Бесшумно вошедший Неринг совершенно не отреагировал на слова Ковалева и сел рядом, прямой и бесстрастный.
«Вот же выдержка! Еще пять минут назад орал как безумный, а сейчас и ухом не ведет!» – восхитился про себя Ковалев, а вслух произнес напыщенную фразу:
– Виктор – мой слуга и доверенное лицо. К нему должно обращаться только с моего соизволения. Напоминаю в последний раз: на нас, а тем более на великого Дракона, нельзя смотреть дольше, чем длится миг! Иначе – слепота и смерть в мучениях!
Шестопер немедленно уставился в пол.
– Так всем и передай! Теперь о главном. Дракон снизошел, чтобы прекратить смуту и поругание святынь. Это раз. Еще – счесть земли, верные Дракону. Скажи мне, как называется страна?
Шестопер в изумлении поднял голову и уставился на Александра.
– Глаза! – рявкнул Неринг.
Шестопер охнул и опустил голову.
– Как называется страна? Отвечай, Эддар Бруд, мы проверяем тебя от имени Дракона, и берегись ошибиться!
– Глион, господин Александр!
Неринг и Ковалев переглянулись и отрицательно покачали головами.
– Кто управляет Глионом?
– Энкогс Айен, король Глиона! – немедленно ответил староста.
– Что же, ты сказал правду. А как в Глионе называют местную землю?
– Челюсть Дракона, господин Александр!
– Есть карта?
Шестопер снова удивился, поднял голову, но, опомнившись, не стал смотреть на грозных слуг Дракона, а уставился на чистую столешницу.
– Я не знаю, о чем спрашивает господин Александр.
Неринг сделал едва заметное движение, и Ковалев, откинувшись на спинку прочного стула, закрыл глаза и утомленно изрек:
– Я устал. Виктор, поговори с Шестопером. Вздремну, – Александр прикрыл глаза, обратившись во внимание.
Неринг вступил в разговор.
– Эта деревня называется Счастливая. Как назывались две пустующих?
– Радостная и Цветущая, мой господин.
– Как зовется следующая?
– Светозарная, господин Виктор! – староста помнил недавний гнев светловолосого и отвечал кратко и по делу.
– Далеко ли до Светозарной?
– Один день пути, мой господин!
Дремлющий слуга Дракона капитан Ковалев шевельнул бровью, переводя день пути Шестопера в пробег танка. Получался приличный разброс – пешком или верхом – от пяти до двадцати километров в час. Пятьдесят или двести километров. Час или три часа на танке. Рукой подать.
– Пешего или верхом? – Неринг тоже пытался оценить расстояние до неведомых раскольников.
– Пешего, господин. Откуда у нас, бедных поселенцев, лошади? Здесь они дороже золота, – Бруд пригорюнился, опершись подбородком о холеный кулак, и стрельнул глазками в сторону слуг Дракона.
– Кстати, о лошадях. Где всадник, прибывший вчера с четверкой лошадей в поводу?
Староста в изумлении выпучил глаза.
– Всадник? Лошади? Помилуйте, у нас здесь уже месяц не было паломников и богомольцев. Мы живем в священном уединении, предаваясь труду, молитвам и песнопениям, – Шестопер стрельнул глазками снова. Было ясно, что староста лжет.
Ковалев встрепенулся, потянулся и встал. Неринг тот же час застыл с безучастным лицом, изображая подчиненного, отступившего на второй план при пробуждении вельможи.
Капитан вышел из комнаты в соседнюю, где у камина возились Иван-да-Марис в обществе неутомимого Вихрона. Они разложили съестные припасы и разогревали добытую и приготовленную во время прошлых стоянок дичь. Хлеба больше не было, и к мясу полагались фрукты и овощи, добытые в дичающих садах. Вихрон немедленно попросился на руки. Ему было давно пора спать, и Ковалев взял его под мышку. Вполголоса переговорив с Сувориным, Ковалев вернулся в большую комнату.
Староста, мельком взглянув на господина Александра, выпучил глаза:
– Маленький Хранитель в гостях у Великого Дракона!
Ковалев постоял перед старостой Шестопером и медленно изрек:
– Вы все в гостях у Великого Дракона. И только он решает, казнить или миловать. Возвращайся к себе, Эддар Бруд. Завтра с утра придешь, и мы продолжим. За порядок отвечаешь головой. Никаких пожаров, никакого оружия. Если понял, ступай. Виктор, проводи его со двора. Возьми Мариса, пусть прикроет.
Неринг поднялся, отодвинул тяжелый стул, тронул Шестопера за плечо и показал на дверь. В проходной комнате Неринг задержался возле Эмсиса и сказал ему на ухо нечто тайное. Марис тотчас прихватил автомат и отправился следом, замыкая группу. Небо на востоке уже светлело, звезды начинали бледнеть. Танк «Т-34» выпуска июня 1943 года, одно из воплощений Великого Дракона, остыл совершенно и уже начинал покрываться тонкой серебристой пленочкой росы. Эмсис задержался в дверном проеме, спокойно и внимательно озирая дворик и сад, уходящий от дома ровными рядами молодых деревьев. Неринг приблизился к воротам и отпрянул: ворота бесшумно приоткрылись, и в них показалась голова лошади. Лошадь замешкалась, словно стесняясь входить, затем вдруг втянулась во двор вся, а за ней появилась вторая и третья, толкаясь в приоткрытом створе ворот. Всего их было пять. Пятую лошадь вел под уздцы Иван Суворин. Поперек седла висел всадник в плаще. Кисти рук всадника молочно белели в предрассветной мгле, безвольно покачиваясь в такт движению лошади.
– Говоришь, откуда у нас лошади? – Ковалев обращался к старосте. Тот стоял ни жив, ни мертв и молчал, лихорадочно соображая, как ответить. – Поди прочь, староста Шестопер. Когда взойдет солнце, пришлешь женщин – убраться и приготовить еду. Сам явишься в полдень. Тогда и поговорим.
Староста, радуясь неожиданной отсрочке неприятного разговора, буквально растворился в синеватом слепом полумраке пустой улицы.
– Что с ним? – Ковалев подошел к безжизненно висящему поперек лошади телу. – Давай отнесем в дом, там расскажешь.
Капитан осторожно обхватил тело за плечи и потащил. Неринг взялся за ноги, и всадника внесли в дом. Тело в плаще положили на широкую кровать, так волновавшую воображение Ковалева. Суворин привязал лошадей и вошел следом. Марис огляделся еще раз и закрыл за собой дверь, задвинув прочный засов.
– Марис, пока во дворе стоит наш дракон, можно не беспокоиться, местные к дому и близко не подойдут! – Иван от души веселился, возбужденный своей удачной вылазкой.
– Все готово, – Марис уселся за стол, где уже сидели Неринг и Ковалев. – Приступим к раннему завтраку, товарищ капитан?
– Да, поздним ужином это уже назвать нельзя. А, господин майор?
– Тайная вечеря. Приятного аппетита, господа танкисты!
Ели поспешно, в молчании. Когда экипаж накрыла первая волна сытости, начали разговор.
– Иван, ты как здесь лошадей отыскал? – Марис вытянул длинные ноги, откинувшись на спинку стула.
