так сказать, умственных упражнений. Для разминки мозгов.
Дело-то нестоящее.
– Au contraire, очень даже стоящее.
– Вероятно, я не совсем точно выразился. Я хочу сказать, что
мы собирались помочь старой даме, хотели защитить ее от чего-то. Но раз она
умерла, какой смысл городить огород?
– По-вашему, мы зря расследуем убийство?
– Да нет же, вот когда налицо есть труп, в таком случае… о господи,
я совсем не то говорю.
– Не стоит волноваться, друг мой. Отлично вас понимаю. Вам
кажется, что наличие трупа – это убийство, а смерть, наступившая в результате
заболевания, – естественная смерть. Ну а если внезапная смерть мисс Аранделл
была насильственной, а отнюдь не следствием хронического заболевания, тогда вы
не остались бы равнодушным к моим попыткам обнаружить правду?
– Конечно нет.
– Так вот, кто-то пытался ее убить.
– Но ведь не убил. В том-то и вся разница.
– И вас нисколько не интересует, кто же предпринял такую
попытку?
– Почему же? Интересует.
– У нас очень узкий круг подозреваемых, – задумчиво произнес
Пуаро. – Нитка…
– Нитку вы додумали, отыскав вбитый в плинтус гвоздь! –
перебил я. – А может, гвоздь вбили туда сто лет назад!
– Нет. Лак, которым был покрыт этот гвоздь, совсем свежий.
– Ну мало ли зачем понадобился гвоздь, причины могут быть
самые разные.
– Назовите хотя бы одну.
Сразу мне на ум ничего не пришло. Пуаро, воспользовавшись
моим молчанием, продолжал:
– Итак: узкий круг подозреваемых. Нитку могли привязать
только после того, как все разошлись спать. Поэтому число подозреваемых
ограничивается лишь теми, кто находился в доме. Их семеро: доктор Таниос,
миссис Таниос, Тереза Аранделл, Чарлз Аранделл, мисс Лоусон, Элен и кухарка.
– Слуг, наверное, можно из этого списка исключить.
– Не забывайте, им тоже причиталось денежное вознаграждение,
друг мой. К тому же могут быть и другие причины: обида, ссора, предвзятое
отношение. Кто знает?
– Маловероятно.
– Вполне с вами согласен. Но нельзя пренебрегать ни одним
обстоятельством.
– В таком случае их не семеро, а восемь.
– Каким образом?
– В этот список следует включить мисс Аранделл. Может, она
сама протянула веревку поперек лестницы, намереваясь погубить кого-нибудь из
домочадцев.
Пуаро пожал плечами.
– Не говорите betise, друг мой. Если бы мисс Аранделл сама
уготовила эту ловушку, она бы в нее не попала. А с лестницы полетела именно
она.
Мне нечего было возразить. Пуаро же задумчиво продолжал:
– Здесь выстраивается логическая цепь событий: мисс Аранделл
падает с лестницы, пишет мне письмо, вызывает к себе адвоката. И только одно
обстоятельство выпадает из этой цепи: почему она не отправила сразу
адресованное мне письмо? Не решалась? Или просто забыла, что так его и не
отправила?
– Этого мы знать не можем.
– Верно. Но зато можем предположить. Лично я склоняюсь к
тому, что она думала, будто письмо отправлено. И, наверно, удивлялась, что не
получает ответа…
Меня же интересовал больше другой вопрос, который я не
замедлил выяснить:
– А как вы относитесь к этой спиритической чепухе? И что вы
думаете насчет шутки мисс Пибоди относительно того, что на одном из
спиритических сеансов мисс Аранделл получила приказ от генерала Аранделла
изменить завещание и оставить все свое состояние Минни Лоусон?
– Это противоречит тому впечатлению, которое у меня
сложилось о характере мисс Аранделл, – с сомнением покачал головой Пуаро.
– Сестры Трипп утверждают, что мисс Лоусон была потрясена,
когда прочли завещание, – задумчиво сказал я.
– Да, но они говорят со слов самой мисс Лоусон, – возразил
Пуаро.
