— Ну-ну, успокойся, — утешил Вунтвор вконец расстроенного Катберта. — Лично я отношусь к своему оружию с большим уважением. Обещаю вынимать тебя из ножен, только когда придет время действовать.
— Вот именно! — с горечью отозвался меч. — Этого-то я и опасался! О, какое это несчастье — быть разумным, но неодушевленным!
— Да уж, — строго произнес Вунтвор, желая положить конец всей этой демагогии, — Катберт, мы сейчас участвуем в спектакле. Никого не придется рубить, и никакой крови не будет.
— Рубить не придется? — не поверил Катберт.
— Нет, — ответил юноша.
— И никакой крови?
— Никакой, — заверила Эли.
— Что же вы сразу не сказали? — приосанился меч. — Вперед, храбрый рыцарь! Твой добрый меч поведет тебя!
— Ну вот все и устроилось! — вздохнула барышня. — А теперь, Вунти, сделай выпад и набрасывайся на чудовище!
— Говорить что-нибудь надо? — деловито спросил юноша.
— Прекрасная идея! — просияла барышня. — Обзови его как-нибудь. И парочка леденящих душу угроз тоже не помешает!
— Да уж, — сказал Вунтвор и попытался сосредоточиться перед атакой.
Он разогнался и побежал, надеясь на бегу придумать какую-нибудь устрашающую фразу:
— Вот я тебя сейчас… зверюга… ящерица противная… берегись… у меня… меч!
— М-м-да, с текстом придется поработать, — сказала барышня, преградив Вунтвору путь к дракону.
Юноша едва успел затормозить, и меч его просвистел в нескольких дюймах от роскошных волос красавицы. Она улыбнулась:
— Но тормозишь ты прекрасно. Встал как вкопанный! Итак, юноша поражен красотою девушки, но по-настоящему влюбится в нее только тогда, когда она запоет.
Запоет? Не переживал ли уже Вунтвор чего-либо подобного? Ну да, в башне… И кажется, не только в башне и не один раз. Молодой человек огляделся: куда это Домовой запропастился? Вечно его нет, когда он нужен!
Но было уже поздно. Барышня запела:
Дракон, он выдыхать огонь горазд,
С драконом не замерзнешь никогда.
Дракон тебе состариться не даст.
Он съест тебя, пока ты молода.
С драконом не промокнешь ни за что.
Он высушит и от простуд спасет.
Но от огня драконьего потом
Тебя и прошибет холодный пот.
С драконом не останешься одна,
И не дотянешь до преклонных лет.
Судьба твоя предопределена:
Ты в будущем — питательный обед.
Герой отважный, поспеши ко мне!
Как страшно мне в мои младые лета
Румяниться на медленном огне!
Я девушка, а вовсе не котлета!
Будь ты красавец или хоть урод,
Лишь только духом был бы ты не слаб!
Поторопись, ведь стану я вот-вот
Девица-шницель, барышня-кебаб!
Она все пела и пела, куплет за куплетом. Через какое-то время Вунтвор решил сесть, а меч устроил у себя на коленях.
— Не очень-то у нас с вами большие роли, а? — заметил меч.
Юноша кивнул и со вздохом сказал:
— Я совсем иначе представлял себе театр. А тут пять минут играешь — час ждешь. — (Барышня как раз пела тот куплет, где говорилось о шницеле.) — Хотелось бы чего-нибудь поживее.
— Будет сделано! — невесть откуда пискнул знакомый голосок.
Вунтвор услышал тяжелые шаги за спиной. Кто-то переходил через мост. Юноша повернулся так быстро, что едва не выронил меч. Перед ним на мосту стоял огромный рыцарь с дубиной в могучей руке.
— Проклятие! — произнес верзила. — Пробил час расплаты.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«Некоторым невдомек, что великанов, так же как и других волшебных существ, часто не понимают. Это и не мудрено. Вместо того чтобы душевно побеседовать с великаном, человек в страхе удирает без оглядки».
«Я в порядке. Я волшебник. Руководство по поддержанию душевного здоровья для практикующих магов».
Эбенезум, величайший волшебник Западных Королевств (четвертое издание)
— Давайте не будем рубить сплеча! — предостерег меч.
— Давай спросим, чего хочет этот рыцарь, — предложил Вунтвор.
Катберт тихонько застонал:
— Я знал, что сегодня будет плохой день! Не на том боку спал! Не на той стороне ножен.
— Проклятие! — прогудел огромный рыцарь. — Меня послали сказать… Нори ждет!
Нори ждет? В душе Вунтвора затеплилась надежда. Но это значит…
— Жили-были… — одновременно произнесли и рыцарь, и юноша.
— Проклятие, — повторил огромный человек. — Я — предупреждающий рыцарь. Предупреждаю тебя: сюда идет великан.
— Великан? — испуганно вскрикнули барышня и Катберт. Даже дракон невольно попятился.
— Великан? — переспросил юноша. — Это опасно?
— Великан найдет тебя везде, где бы ты ни спрятался! — заверещал меч.
— Великаны не знают пощады! — подтвердила Эли.
— Проклятие! — подытожил предупреждающий рыцарь.
— Да, дела неважные, — сказал Вунтвор. — Что делать будем?
— Спасайся кто может! — вопил меч. — Все пропало! Надежды нет!
— Думаю, твой меч не прав, — храбро заметила девушка. — Где театр, там всегда есть надежда! Но как бы нам получше использовать твои вновь проявившиеся таланты?
Дракон глухо заурчал. Барышня и Вунтвор подняли головы и увидели, что ящер медленно помовает передними лапами. Разведя лапы в стороны, он часто кивал, как будто внимательно изучал что-то.
— Ну конечно же! — воскликнула барышня. — Он просто гений! Это такая честь — работать с тобой, Хьюберт!
— Да уж, — робко вставил Вунтвор, который ничего не понял. — Но для меня это слишком тонко. Может быть, вы хотя бы намекнете, что все это значит?
— Да неужели ты не видишь? — удивилась Эли. — Он изображает «дракона, читающего газету»!
Газету? Вунтвор наморщил лоб. Знакомое слово! Кажется, это как-то связано с цыпленком с отдавленной ногой…
Барышня вынула из-за выреза корсажа листок бумаги, развернула его, и Вунтвор увидел, что он густо покрыт мелким черным шрифтом.
— Это называется «газета», — объявила она. — Точнее, это «Торговый вестник».
По правде говоря, название мало что говорило Вунтвору. Но он решил сохранять спокойствие и надеяться, что рано или поздно все поймет.
— Уверяю тебя: если хочешь преуспеть в бизнесе, надо следить за рынком. — Барышня перелистнула страницу. — Нужно сменить обличье. Великан не найдет тебя, если ты перестанешь существовать.
