Фёдор постоял, глядя на эту картину, потом запустил камешком в наглую лошадиную морду и оборвал причитания приятеля:
– Забей, Сеня. Лучше девчонку себе найди, а лошадь давай отпустим. Хотя нет – собаке – собачья смерть, а лошади – лошадиная. Гляди, что сейчас будет! Меня Пендальф научил!
Фёдор достал из кармана кисет, мастерски скрутил цигарку, подкурил от завалявшегося в кармане коробка спичек и вставил лошади самокрутку прямо в зубы. Та несколько раз пыхнула сигаретой – карапузы внимательно наблюдали за процессом, Фёдор даже задорно подмигнул Сене: мол, учись! Но прошла минута, затем другая, а лошадь, казалось, с каждой минутой чувствовала себя не только не хуже, а наоборот – все лучше и лучше. Карапузы стояли, тупо уставившись в лошадиную морду, пока коняшка не начала истерично ржать. Голова ее тряслась, с губ срывалась пена, передние ноги ее подкосились, кобыла упала на колени, не прекращая идиотского ржания, постепенно выродившегося в тонкое повизгивание.
Фёдор непонимающе помотал головой, а потом заявил:
– Фигня какая-то получается!!! Одна капля никотина убивает лошадь, но в то же время – минута смеха продлевает жизнь на два часа. То есть если я курю, получается… получается… тьфу, блин… лажа какая-то…
Он плюнул себе под ноги, развернулся и пошел прочь.
Глава восьмая.
НОРМАЛЬНЫЕ ГЕРОИ ВСЕГДА ИДУТ В ОБХОД
Учись, сынок, а то так и будешь
всю жизнь ключи подавать.
Анекдоты про сантехников. Учпедгиз, 1962
Пендальф с прежней настойчивостью искал способы открыть дверь – теперь он с бубном в руках прыгал на одной ноге по кругу, закатывая глаза и подвывая что-то несуразное. Неподалеку уже валялись сломанный штопор, порванная надвое книжка «Взлом паролей для чайников» и большой ключ с биркой «женская раздевалка».
Аккуратно обойдя беснующегося мага, Мерин Гек принялся гвоздем выцарапывать на каменной стене матерное словцо. Гранитная стена плохо поддавалась. Порядочно затупив гвоздь и так и не добившись своего, Гек поднял с земли булыжник поувесистее и принялся выдалбливать вечнозеленое слово-бестселлер, отчаянно колошматя по шляпке гвоздя своим новым орудием труда.
Задремавший было Агроном недовольно поморщился:
– Не шуми, дебил!
– Мне бы киянку резиновую,– откликнулся Гек.
– Резиной если и можно было делу помочь, то гораздо раньше! Твоим родителям, даун! – Агроном повернулся поудобнее и снова захрапел.
Пендальф тем временем впал в какой-то полунаркотический транс, медитируя перед неприступной дверью в позе лотоса. Подошедший Фёдор коснулся его плеча, старик распахнул веки, обнажив белки глаз. Глазные яблоки его закатились, он мотнул головой, возвращая их на место, шлепнул себя по уху и виновато признался:
– Чё-та я затупил.
– В что это такое? Типа, шахтёрский ребус, что ли? Сколько букв по горизонтали? – Фёдор подошел к двери, пытаясь прочесть таинственную надпись. Он поводил пальцем по рунам, шевеля губами и наконец огласил результат:
– Так тут все просто: «Скажи пароль и проходи». А как по-эльфийски будет «пароль»?
Пендальф покосился на карапуза, пытаясь уловить, в чем подвох, и ответил:
– Der Parol.
Дверь с визгом отворилась, чуть не зашибив Фёдора и обрывая наросты мха. Пендальф вскочил на ноги и бросился внутрь, взмахом руки призывая следовать за ним. Бойцы отряда потянулись в открывшийся темный провал со всем своим нехитрым скарбом. Внутри их ожидала кромешная тьма, перемежаемая неясными шорохами и тенями, тянувшимися от фигур, появляющихся в белеющем проеме входа.
Шагнувший в темноту одним из последних, Гиви обратился к сгрудившимся недалеко от входа соратникам:
– Скора, пацаны, отдохнем! Жаль, мабылы нет а то я бы брата прэдупрэдыл. Сходым в банку, водачки попьём, дэвок вызовем! Эта рядом. Зыдес мой брат живёт, Балын-акя.
Он пошарил по карманам и чиркнул спичкой, ослепляя окружающих. Подкурив папироску, гном с наслаждением затянулся – тлеющий огонек немного разогнал темноту вокруг. Гиви оглянулся и недовольно хмыкнул:
– И это аны называют подвалом? Это же падзы-мелье!
Баралгин уже освоился в темноте, поэтому откликнулся моментально:
– Ни фига себе, подземелье! Может, здесь тайное захоронение жертв репрессий?
В этот момент кто-то грубо закрыл ему рот рукой с такой уверенностью, что Баралгин счел благоразумным не дергаться.
Откуда-то из темноты до затаившихся в темноте бойцов доносилась неразборчивая речь. Постепенно голоса приближались, складываясь в трёхэтажный мат.
– Гопники! – прошипел откуда-то справа Лагавас.
– Говорил я вам, в обход нужно было идтить, хоть там и крюк километров сорок. Уходим отсюда. Уходим.– С этими словами Баралгин ломанулся куда-то по уходившему в глубину коридору, за ним кинулись остальные.
Фёдор соображал дольше всех, да и бежал гораздо медленнее, поэтому бросившиеся на шум преследователи, гораздо лучше ориентировавшиеся в местных катакомбах, быстро догнали беглецов и первыми настигли именно его. Он еще успел заметить краем глаза, что вся погоня – это два алкаша в майках, тренировочных штанах и кирзовых сапогах, когда его схватили за рукав.
Оглянувшийся было Агроном окрикнул его, пытаясь различить, что там происходит в темноте, ни на мгновение не снижая скорости бега:
– Фёдор!
Карапуз истерично отбивался от схватившего его алкаша, вопя во всю глотку:
– Спасите! Бомж! Помогите!
Ему удалось вывернуться из объятий алконавта, оставив тому только курточку. Алкаш попробовал натянуть добычу на себя, но куртка с треском лопнуло по швам, и ханыги снова бросились вдогонку за беглецами.
G
Пендальф первым закончил дистанцию, уперевшись в глухую стену. Подземный коридор заканчивался тупиком. Один за одним подтягивались взмыленные бойцы, едва успевая затормозить у стены. Пендальф сделал несколько шагов в сторону, чтобы ненароком не быть сшибленным каким-нибудь особо ретивым бегуном, и чуть было не провалился в открытый люк, из которого тянуло канализацией. Старик моментально скомандовал:
– За мной в колонну по одному! – И собственным примером показал, как грамотно воспользоваться предоставленным маршрутом – вдохнув поглубже и зажав нос пальцами, он прыгнул в колодец солдатиком.
Баралгин, оказавшийся в самом конце очереди, дернул за плечо уже занесшего над люком ногу эльфа:
– Лагавас, прикрой! – и сам сиганул в шахту.
Пинком отправив в люк замешкавшегося Мерина Гека, Лагавас ринулся за ним следом и плюхнулся в зловонную жижу. Где-то наверху небольшим светлым пятном выделялся люк колодца. В проеме нарисовались две пропитые хари. Один из преследователей рубанул что-то жутко матерное в темноту, другой смачно плюнул, после чего раздался металлический скрежет, и пятно света поглотила тьма. Стало ясно, что алконавты наглухо задраили люк крышкой.
