Главарь бандитов лишь наградил ее долгим взглядом, хотя лицо его за это время сменило все возможные цвета, кроме нормального.
Дровосек знал, к чему может привести эта стычка. Сначала он лишился общества жены, а мгновение спустя лишится самого существования Марджаны. Али-Баба не мог больше сдерживаться и тихо застонал от отчаяния.
Но тут юная служанка повернулась к нему с изумленным и озадаченным видом.
— Хозяин? — спросила Марджана. — Право же, так это и в самом деле ты?
— Да-да, это я, дитя мое, — с улыбкой ответил Али-Баба, которого девушка пробудила от отчаяния. — Но что заставило тебя наконец узнать меня?
Она ответила так:
— Я служила вам и в плохие времена, и в очень плохие тоже. — Воистину верное описание его жизни. — Ваши стоны я узнала бы где угодно.
— У нас нет времени, чтобы вспоминать имена или прежние жизни! — воскликнул главарь, вновь собравшийся с мыслями. — Все мы — разбойники на веки вечные! Свяжите женщин вместе, чтобы мы могли вести их за лошадьми! — Сказав это, предводитель бандитов рассмеялся, наслаждаясь властью над беспомощными женщинами. — Никто не устоит перед нашей силой!
Но даже теперь служанка Али-Бабы не смолчала.
— Ваше обращение с женщинами, несомненно, свидетельствует о вашей силе! — Она дерзко улыбнулась атаману. — Если с нами вы справляетесь так же легко, как с воротами, то я готова поверить, что мы все свободны!
Всякое замечание Марджаны, казалось, приводило главаря во все большую ярость.
— Твой язык надо укоротить — и чем раньше, тем лучше! — сказал он, сумев кое-как совладать с дрожью бешенства. — И в данном случае я не уверен, что из-за этого ты станешь стоить дешевле! — Он пренебрежительно махнул Ахмеду, садясь на коня. — Привяжи ее последней, чтобы мне как можно меньше приходилось сталкиваться с ней!
Ахмед с удивительной мягкостью потянул непокорную служанку прочь от главаря. Касим, пока корзину его снова привязывали к лошади, в последний раз умолял нанести визит слепому портному, но его мольбы были столь же безрезультатными, как и все былые надежды и чаяния дровосека.
Впервые в жизни Али-Баба должен был признать, что поистине все идет совершенно, полностью из рук вон плохо.
Книга вторая
История Аладдина
Глава пятнадцатая,
в которую грозит вторгнуться совершенно другая история
Следующие несколько часов прошли для дровосека как в тумане.
Какие-то разбойники подошли к нему и подвели коня. Это он помнил. Должно быть, он как-то взобрался на этого коня, ибо оказалось, что он едет верхом в окружении людей в черных одеждах, таких же одеждах, как на нем самом. Он не слышал ничего, кроме топота конских копыт и отдельных грубых возгласов, время от времени звучавших над скачущей галопом бандой.
Где-то позади остались его родной город, женщина, на которой он был женат, и убогий домишко, в котором было теперь спрятано несметное количество золота. Он может не переживать за них, ибо никогда не увидит их снова.
Он больше беспокоился за Марджану и — да, он должен был признать это — за жену Касима. Их везли во Дворец Красавиц по приказу презренного главаря подлой банды. И хотя разбойник, бывший некогда дровосеком, понятия не имел об истинной сущности этого места, все же, учитывая моральные качества людей, поставляющих туда женщин, Али-Баба мог отчасти догадываться, что́ это такое. Касим, не будь он разрублен на шесть частей, без сомнения, немедленно почувствовал бы себя в подобном месте как дома. «А впрочем, — подумалось Али-Бабе, — возможно, по соседству с Дворцом Красавиц тоже отыщется какой-нибудь слепой портной».
Но его размышления были прерваны, поскольку кони стали замедлять бег.
— Мы добрались до места назначения? — спросил он разбойника, которого прежде звали Аладдином, скакавшего теперь справа от дровосека.
— Нет, до него еще полдня пути, — ответил Аладдин. — Должно быть, мы столкнулись с какой-то помехой.
— Прошу прощения? — переспросил Али-Баба, ибо не мог понять, что имеет в виду Аладдин.
Ахмед, едущий по левую руку от дровосека, счел нужным вывести его из этого замешательства:
— Наш хозяин, предводитель всех разбойников, — человек, не меняющий своих решений. Если он говорит, что мы едем в такое-то место, то мы будем ехать туда, невзирая ни на время, ни на расстояние, ни на трудную дорогу, пока не приедем. Из этого правила есть лишь два исключения. Одно — когда наша банда нежданно повстречает караван.
— Тут всегда надо остановиться и пограбить, — согласился Аладдин.
— Конечно, — добавил Ахмед, — едва ли есть смысл останавливать караваны теперь, учитывая размеры денежных возвратов. Наверное, это будет первый вклад в нашу Программу Рефинансирования Караванов. Но мы останавливаемся не только из-за караванов, — продолжал он. — Еще непредвиденные обстоятельства возникают, когда мы сталкиваемся с достаточно опасной ситуацией.
— Опасной настолько, что мы можем потерять слишком многих разбойников, — пояснил Аладдин прежде, чем Али-Баба успел спросить. — О, как ты уже наверняка заметил, в обычные дни мы часто теряем одного-двух разбойников. Но если в какой-то ситуации нам грозит потеря около дюжины членов банды, то даже наш атаман понимает, что заменить их удастся не сразу.
— Хотя не так уж и много времени на это нужно, — возразил Ахмед. — Требования к вступающим на самом деле самые элементарные. — Он наклонился в седле и похлопал по крышке корзины, едущей на соседней лошади вместе со всеми. — И те все время снижаются.
— Вы бы так не относились ко мне, — не без раздражения отозвался Касим, — будь у меня возможность быть сшитым воедино!
— Но все же, — признал Ахмед, — чем больше времени тратится на вербовку новобранцев, тем меньше его остается на золото.
— Есть сила, которая руководит всеми нашими поступками, — добавил Аладдин, и по крайней мере в этом оба бывалых разбойника оказались согласны. — Или, как в этом случае, удерживает нас от них.
Разбойник, которого прежде звали Гарун, заставил своего коня поравняться с остальными.
— Я не вижу никакого каравана, — только и сказал он.
Из головы колонны донеслись крики:
— Песчаная буря! Слезайте с коней! Прячьтесь! Идет песчаная буря!
— Успеем отдохнуть, — сказал остальным Гарун.
— И успеем укрыться от стихии, — согласился Аладдин.
— И успеем получить заряд песка в глаза и в глотку, — заметил Ахмед.
Но дровосек не мог пока разделить их тревогу.
— Песчаная буря? — в некотором замешательстве переспросил Али-Баба. — На небе над нами, кажется, нет ни облачка.
— Нет, — пояснил Гарун. — Насчет того, что она будет, сомнений нет. Ты убедишься в этом, если пробудешь в нашей банде достаточно долго, ибо среди нас есть разбойники, наделенные некими необычайными способностями.
