– На донышке гильзы, – Виктор вытащил из кобуры «парабеллум» и передернул затвор. Выскочил целенький блестящий патрончик.
– Да, близнецы-братья. Сорок третий год, – Ковалев хмурился, пытаясь закусить зубами сбритый ус.
– Получается, что здесь фрицы? – ахнул Суворин. – Вот и вышли к своим!
Переглянувшись, танкисты вдруг увидели, что незаметно для самих себя переместились друг относительно друга. Теперь они стояли так: плечом к плечу – Эмсис, Ковалев и Суворин, Неринг стоял напротив, серьезно и твердо глядя в лица своих спутников. Медленными точными движениями майор отщелкнул обойму и вставил туда патрон. Точно так же медленно и точно «парабеллум» отправился в поясную кобуру Виктора.
– Командир, да что же это? Немецкие гильзы ничего не значат. Просто оружие немецкое, у нас у всех есть, – бормотал Ваня. – Кто хочешь с немецким оружием может быть…
– Гархи, например?
– Хотя бы и гархи! – Суворин отчаянно сопротивлялся, не желая впускать в свое сознание очевидный вывод: Неринг вышел к своим гораздо раньше.
* * *
Танк стоял у края Святой рощи. Иван вывел машину тем же путем, не ломая лишних деревьев, и теперь сидел у костра, жуя самоверский хлеб с вкусным сыром и запивая еду горячим чаем.
– Говорить можно вечность, – Неринг быстро насытился и теперь грыз очередной светло-зеленый стебелек. – У нас вечности нет. Мы говорим – домой, а если нас вернут обратно, куда мы попадем? Я что-то не предвижу всеобщей радости ни по ту, ни по эту сторону фронта. Ладно, товарищ капитан Ковалев, и вы, товарищи сержанты, я пойду на свое место стрелка-радиста, а вы решайте. Против вас троих я воевать не буду, это точно. Но и по своим стрелять не обещаю.
Неринга проводили хмурыми взглядами.
– Ну, товарищи танкисты, прошу высказываться по существу вопроса.
– А чего тут высказываться, – Иван вскочил на ноги. – Я долго думал, все взвешивал, и вот что я могу сказать: не знаю! – Суворин снова сел, поджав под себя ноги на восточный манер, и начал нервно раскачиваться взад-вперед, уперев руки в колени.
– Можно?
– Да, говори, Марис.
– Лично мне достаточно, что он не будет стрелять в нас. Он мог бы и не говорить, и так понятно. Виктор военный до мозга костей и выручал нас не раз. Получается, что мы при первом подозрении должны у него отобрать оружие и связать, или сразу к стенке?
– Понятно. Пока мы не знаем, кто здесь орудует, но задание выполнить должны. Думаю, нужно двигаться по стрелкам на жетонах. Так или иначе, твари будут там, у перекрестка.
Ковалев повернул голову на лязг люка. Неринг торопливо шел обратно, к костру, подернувшемуся толстым слоем сизого пепла. В пяти шагах Виктор остановился и обвел сидящих знакомым твердым взглядом, в котором было еще нечто неуловимое.
– Здесь, – Неринг говорил вполголоса, – два специальных отряда СС. Точнее, отряд один, но он разделен на две группы, вероятно для того, чтобы быстрее найти перекресток. В отличие от нас, – Неринг вытащил за шнурок жетон, – они не знают, куда идти, и ведут довольно оживленные переговоры по радио. Они упоминали про приказ из Вольфшанце и «Трон Кримхильды». Все, что я успел услышать, очень плохо.
– Что – плохо? Ты садись, рассказывай!
– Я включил рацию, начал для порядка гонять на разных частотах. Вдруг слышу – немецкая речь. Думал, с ума сошел, особенно когда услышал имя командира первой группы и всего отряда – штандартенфюрер Вюст. Он руководил раскопками «Трона Кримхильды» под Майнцем. Конечно, Вюст такой же штандартенфюрер, как я – рядовой. Фигура, подчиненная непосредственно Гиммлеру! Они быстро отключились, экономят батареи. Я успел понять, что их цель – «Трон Кримхильды». Они ищут то же, что и мы, – перекресток.
– Что из этого следует? Получается, что пожиратели пространства – твои старые знакомые из СС, и мы должны разобраться именно с ними. Ты на чьей стороне, если придется столкнуться?
– Эти раздавят и не поморщатся, тем более что они – самые засекреченные и надменные эсэсовцы во всем рейхе! При их помешательстве на тайнах никому из нас не жить, если мы их не уничтожим. А я хочу домой, к родителям, жене и сыну. Как думаешь, капитан, на чьей я стороне?
* * *
– Виктор, а они не могут нас слышать?
– Нет, радиостанция работает только на прием.
– Осталось две минуты.
– Да, если они не изменят интервал выхода в эфир.
Танк пылил по сухой холмистой степи в направлении синеватой горы, едва видной за горизонтом. Ковалев утвердил специальный порядок движения: сначала по крутой дуге вправо, делая шансы пересечься с эсэсовцами минимальными, а затем – строго по стрелкам жетонов и с максимальной скоростью. После того как они прошли с десяток километров по дуге, Иван выровнял курс по стрелке.
– Один вызывает Тора, Один вызывает Тора. – Голос человека звучал глухо. Ковалев попросил прибавить звук.
– Тор на связи, – мужской голос был более молодым и почему-то звучал громче.
– Маги утверждают, что ощущают вражеских солдат.
– И много, господин Вюст?
– Тор, я просил пользоваться позывными.
– Простите, Один.
– Не более пяти человек, маги ощущают их иногда хорошо, иногда смутно, как будто они прячутся в железный сундук или что-то вроде этого.
– Странная информация, господин Один, очень странная. Конечно, мы отслеживали на Памире активность агентов НКВД, но они вряд ли так продвинулись, чтобы следить за нами даже здесь. Оголтелый атеизм играет нам на руку. Красные шпионы следили за нами и убеждали своего хозяина, что мы играем в игрушки. Вряд ли они сумели бы найти таких же сильных магов, чтобы последовать за нами сюда, даже если бы посмели признать, что это возможно. Кроме того, они не смогли бы договориться с оккультистами.
– Отчего нет? В лубянских подвалах есть удивительные мастера договариваться, причем на весьма выгодных для хозяина условиях. Все, Тор, следующий сеанс – по схеме. Конец связи.
Раздался сухой смешок, и эфир опустел.
Было жарко. Александр снял шлемофон и прижал его ларингофоном к горлу: «Ваня, стоп!»
Совещание на открытом воздухе было коротким.
– Виктор, можно ли рассчитать, на каком расстоянии от нас обе группы?
– Нет, командир, на таком рельефе среднюю дальность действия радиостанции нужно уменьшить минимум на четверть. Итого остается километров пятнадцать. Когда они начнут определяться относительно цели, нам будет проще.
– Интересно, как это коммуникатор переводит немецкий на русский? – спросил Иван, отпивая большими глотками воду из фляги.
– Что, что? Да так же, как и остальные языки, – быстро ответил Ковалев, совершенно не желая рассуждать на отвлеченные темы.
