С легким шурхом ускользнула за стену рассеченная веревка, усвистела в темноту коряга, и Вово вновь появился над Чумповым плечом, покладисто сопя в ознаменование готовности к дальнейшим услугам. Ущельник метнулся через площадку, налег на такую же дверь с другой ее стороны и вывалился на соседний участок стены. Понятливый (вероятно, ввиду стрессовой ситуации) Вово прикрыл за собой первую дверь и, прошмыгнув мимо Чумпа, бесшумным галопом на всех четырех покатился по стене к следующей башне. Прикрывая снаружи и эту дверь, Чумп успел заметить появившиеся на лестнице шлем и незнакомую, но заочно ему неприятную металлическую штуковину из породы остро заточенных.
Проявляющий небывалую проворность Вово добрался до следующей башни, распахнул дверь и оглянулся на Чумпа. Тот с негодованием обнаружил, что физиономия гобольда в ночи лучится восторгом, обретя некоторое сходство с первым весенним солнышком после долгой и суровой северной зимы. А за дверью поднявшийся на площадку воин брякнул подкованным каблуком о камень… как-то не так, как должен был, готовясь открыть ту, дальнюю дверь. Инстинкт — великое дело! Чумп яростно махнул рукой Вово, чтобы закрылся в своей башне, а сам взвился на примыкающий к башне стенной зубец, продвинулся на внешнюю сторону, размазался по холодному шершавому камню и застыл. Под ногами раскинулась малоприятная пропасть, откуда пахнуло холодом и сыростью. Еще не хватало сверзиться!..
Дверь распахнулась от мощного пинка, и воин вывалился на стену, по пути энергично полосуя воздух членовредительским агрегатом из тех, применения каким приличному вору знать не положено. Сделал пару шагов вперед, остановился, прекратив рубить; огляделся, подслеповато щурясь. Чумп задержал дыхание, зная, что иной боец и на еле слышный звук горазд рубануть. Скрутила и отпустила гоблинская народная судорога — прыгнуть, пока враг удобно стоит спиной, всадить каблук в затылок! Это ж каким воякой надо быть, чтобы успеть отбиться? Другое дело, такой удар не убьет, тем более одоспешенного, но со стены снесет за милую душу. А остальные… Что ж, можно бы устроить неплохую забаву с беготней по стене и спихиванием зазевавшихся!
Уфф, повезло, что годы самой разноплановой практики надежно отбили вкус к ратным забавам. Много ли, в самом деле, толку будет, если ухитришься упупить десяток замковых воителей и даже унести после этого ноги? Если после этого остальные встанут на уши и оборону будут держать уже не абы как, в состоянии полубоевой готовности, а уже по всей программе, трясясь от желания самолично насадить на железку окаянного вредителя? Нет уж, пусть лучше побегают поздорову, убедятся, что у начальства, бросившего их в ночной рейд, не иначе как мания преследования, поропщут, расслабятся, распустят ремни на портках и пряжки на доспехах…
Следом за первым воякой появился второй, ощетиненный мечом и щитом, остановился у самой двери, буквально под чумповой ногой. На этого даже прыгать не надо, достаточно пнуть дверь, к которой он неосмотрительно стал боком, чтобы его сбросило со стены; хуманс против гоблина куда как хлипок, ему эти тридцать футов до насыпи пролететь — как раз и жизнь кончится. Первый же воин легкой позванивающей рысцой отправился к дальней башне, в которой укрылся Вово. Чумп напрягся — если малец не сдержится, а поди сдержись, когда обнаруживает тебя вражина, кою ты не напрягаясь можешь скатать в большой шар вместе со всеми доспехами и непонятного назначения оружием… Тут уж будет всяко не до рационального поведения, придется сшибать ближайшего и хоть прямо в ров сигай, на колья и в мерзкую жижу!
Воин добрался до двери в башню и рывком ее отворил. Опа! Попытался отворить. От мощного рывка за ручку зазвенело все увенчивающее воина железо, но сама дверь даже не вздрогнула.
— Заперто! — обескураженно доложил воин через плечо. — Изнутри засовом заложено, не иначе. А то и двумя!
— Сильнее дергай! — потребовал второй. — Вроде ж все отпирали?
— А потом запирали некоторые обратно. Нет, это не держат, хочешь — сам подергай! Я ж не какой-нибудь там… я ж хвост лошади выдираю…
Для очистки совести выдиратель хвостов вцепился в кольцо-ручку намертво, уперся в косяк ногой и рванул дверь на себя что было сил. Чумп удержал в груди нервное хихиканье — пошли бы уж все вшестером подергали? Нет, тут уж заподозрят неладное — шесть таких бугаев любой засов в щепу раздробят… а Вово и не догадается, что иногда надо поддаваться.
Впрочем, тут гоблинам подыграли сами родные стены — кольцо с треском выдралось из дерева двери, и хвостодер со сдавленным воплем отлетел под зубцы.
— Поутру снизу зайдем, — рассудил мечник. — Эй, а у вас чего?
— Пусто, наши с той стороны, — донеслось от другой двери. — А вон там в лесу горит что-то! Отсюда заметно.
Чумп облился ледяным потом, чуть было инстинктивно не оглянулся на лес, насилу удержался, не то непременно сверзился бы. Совершенно понятно, что может в лесу гореть! Ох уж эта огнеопасная эльфа… А ну как сейчас выведут из города отрядец? Да и прихватят в разгар полыхабельных развлечений? Огонь — штука такая, даже буде его загасят сразу, все равно пепелище не скрыть, а оттуда танцуя, недолго и всех окрестных партизан повыловить. И генерал хорош, не уследил за дурилой…
— Давайте еще наверх, для очистки совести, и спускаемся. Сколько можно по каждой ерунде поднимать? Ладно еще, когда голоса почудились за воротами, но уж что в стену кто-то лупится посреди ночи, через ров?..
Вояка с вырванным кольцом в руке поднялся на ноги, сконфуженно бурча под нос, и поплелся к командиру. Чумп с замиранием сердца постарался врасти в камень. Будь на месте хвостодера обычный гоблин — разглядел бы его, распластанного по башне, так же ясно как белым днем! Сам Чумп отчетливо видел и каждое колечко его кольчуги, и укрепленный на поясе кинжал, и боевые царапины на открытом шишаке, пальцы сами собой раздвинулись в вилку — если воин заметит его в последний миг, проходя вплотную, получит по полной!
Не заметил. Прошел мимо, нырнул в башню и захлопнул за собой дверь, так мощно ею треснув о косяк, что от сотрясения Чумп чуть не свалился с того узенького уступчика, на котором примостился. С облегчением перевалился на широкий зубец, уселся на него, спиной привалился к башне и наконец перевел дух. Не иначе как пронесло! Теперь можно и на лес кинуть взгляд.
В лесу и впрямь полыхало мощное локальное зарево, словно бы огромный огненный гриб вырос примерно в лиге от стен замка. Подробнее рассмотреть было невозможно, ибо деревья обзор напрочь заслоняли, но и так было ясно, что это не обычный стихийный лесной пожар — слишком уж он был аккуратен, сконцентрирован на одной точке, свит из каких-то ненатурально плотных струй пламени. Эх, не удержались, раскрыли карты! Теперь слепому (и тупому) понятно, что в лесу буйствует неслабый огненный маг. Впрочем, это дело седьмое. Пока на повестке дня вопрос, как самим тут остаться живыми и непойманными, а то еще и раздобыть полезные данные о противнике.
Башня мешала обзору, заслоняя половину внутренностей замка, но переклички и топот стражников выдавали их с головой, и пока они не покинули стену, Чумп предпочел дальше не двигаться. Вместо этого уселся поудобнее и предался занятию, за которое, как неподобающее гоблину, Панк надавал бы невыдержанному соратнику изрядных плюх: анализу ситуации.
