Как читаешь умные книжки про других принцев да принцесс, так сплошная ностальгия! Только из дома герой выехал — и уже скучать начинает, тоской терзаться. А вот мне с семьей повезло, если и буду по отцу да братьям скучать, то не в этой жизни. Так что во всем при желании можно найти позитивные стороны…
По степи мы почти неделю скакали. Никогда не думал, насколько просторы моей родины широки — ведь это все, если по закону, отцовские владения! Он сюда никогда в жизни зомби не посылал, глупо мертвецов на вольную степь натравливать. Но на всех картах эта земля как наша отмечена! Пусть не более чем формальность, зато какой повод гордиться: мол, мы первое по размеру королевство в мире! Больше нас только султанат Ахбан-Камыш, целый материк занимает. Так во власти у того султаната — сплошная пустыня! Пару оазисов да тысячи и тысячи верст мертвых песков. Причем единым государством султанат Ахбан-Камыш может только формально считаться — там ведь у каждого оазиса свой хозяин — племенной вождь, а попробуй повоюй, когда до соседнего города неделю надо по мертвым пескам брести…
Правда, по населению мы в конце первого десятка плетемся. Ну не сложилось — в той же степи в сто раз больше людей может поселиться, а про северные леса, куда мы в гости к магу заглядывали, я и не говорю. А тот же Ян-Вон — крошечный остров, а люди друг у друга на головах сидят, за каждый локоть земли трясутся, сажень за саженью у моря отбирают. Уж как цари их там не гнобят, все равно быстрее крыс размножаются! Отец бы такого не допустил. Уж я его знаю — придумал бы, как быстро да эффективно народонаселение ограничить. Например, каждого третьего ребенка превращать в зомби. Тут уж любые родители задумаются, а стоит ли заводить…
Мы вообще на интересной земле живем. Иногда читал книжки и диву давался — какой только невидали в мире не бывает! Начиная от Утраченного Града — совершенно таинственного места, где по легендам еще десять тысяч лет назад люди по силе равнялись богам, и заканчивая Авалонской Тмутараканью — не менее легендарным местом, которое то один путник в северных льдах узрит, то второй в южной пустыне, то третий в горном ущелье, то четвертый в непролазных джунглях, то пятый на дне винной бутылки. Вроде и есть такой град — тысячи свидетелей его видели, сотни внутри побывали, с местными пообщались. А вроде и нет — кочует он по свету, и где в следующий раз покажется — даже отец не знает.
Зато Маханка, пограничная река, что земли нашего королевства на юго-востоке ограничивает, всегда на месте. Течет себе и течет, в Тамирском хребте исток, в Заливе Десяти Рек устье, на одном берегу — степь широкая, на другом — башни сторожевые каждую версту стоят, чтоб вся река просматривалась, а берег острыми кольями утыкан, чтоб вплавь перебираться не вздумали. Это уже ближняя заграница — Край Тысячи Баронств. Название, конечно, больше условное — их там далеко не тысяча, а порядка шести десятков, на тысячу разве что гонору наберется. Мелкой полоской идут с северо-востока на юго-запад, вдоль реки. С одной стороны мы, с другой — Республика Аму-Майна, славная в первую очередь коврами, сыром, редкими сортами древесины и постоянными революциями. Вот и получается, что до баронств никому дела нет — отец их может за неделю покорить, да в такую даль несподручно соваться, а Республике Аму-Майна с ее вечными выборами очередного диктатора просто времени не хватает их к себе присоединить.
Хотя это все мои догадки — умных книжек начитался, вот и строю предположения. Как на деле все обстоит, понятия не имею. Сюда путники вообще редко захаживают, основной тракт южнее идет, там и мост нормальный, а через баронства ездить не принято. Да и как тут ездить, если всей переправы — одна лодка на причале с той стороны. Захотят нас перевезти — переберемся, а не захотят — так и будем на этом берегу стоять, пока рак на горе свистнет. Судя по всему, такие отряды, как наш, сюда редко заглядывают. И от кого, спрашивается, бароны башни сторожевые на берегу поставили? Неужто от степняков? Так вольным детям степи там вроде нечего делать — им и тут места хватает. Но раз стоят башни, значит, есть от кого защищаться. Спросить у Тиналиса, что ли? Ему, похоже, в этих краях бывать не впервой. Только мы на берег Маханки выехали, мигом с дозорными на том берегу переругиваться начал. Над гладью водной звуки хорошо идут — до башни сторожевой добрых полсотни саженей будет, река-то не из узких, а слышно так, будто рядом стоишь.
— Эй, добры молодцы! Чего зады прирастили. Встречайте богатыря былинного, героя великого, что к вам в гости пожаловал! Шевелитесь, добры молодцы, а то рассерчает богатырь да как начнет вас уму-разуму учить…
— Тиналис, что ли? — раздалось с того берега. — Во дела! А мы токмо вчера тебя вспоминали! Что это ты за компанию такую за собой привел? Тронгвальда с Лютиком узнаю, знамо дело пропустим, а вот гиганта впервые вижу! Неужто тролль живой?
— Живой и очень сердитый! — кричал богатырь. — Вы лодку спускать будете или прикажете нам вплавь перебираться?
— Ты, Тиналис, погодь. Ты нашего борона знаешь. Кого не надо пропустим, так он потом с нас самих шкуру снимет! Где гарантии, что тролль бушевать не начнет? Сам знаешь, их народ диким нравом славится…
— Слова богатырского хватит? Или другие гарантии нужны? — саркастически поинтересовался Тиналис.
— Слово-то богатырское нынче в цене сильно упало, говорят, иные богатыри и вовсе непотребства всякие творить начали, хоть из былин вычеркивай! Да тебе, Тиналис, пожалуй поверю. Эй, ребята, спускай лодку на воду…
Ребята, два дюжих молодца в полном боевом обмундировании, из башни вышли, в лодку сели да на наш берег погребли. Это издали лодка маленькой казалась, а вблизи — целый корабль. И не понять, как два человека его так бодро вести могут. Корабль кораблем, а всем вместе, да еще и с конями, за раз не переправиться — в четыре ходки перебирались. Сначала эльф с гномом, потом Алендас с запасным конем, за третий раз Тына перевезли, ну и замыкающими мы с Тиналисом — он хотел убедиться, что все спутники успешно до того берега доберутся, вот и остался последним. А я с ним за компанию, уж очень про башни узнать хотелось…
— Башни-то? — Богатырь усмехнулся. — Наблюдательный ты, гляжу, парень — башни сторожевые неспроста тут стоят. И не от степняков они, и не от бати твоего — коли зомби полезут, их такими силами не сдержать, да и живых мертвецов тут отродясь не видали. От другой беды бароны свой край стерегут.
— Да от какой же? — не понял я. — С этой стороны только степь да река, неужто реки боятся? Так от тех же пиратов достаточно ниже по течению одну заставу поставить, и не нужно каждую версту по форту городить…
— Умный ты парень, да видел в жизни мало! Сказал тоже — «пираты»! Чтоб сюда пиратам попасть, им через карамские пороги пройти надо, а там только волоком, да и что они тут забыли? Пиратам морские просторы подавай, речные пираты — и не пираты вовсе, а обычные разбойники, по ним петля плачет. Тут, принц, другая беда — ты на речку глянь, ничего подозрительного не замечаешь?
— Ничего, — честно признался я. — Река как река. Только больно мутная…
— То-то и оно! Иную речку если не баламутить, так на несколько верст видно, а тут на локоть ничего не разглядеть! И дело тут не в тине, это маханские низколежцы постарались!
