Девочка ушла. Я вспомнил слова Чарлза Аранделла. Миссис
Таниос в самом деле была верной женой и любящей матерью. И действительно чем-то
напоминала уховертку.
– Это ваш единственный ребенок, мадам?
– Нет, у меня есть и сынок. Он сейчас на прогулке с отцом.
– Вы брали их с собой, когда ездили в «Литлгрин-хаус»?
– Иногда. Ведь тетушка была уже старой, и дети доставляли ей
беспокойство. Но она была очень доброй и непременно присылала им чудные подарки
на Рождество.
– Скажите, когда вы в последний раз видели мисс Эмили
Аранделл?
– По-моему, дней за десять до ее кончины.
– Ваш муж и двое ваших родственников все были там, не так
ли?
– О нет, то было неделей раньше. На Пасху.
– Но вы с мужем провели там выходные и на Фоминой
неделе?
[49]
– Да.
– И мисс Аранделл пребывала в добром здравии и приятном
расположении духа?
– Да, она была такой, как всегда.
– Она не лежала в постели?
– После падения ее уложили в постель, но, пока мы были там,
она спускалась вниз.
– И ничего не говорила вам о том, что составила новое
завещание?
– Ни слова.
– И ее отношение к вам было таким же, как прежде?
– Да, – на этот раз чуть замешкавшись, отозвалась миссис
Таниос.
Я был уверен, что мы с Пуаро пришли к одному мнению: миссис
Таниос лжет!
– Возможно, мне следовало бы выразиться точнее, – выдержав
паузу, заговорил Пуаро, – когда я задал вопрос об отношении мисс Аранделл к
вам. Я имел в виду только вас лично.
– Понимаю, – мгновенно откликнулась миссис Таниос. – Тетя
Эмили была очень мила со мной. Она подарила мне брошечку с жемчугом и
бриллиантами и дала детям по десять шиллингов.
Она явно успокоилась. И отвечала теперь без опаски.
– А ваш муж – в ее отношении к нему тоже не было перемен?
Скованность и напряженность опять вернулись. И, старательно
не глядя на Пуаро, миссис Таниос ответила:
– Нет, разумеется, нет. С чего бы это?
– Но поскольку, по вашим собственным словам, ваша кузина
Тереза Аранделл могла нашептать вашей тетушке…
– Нашептала! Уверена, что нашептала! – Миссис Таниос
подалась вперед. – Вы совершенно правы. Перемена была! Тетя Эмили стала гораздо
к нему холоднее. И вела себя крайне странно! Он порекомендовал ей средство,
способствующее пищеварению, и даже взял на себя заботу отправиться к аптекарю и
заказать лекарство. Тетушка поблагодарила его, но очень сдержанно, а потом – я
видела собственными глазами – потом она вылила микстуру в раковину.
Она явно была возмущена.
У Пуаро блеснули глаза.
– Действительно странно, – сдержанно согласился он.
– Такая неблагодарность! – воскликнула жена доктора Таниоса.
– Вы сами говорите, что пожилые дамы не всегда доверяют
иностранцам, – заметил Пуаро. – Они считают, я уверен, что только английские
врачи умеют лечить. Типичное мышление жителей островной страны.
– Да, наверное, – уже чуть успокоившись, сказала миссис
Таниос.
– Когда вы возвращаетесь в Смирну, мадам?
– Через несколько недель. Мой муж… А вот и мой муж и с ним
Эдвард.
Глава 17
Доктор Таниос
Должен признаться, что, впервые увидев доктора Таниоса, я
был порядком удивлен. Мне он все время представлялся человеком, наделенным
самыми дурными качествами. Я представлял себе смуглого бородача с вполне
зловещей физиономией.
Вместо этого я увидел веселого, русоголового, с карими
глазами толстяка. У него и в самом деле была борода, но не черная, как я думал,
а самая обычная, русая, она делала его похожим на художника, а не на
разбойника.
По-английски он говорил превосходно.
Приятного тембра голос как нельзя лучше соответствовал
добродушию, разлитому по его лицу.
– А вот и мы, – улыбнулся он жене. – Эдвард потрясен своей
первой поездкой в подземке. Ведь пока ему доводилось ездить только на
автобусах.
Эдвард внешне был похож на отца, однако и он, и его
сестричка чем-то явно отличались от здешних детей. Мне стало понятно, что имела
в виду мисс Пибоди, причислив их к желтой расе.
При появлении мужа миссис Таниос почему-то разнервничалась.
Чуть заикаясь, она представила ему Пуаро. А про меня и вовсе забыла.
– Пуаро? Мосье Эркюль Пуаро? – остро отреагировал доктор
Таниос. – Слыхал, слыхал. Что же привело вас к нам, мосье Пуаро?
– Обстоятельства смерти мисс Эмили Аранделл, – не мудрствуя
лукаво, ответил Пуаро.
– Тетушки моей жены? Какие же именно?
– В связи с ее кончиной возникли некоторые вопросы… –
туманно пояснил Пуаро.
– Касательно завещания, Якоб, – не выдержав, вмешалась
миссис Таниос. – Мосье Пуаро имел беседу с Терезой и Чарлзом.
Выражение лица доктора Таниоса стало менее настороженным. Он
опустился в кресло.
– А, завещание! Крайне несправедливое завещание, но меня это
не касается.
Пуаро коротко пересказал свой разговор с обоими Аранделлами
(не могу утверждать, что совершенно точно) и осторожно намекнул на возможность
опротестовать завещание.
– Вы весьма меня заинтересовали, мосье Пуаро. Должен
признаться, что я разделяю ваше мнение. Кое-что можно предпринять. По правде
говоря, я даже позволил себе посоветоваться с адвокатом, но ничего обнадеживающего
не услышал. Поэтому… – Он пожал плечами.
– Адвокаты, как я уже сказал вашей супруге, люди осторожные.
Они не любят рисковать. А у меня совсем другой характер. А у вас?
– Да я чистой воды авантюрист! – беззаботно расхохотался
доктор Таниос. – И охотно иду на риск, правда, Белла? – Он улыбнулся ей, она
тоже ответила улыбкой, но несколько искусственной, на мой взгляд. – Я не юрист,
– снова повернулся он к Пуаро. – Но даже мне очевидно, что завещание было
составлено уже тогда, когда мисс Аранделл была не в состоянии отвечать за свои
поступки. А мисс Лоусон – женщина умная и ловкая.
