Пуаро поклонился.
– Я только что от вашей кузины, мисс Терезы Аранделл.
– Ах, от Терезы! Что вы говорите!
– Не уделите ли вы мне несколько минут?
Миссис Таниос рассеянно огляделась. Пуаро указал ей на
кожаный диван в дальнем конце комнаты.
Но как только мы направились туда, раздался тонкий голосок:
– Мама, ты куда?
– Я сейчас вернусь. Продолжай свое письмо, родная.
Худенькая остроносая девочка лет семи снова принялась за
свою трудную, по-видимому, задачу. От усердия она даже высунула кончик языка.
В дальнем конце комнаты никого не было. Миссис Таниос села,
мы последовали ее примеру. Она вопросительно взглянула на Пуаро.
– Это касается обстоятельств смерти вашей тетушки, мисс
Аранделл.
Показалось ли мне или в самом деле в ее бесцветных выпуклых
глазах вспыхнула тревога?
– Да-да, я слушаю.
– Незадолго до своей кончины, – сказал Пуаро, – мисс
Аранделл написала новое завещание, согласно которому все свое состояние она
оставила мисс Вильгельмине Лоусон. Мне хотелось бы знать, миссис Таниос,
поддержите ли вы своих родственников – мисс Терезу Аранделл и мистера Чарлза
Аранделл – в их намерении опротестовать завещание?
– Ох! – Миссис Таниос глубоко вздохнула. – По-моему, это
бесполезно. Мой муж консультировался с адвокатом, и тот сказал, что этого
делать не стоит.
– Адвокаты, мадам, люди осторожные. Обычно они советуют не
встревать в судебную тяжбу. И чаще всего они, несомненно, правы. Тем не менее
бывают случаи исключительные, когда риск оправдан. Я не адвокат, и поэтому у
меня иная точка зрения. Мисс Аранделл, мисс Тереза Аранделл, хочу я сказать,
готова к борьбе. А как вы?
– Я… Я… не знаю, что и сказать. – Она нервно сплела пальцы.
– Я должна посоветоваться с мужем.
– Разумеется, вам следует посоветоваться с мужем, прежде чем
что-либо предпринимать. И все же, что сами вы мыслите по этому поводу?
– Я, сказать по правде, не знаю. – Миссис Таниос еще больше
встревожилась. – Сначала я должна обсудить все с мужем.
– Но вы лично, что вы думаете по этому поводу?
Миссис Таниос нахмурилась, потом нехотя произнесла:
– Не скажу, чтобы мне эта идея очень нравилась. Это не
совсем прилично.
– Почему, мадам?
– Раз тетя Эмили решила завещать свои деньги человеку
постороннему, нам остается только примириться с этим.
– Значит, вы не испытываете никакой обиды?
– Почему же? Испытываю. – Она вспыхнула. – Я считаю, что
тетушка поступила несправедливо. Ужасно несправедливо. Это так не похоже на
тетю Эмили. И так несправедливо по отношению к детям.
– Вы полагаете, что это не похоже на мисс Аранделл?
– Да, совершенно не похоже.
– А что, если она действовала против своей воли? Не считаете
ли вы, что она находилась под чьим-то влиянием?
Миссис Таниос снова нахмурилась.
– Знаете ли, я попросту не могу представить, чтобы кому-то
удалось повлиять на тетю Эмили, – без особой охоты призналась она. – Тетя была
очень независимой женщиной.
– Да, ваши слова соответствуют истине, – одобрительно кивнул
Пуаро. – Вот мисс Лоусон – дело другое, ее никак не назовешь человеком с
характером.
– Она славная женщина, хотя и не очень умная… Но зато на
удивление добрая. Вот почему я отчасти чувствую…
– Да, мадам? – выжидающе бросил Пуаро, поскольку она
умолкла.
Миссис Таниос, нервничая, снова переплела пальцы.
– По-моему, было бы крайне недостойно… пытаться
опротестовать завещание, – сказала она. – Я совершенно уверена, что мисс Лоусон
тут ни при чем. Она просто не способна на всякие интриги…
– Тут я совершенно с вами согласен, мадам.
– Вот почему я считаю, что обращение в суд – занятие
недостойное и пустое. К тому же это стоит больших денег, не так ли?
– Да, расходы будут немалые.
– И, вполне возможно, напрасные. Вам следует поговорить об
этом с моим мужем. Он куда лучше меня разбирается в делах.
Выждав минуту-другую, Пуаро спросил:
– Как вы думаете, чем можно объяснить появление нового
завещания?
– Не имею ни малейшего понятия, – вспыхнув, пробормотала
миссис Таниос.
– Я уже сказал вам, мадам, что я не адвокат. А вы почему-то
даже не спросили меня, чем я занимаюсь.
Она подняла на него вопрошающий взгляд.
– Я детектив. И незадолго до своей кончины мисс Эмили
Аранделл написала мне письмо.
Стиснув руки, миссис Таниос подалась вперед.
– Письмо? – переспросила она. – О моем муже?
Не спуская с нее глаз, Пуаро выдержал паузу и
многозначительно изрек:
– Боюсь, у меня нет права отвечать на этот вопрос.
– Значит, она и вправду написала вам о моем муже. – Голос у
нее зазвенел. – Что именно? Могу уверить вас, мистер… Извините, не знаю, как
ваша фамилия.
– Пуаро. Меня зовут Эркюль Пуаро.
– Могу уверить вас, мистер Пуаро, что все выпады против
моего мужа абсолютно безосновательны! Уж я-то знаю, кто вдохновил тетушку на
написание этого письма! Вот еще почему я предпочла бы не иметь ничего общего с
Терезой и Чарлзом! Терезе всегда был не по душе мой муж. Она про него много
чего говорила! Я знаю, говорила! Тете Эмили он тоже был не по вкусу, потому что
он не англичанин, вот она и верила всему, что бы ей Тереза про него ни
наболтала. Но все это неправда, мистер Пуаро, можете поверить мне на слово.
– Мама, я уже написала письмо.
Миссис Таниос оглянулась. Ласково улыбаясь, она взяла
письмо, которое протягивала ей девочка.
– Очень хорошо, моя родная, очень хорошо. И как красиво ты
нарисовала Микки-Мауса!
[48]
– А что мне теперь делать, мама?
– Хочешь купить себе открытку с картинкой? Вот тебе деньги.
Пойди к джентльмену в холле и выбери такую, какую ты бы хотела послать Селиму.
