Элен смягчилась.
– Извините, сэр, я и вправду неправильно вас поняла. Нет,
доктор Таниос не остался к чаю.
Пуаро посмотрел на нее, и глаза его блеснули.
– Быть может, мисс Лоусон в состоянии ответить на вопрос,
зачем он приезжал сюда, как вы думаете?
– Если уж она не знает, то никто не сумеет вам помочь, –
усмехнулась Элен.
– Скажите, – Пуаро нахмурил брови, словно пытаясь
припомнить, – комната мисс Лоусон находится рядом со спальней мисс Аранделл?
– Нет, сэр. Комната мисс Лоусон выходит прямо на площадку
лестницы. Я могу показать ее вам, сэр.
Пуаро не возражал. Поднимаясь по лестнице, он держался ближе
к стене и, когда добрался до площадки, вдруг охнул и стал озабоченно
осматривать свои брюки.
– Надо же! Я за что-то зацепился. Тут гвоздь торчит в
плинтусе.
– Да, сэр. Наверное, ослаб и вылез. Я уже раза два за него
цеплялась.
– И давно он вылез?
– Боюсь, давно, сэр. Впервые я заметила его, когда хозяйка
слегла, после того несчастного случая, сэр. Я пробовала его вытащить, но не
сумела.
– К нему была привязана, по-моему, нитка.
– Совершенно верно, сэр, я помню, тут была петля из нитки.
Ума не приложу, для чего она понадобилась.
В голосе Элен не слышалось и тени подозрительности. Мало ли в
доме надобностей, которые не каждый и поймет.
Пуаро вошел в комнату, выходившую прямо на площадку. Средних
размеров, с двумя окнами на противоположной от двери стене, в углу – туалетный
столик, между окнами – гардероб и трельяж
[56]
, а справа за дверью, изголовьем к
окнам, – кровать. У левой стены стоял большой, красного дерева комод и
умывальник с мраморной раковиной.
Пытливо оглядевшись, Пуаро снова вышел на площадку. Он
двинулся вперед по коридору и, миновав две двери, очутился в большой спальне,
принадлежавшей Эмили Аранделл.
– Сиделка спала в маленькой комнате по соседству, –
объяснила Элен.
Пуаро рассеянно кивнул.
Когда мы спускались вниз, он спросил, можно ли пройтись по
саду.
– Конечно, сэр. Там сейчас очень красиво.
– Садовник еще не уволен?
– Энгес? О нет, Энгес по-прежнему здесь. Мисс Лоусон хочет,
чтобы все было в порядке, потому что считает, что так будет легче продать.
– Что ж, она права. Когда дом в запущении, на него и
смотреть не хотят.
Сад был тих и прекрасен. Цвели люпины
[57]
, дельфиниумы
[58]
и
огромные алые маки. Пионы еще не распустились. Прогуливаясь по саду, мы в конце
концов очутились у теплицы, где работал рослый хмурый старик. Он почтительно с
нами поздоровался, и Пуаро тотчас вовлек его в беседу.
Упоминание о том, что мы нынче видели мистера Чарлза,
растопило его недоверчивость, и старик сделался крайне словоохотлив.
– Всегда был таким проказливым, каких мало! Помню, утащит
он, бывало, половину пирога с крыжовником – и бегом сюда! А кухарка мечется,
ищет его по саду. А потом идет он себе домой, да с таким невинным лицом, что
остается только все валить на кошку, хотя я сроду не видел, чтобы кошка
польстилась на пирог с крыжовником. Да, таких затейников, как мистер Чарлз,
немного найдется!
– Он приезжал сюда в апреле?
– Да, два раза. Как раз перед смертью хозяйки.
– Вы его часто видели?
– Пожалуй, что да. Молодому человеку тут нечем заняться –
вот в чем беда. То и дело ходил в «Джордж» выпивать. А то и просто топтался
здесь, расспрашивая меня то про одно, то про другое.
– Насчет цветов?
– И про цветы, и про сорняки. – Старик усмехнулся.
– Про сорняки?
В голосе Пуаро вдруг зазвучал интерес. Он опустил голову и
огляделся. Его внимание привлекла жестяная банка.
– А не спрашивал ли он, как вы избавляетесь от сорняков?
– Спрашивал.
– Вы, наверное, пользуетесь вот этой штукой?
Пуаро осторожно повернул банку и прочел название.
– Точно, оно, – подтвердил Энгес. – Очень сподручное
средство.
– Опасное?
– Нет, если уметь им пользоваться. В нем, конечно, есть
мышьяк. Мы с мистером Чарлзом даже пошутили на этот счет. Он сказал, что, когда
женится и жена ему надоест, придет ко мне и возьмет щепотку, чтобы с ней
разделаться. А может, сказал я, не вы, а она захочет прикончить вас. Ну и
хохотал же он тогда! Ох и хохотал!
Мы тоже принялись старательно смеяться. Пуаро приоткрыл
банку.
– Почти пустая, – пробормотал он.
Старик тоже заглянул внутрь.
– Смотри-ка, ушло куда больше, чем я думал. Мне и ни к чему,
что тут уже только на донышке. Придется заказать еще.
– Да, – улыбнулся Пуаро. – Боюсь, для моей жены этой дозы
уже не хватит.
Мы все еще раз посмеялись.
– Вы, мистер, насколько я понимаю, не женаты?
– Нет.
– Только люди неженатые могут позволить себе над этим
шутить, ибо не знают, какая беда их ждет!
– Я надеюсь, ваша жена… – осторожно начал Пуаро.
– Жива – и здорова на удивление.
Энгес, по-моему, не слишком этому радовался. Похвалив его за
отменный порядок в саду, мы распрощались.
Глава 21
Аптекарь, сиделка, доктор
Жестянка с гербицидом
[59]
вызвала у меня в голове новый
поток мыслей. Это был первый предмет, который вызвал у меня подозрение.
Любознательность Чарлза, явное удивление садовника, когда он увидел, что банка
почти пуста, – все вроде сходилось.
Пуаро, как обычно всячески охлаждая мой пыл, держался весьма
уклончиво.
– Даже если часть гербицида исчезла, Гастингс, это еще не
доказательство того, что его взял Чарлз.
