Наконец показался поселок. Ольга жила в двухэтажном панельном доме, который с пятью точно такими же собратьями стоял вдоль дороги. Возле первого подъезда собрались соседи. Заметив нашу машину, дружно замолчали, хотя до этого разговор шел оживленный. Я помогла Эмме Григорьевне выйти, при виде импровизированной демонстрации у подъезда она разрыдалась.
– Горе-то какое, – послышалось со всех сторон, толпа расступилась, пропуская нас.
Дверь в квартиру была приоткрыта, я слышала женские голоса, сливающиеся в ровный гул. В просторную комнату набилось человек десять, должно быть, соседки, в кресле возле телевизора сидела Ксения Григорьевна, разглаживая на коленях юбку с таким сосредоточенным видом, как будто это было делом всей ее жизни. Возле ее ног примостилась Света, что-то конструируя из разноцветных кубиков. Оглядев собравшихся, Эмма Григорьевна произнесла сурово:
– Дайте побыть с сестрой.
Тетки неохотно поднялись и друг за другом покинули комнату. Эмма Григорьевна подошла к сестре, та неловко приподнялась и сказала:
– Жить не хочу, хоть руки на себя накладывай.
– Ты что, спятила? – прикрикнула Эмма Григорьевна. – Тебе о внучке думать надо. Надеюсь, у тебя хватило ума не пугать ребенка?
Ксения Григорьевна сестру побаивалась, вот и сейчас она торопливо вытерла слезы и сказала:
– Светочка, кровиночка моя… ничего я ей не сказала. Но ведь как-то надо… ведь…
– Нельзя травмировать ребенка. Отправим ее к Розе в город, а потом… что-нибудь придумаем.
– Что придумаешь, когда соседи все равно скажут…
– Будете жить у меня.
Вряд ли это сестру обрадовало. Пока они препирались, я присела рядом со Светой и сказала:
– Привет.
Девочка повернулась, и от ее взгляда мне вдруг стало не по себе. Она поднялась и обняла меня, шепнув:
– Здравствуй, Феня. Почему все плачут?
– Я еще сама не знаю.
– А моя мама где?
– Уехала ненадолго, – малодушно ответила я. – Ты что собираешь? Хочешь, помогу тебе?
– Лучше включи мне мультики.
Она открыла тумбочку, где лежали диски, и мы принялись их перебирать.
Эмма Григорьевна с сестрой отправились в кухню. Девочка переместилась на диван, теперь ее интересовали только любимые мультяшки. Убедившись в этом, я присоединилась к сестрам. Они сидели за столом напротив друг друга.
– Рассказывай, что случилось, – потребовала Эмма Григорьевна, обращаясь к сестре.
– Лучше б я умерла, чем до такого дожить, – горестно вздохнула Ксения Григорьевна.
– Это я уже слышала. Ты должна держать себя в руках. Ради Светочки.
– Да… я уж и так… – Она высморкалась и стала рассказывать. – Оля вчера днем в город поехала.
– В областной центр? – вмешалась я.
– Нет, в районный. Светочку с соседями оставила. Сказала, часов в семь вернется. Но не вернулась. Я приехала, Свету от соседей забрала, ждала часов до десяти, думала, может, она… ну, в общем, задержалась, – с некоторым смущением произнесла Ксения Григорьевна, это смущение не замеченным мною не осталось. – Я позвонила ей на мобильный. Она не ответила. Я еще несколько раз звонила. Конечно, беспокоиться начала. Не спала всю ночь. Утром звоню, опять никакого ответа. Я позвонила… знакомому Оли, он в райцентре живет, Оля у него убиралась. Подумала, может быть… Но и там ее нет. Я извелась вся, не знаю, что и делать. Соседка сказала: в милицию звони. Я позвонила, а мне говорят: ждите, мало ли что, может, у кого-то остановилась. А у кого она могла остановиться? Чуяло мое сердце, беда пришла… А потом… – В этом месте она зарыдала, и нам стоило больших трудов ее успокоить.
Далее рассказ вышел сбивчивым, но суть я уловила. Один из жителей поселка пас коз в лесу и неподалеку от дороги обнаружил труп. Приблизиться к телу не решился. Насмерть перепуганный, бросился в поселок, забыв про свое стадо, сообщил о находке соседям. Те поначалу в его словах усомнились (как видно, мужичок особым доверием сограждан не пользовался), но экспедицию в лес снарядили, а обнаружив труп, вызвали милицию. Кто-то опознал Ольгу и сообщил ее матери. Та была на месте трагедии еще раньше милиции.
Ксения Григорьевна вновь разрыдалась. Я представила, что ей пришлось пережить, и невольно поежилась. Однако она все-таки нашла в себе силы продолжить рассказ.
– Приехали из милиции и Оленьку увезли.
– Так что случилось, я не поняла? – растерянно спросила Эмма Григорьевна. – Ее что же, машина сбила?
Предположение логичное, если учесть, где нашли труп.
– Нет, – покачала головой ее сестра. – Я сначала тоже так подумала, но от дороги она далеко лежала. А уж потом мне милиционер сказал – задушили ее.
– Господи, – ахнула Эмма Григорьевна, хватаясь за сердце. – Как же так? За что?
– Кто ж знает, Эммочка. Сумка пропала, должно быть, на копейки ее позарился, нехристь… Следователь сказал, с вечера лежала. Видно, вчера домой поехала и вот… Я уж ей сколько раз твердила: уж коли на автобус опоздала, возьми такси, плевать на деньги… У нас тут кто только не ездит, подрабатывают на своих машинах, вот и попался ей мерзавец…
У меня возникли вопросы, но задавать я их не стала – женщине и без того тяжело. Тот факт, что Ольга погибла не в результате несчастного случая, как я предполагала, а была убита, заставил задуматься. Дорога тупиковая, так что вряд ли убийцей стал залетный водитель. А местные должны понимать: город небольшой, и при желании вычислить тех, кто обычно здесь «бомбит», будет нетрудно. К тому же Ольгу кто-то видел на вокзале, мог обратить внимание на машину, в которую она садилась. Рассчитывать на то, что в ее кошельке окажутся миллионы, довольно глупо. Выходило, что убийца рисковал из-за весьма незначительной добычи. Идиотов пруд пруди… и все же… Ольга молодая привлекательная женщина, возможно, дело не в деньгах. Мужчина рассчитывал на легкое приключение, а Ольге это даром не нужно. Хотелось бы знать, что по этому поводу думают в милиции. Смущало вот что: дорога от города до поселка занимает пятнадцать минут, а чтобы желание в мужчине вспыхнуло с невероятной силой, необходимо время. Не сразу же он на нее набросился. А здесь на все про все десять километров. Либо он присмотрел ее еще в городе и решил подвезти в расчете на удачу, либо она его чем-то спровоцировала. Во второе верилось с трудом. Ольга деваха хоть и бестолковая, но опасливая. Неудачи на любовном фронте приучили ее к мужчинам относиться с недоверием. Или ей попался псих с осенним обострением?
Я размышляла над этим, пока не появилась вот какая мысль: а если убийца – вовсе не случайный попутчик? И задушил ее не под горячую руку, а как раз за этим и отправился с ней в поселок? Хотя еще вопрос: была ли эта самая машина? Села Ольга в нее сама или оказалась в ней уже в бесчувственном состоянии? Спрашивается, с какой стати кому-то убивать женщину, которая живет с ребенком и матерью в богом забытом поселке? Ответ вроде бы очевиден: никому. Но всего несколько дней назад убили ее сестру, с которой они были довольно близки. Уже через несколько минут я была уверена: оба убийства связаны.
