На балу, посвященном дню рождения королевы, после многочисленных выступлений приглашенных бардов я вышел на середину зала и потребовал полной тишины. Поздравив от всей души свою сестру, я спел для нее хвалебную песню, написанную Арамисом Лаэрским в стиле, принятом при дворе. После этого, по просьбе Нираны, я исполнил еще несколько песен.
Для одного из выступлений я переоделся в костюм гвардейца и двигался по залу, напевая куплеты прапорщика Ушицы, стараясь копировать походку графа Дубского, для чего слегка прихрамывал на ногу:
Любовь — смешенье огня и льда,
Кому — нектар, кому — отрава,
Для жалких штатских любовь — беда!
А для меня — одна забава!
В процессе исполнения я подошел к стоявшему в первом ряду графу и, подкручивая воображаемые усы, исполнил припев, глядя прямо ему в глаза:
В любви знаю тактику свою.
В этом деле, как в бою,
Бесед галантных не веду!
В любви не одну я крепость брал,
А если что-нибудь соврал,
То пусть взорвется наш редут!
К моему огорчению, этот солдафон намек не понял и, расправив спину, поглядывал на окружающих с довольным выражением лица, типа, вот, смотрите, какое внимание мне оказывают. Я чуть не взвыл от огорчения.
К началу лета меня все так достало, а от забот и обязанностей уже тошнило, что я стал серьезно подумывать об отъезде. За последний год положение короля стабилизировалось. Не последнюю роль в этом сыграло родство с Кондорами, которые привлекли на нашу сторону многих своих родственников и друзей. Поддержка мелкого дворянства, чьи сыновья сейчас составляли королевскую гвардию, также укрепляла позиции. Благодаря разборкам с заговорщиками казна существенно пополнилась, и Служба безопасности имела средства на увеличение штата шпионов…
Прикинув все «за» и «против», я решился на беседу с сестрой. После долгого и тяжелого разговора с Нираной и Кэнтаром я передал всю документацию новому главе безопасности, кандидатуру которого предложил Фэрт Кондор, и старшему из братьев Лаэрских, назначенному помощником главы. Еще целый месяц объяснял, показывал и рассказывал им обо всем, что знал и слышал. По поводу тайных ходов и Сэта, решившего остаться в замке, говорить никому не стал. О них было известно лишь королевскому семейству, Нинэе и четверым из моей команды, остающимся в качестве личных телохранителей.
Распрощавшись с близкими, я тайно покинул дворец.
В первую очередь решил отправиться в имение к Рэму, а дальше посмотреть по обстоятельствам. Орра и Кай очень обрадовались такому моему решению. Им, детям степей, привыкшим к свободе и большим пространствам, в королевском замке было совсем плохо.
Когда я вернулся домой, родные устроили грандиозный праздник, на который собрались все жители двух имений.
Дом! В этом мире для меня домом было родовое имение Гроссаро. Здесь я впервые появился и делал свои первые шаги по данной планете. Все, от отца девочки, в тело которой я попал, до последнего крестьянина, считали меня своим (вернее, своей), не обращая внимания на мои закидоны и непохожесть… Даже семейный маг Жаколио, который знал, кто я на самом деле, и тот относился ко мне с заботой и пониманием, помогал всем, чем мог. Мне удалось наладить жизнь в имении, женить братьев. Первым моим успехом в этом направлении была женитьба старшего брата, Ирвина, на сводной кузине, Тинэе Гарнэлл, и получение им в качестве приданого жены богатого поместья Гарнэллов. Но то, что Лорэйн удалось выдать замуж за короля Тринии, а Нирану — за короля Родэнии, превзошло мои самые смелые надежды и ожидания. Даже я, со своей широтой взглядов, не рассчитывал на такой вариант.
Сегодня здесь собрались братья с женами и детьми и отец с тетушкой Оливией. Мне чуть ли не насильно пришлось их поженить, а то ни отец, ни тетя так и не решились бы на этот брак. Я был рад видеть их всех живыми, здоровыми и, смею надеяться, счастливыми.
Шум и толпы народа мне надоели еще во дворце, но окружающие так радовались, что было как-то неудобно портить им настроение. Пришлось делать радостное лицо и подключаться ко всем мероприятиям.
Ближе к ночи в гостиной остались все самые близкие. Я, взяв в руки альтр, подмигнул своим родичам и запел песню, которую мы исполняли в трактирах. Сестры и братья, как в старые добрые времена, ее подхватили. Исполнив еще парочку, мы вспомнили смешные эпизоды из той нашей жизни. Затем ко мне подошел Рэм и, забрав музыкальный инструмент, начал играть песню «Машины времени»:
Она идет по жизни, смеясь.
Встречаясь и прощаясь,
Не огорчаясь,
Что прощанья легки, а встречи — на раз…
Посмотрев на меня, Рэм усмехнулся и подмигнул.
…Все с восхищеньем
Смотрят ей вслед
И не замечают, как плачет ночами
Та, что идет по жизни, смеясь…
Когда затихла песня, в комнате установилась тишина. Подойдя к брату, я благодарно похлопал его по плечу. Он всегда понимал меня лучше всех.
— Уже поздно, да и устали все. Так что по спальням, — грустно улыбнулся я и, махнув на прощание рукой, отправился к себе.
Выполнив все, ради чего появился в этом мире, я почувствовал себя как бы не у дел. Заниматься хозяйством или просто болтаться без дела не хотелось. Не зная, куда себя деть, я решил сходить в горы, чтобы просто отдохнуть от людей и спокойно подумать о будущем.
Пару дней спустя после празднований я отправился в горы. С собой взял лишь Орру и десять человек из команды. Мы бродили по горам, медитировали, собирали травы. Как ни странно, но сбор трав быстрее привел меня в состояние равновесия, чем даже медитации.
Успокоившись, я решил продолжить свое обучение у магов. Поэтому, вернувшись с гор, я сразу же разыскал магистра Жаколио и обсудил с ним план дальнейшей учебы.
В процессе обсуждения, чего бы мне изучить, я вспомнил о своих проблемах с воздыхателями.
— А нельзя ли научиться чувствовать или слышать за десятки, а то и сотни метров людей или другую живность? Ведь немало животных имеют эти способности, и лишь человек, выйдя из леса и начав жить в городах, потерял их, — поинтересовался я у мага.
— Хм… способы имеются, было бы желание и настойчивость у ученика, — улыбнулся маг и, подумав, добавил: — Еще хочу предложить обучиться способности воспринимать чувства других. Если уделить этому необходимое внимание, то даже мысли читать научитесь.
Я не видел смысла в приобретении этого навыка. Жить при дворе, где эта возможность была бы востребована, я не собирался, а мысли крестьян вряд ли интересны. Но маг настаивал, и я, решив не расстраивать учителя, согласился.
После он сознался, что в молодости мечтал о таких способностях, но не хватило таланта и усидчивости, и он был бы рад, если бы мне это удалось.
Согласовав план обучения, я приступил к урокам.
Чтобы научиться воспринимать людей на расстоянии, я дней десять сидел в темнице, сконцентрировавшись на звуках окружающего пространства. Следующие десять дней жил в горах со своими парнями и девчонками, постоянно нося на глазах повязку и стараясь воспринимать мир через другие рецепторы.
