— Красиво, — просто ответил юноша.
— А по мне: та же Гавана, или Каракас. Пыль, грязь и нищета. У нас, Оултер, это называется странами третьего мира.
— Откуда вы знаете о третьем мире? — встрепенулся Хат.
— Из телевизора… — сказал я и осекся, — подожди-ка, а что ты подразумеваешь под третьим миром?
Ничего не ответив, Хат скосил глаза на таращащегося в окно Морелли. Ясно: расскажет, но позже. Не парень, а ходячий сундук с секретами и тайнами. И всё же ловко он обвёл меня вокруг пальца, я даже немного позавидовал. Обманул обманщика. Талантливый юноша. Хотя жизненный опыт у него, конечно, внушительный. Телепат, легко изучающий всё новое, считывает любую информацию как компьютер... Интересно, за какое время он научится водить самолёт? За день или за час? Мне бы его таланты! Всю жизнь мечтал. Ведь на самом деле, все мы в мечтах — герои и супермены…
Вскоре такси выехало на набережную и остановилось у помпезного белоснежного отеля.
— Полковник, звони в штаб. Хат, за мной, — коротко распорядился я, направляясь к ресепшену.
Портье был необычайно любезен, увидев у меня в руках веер из сотенных купюр, он тут же предложил мне лучшие апартаменты.
— Давным-давно, на заре развития бизнеса в них останавливался сам мистер Очоа! — восхищенно сообщил он, выдавая ключи.
Кто такой мистер Очоа я уточнять не стал: либо босс наркомафии, либо торговец оружием — другие здесь популярностью не пользовались. Удивившись отсутствию у нас багажа — свои суперкостюмы мы несли сами, — портье выдал нам в провожатые мальчика лет двенадцати, одетого в форму лакея. Поднявшись в лифте на последний этаж, мы зашли в свой номер. Что не говори, а апартаменты у нас были великолепные: на полу персидские ковры, на стенах картины, возле широкой балконной двери бронзовая статуя — мужчина на коне, видимо мистер Писарро собственной персоной. На огромном балконе располагался небольшой, но чистый бассейн, окружённый кадками, в которых росли пальмы.
— Неплохо, — сказал я, трогая пальцем воду в бассейне, — надо будет искупаться с дороги.
— Здесь убивали людей, — брезгливо сказал Хат, рассматривая номер.
— Опять ясновидение и телепатия? — ухмыльнулся я.
— Нет, здесь на полу пулевые отверстия и плохо смытая кровь, — сообщил Оултер, выходя на балкон. — Нам нужно поговорить, Теди!
— Позже, друг мой, — снимая с себя пончо, сказал я, — вначале отдых и обед, а потом — разговоры. Кроме того, не забывай, что нам нужно избавиться на время от полковника, ты ведь не хочешь чтобы наш разговор кто-то услышал? Тем более, лаптог…
— Хватит, Тед, — оборвал меня Хат, — ты прекрасно знаешь, что Морелли не лаптог. Я не глуп, поверь мне.
— Да уж верю, — тяжело вздохнул я и прыгнул в прохладные воды бассейна.
Отфыркиваясь, в три гребка я доплыл до противоположного бортика и, зацепившись за него, расслабился.
— Я одного не могу понять, — начал я, — если ты такой умник, какого хрена мы не прилетели сразу в Лиму, а высадились чёрт знает где, в горах? Ты ведь знал, что Анату там нет? Мы потеряли целый день, и всё из-за тебя.
— Мне нужно было получить оставленную для меня информацию. Часть ее, в виде символов на плато Наска, Анату уже считала.
— И что всё это значит?
— Позже, Теди, это долгий разговор, тем более, мы уже не одни.
В дверь номера постучали. Прошлёпав мокрыми ногами по ковру, я открыл дверь и увидел довольную физиономию полковника.
— Завтра можем идти в банк и получать. Хаджет приказал отправить нам двести тысяч.
— Я, кажется, говорил о двадцати штуках? — нахмурился я. — Нецелевая растрата государственных средств серьёзное преступление, Морелли.
— Мы же на отдыхе, шеф! Накупим сувениров, спиртного, девочек…
— Уговорил, — коротко сказал я и, радостно улыбаясь, побежал в бассейн.
* * *
В мечтах каждого нормального мужчины переспать с представительницами всех народов и рас — это в нас заложено генетически. Сегодня нам выпала честь осчастливить шестерых жительниц Земли. Та к как гуляли мы пока ещё на мои деньги, распределили жриц любви в следующей пропорции: трёх мне, двух Морелли и одну Хату. Четыре девушки оказались бразильянками, одна перуанкой, а одна украинкой. Как она тут интересно оказалась?..
Выпив ящик местной водки, мы устроили сумасшедшую оргию, даже Хат, который вначале отказывался, под конец уснул на украинке. Я, как и подобает самому опытному, продержался дольше всех и вырубился только под утро.
Мне снились какие-то кошмары. Вначале я убегал от индейцев, которые пытались меня кастрировать, потом летел с Хатом на сломанной летающей тарелке и чувствовал как меня медленно расплющивает, а в итоге мне приснился обмотанный кишками капитан Джексон, играющий на саксофоне американский гимн.
Громко закричав, я проснулся. Девушек в номере уже не было, Хат ещё спал, а полковник делал гимнастику под звуки американского гимна.
— Что за дерьмо, Морелли?! — морщась сказал я, выключая СD плеер. — Ты что всегда с собой носишь диск с записью гимна?
— Да, босс, — кивнул Морелли, делая приседания, — замечательно бодрит!
— Ну да, бодрит... — хмуро сказал я и двинул в туалет.
Вернувшись в комнату, я первым делом заказал плотный завтрак, допил остатки спиртного, а потом отправил полковника в банк за нашими деньгами. Включив телевизор, я сразу наткнулся на новости, даже не зная испанский язык было понятно, что речь шла о Японии, погрузившейся под воду. Самое интересное, что жертв среди людей практически не было: погружение произошло сравнительно медленно — об этом говорили многочисленные любительские видеозаписи. Вода медленно, но верно поднималась, и за сутки вся страна ушла под воду. Японцы эвакуировались в Россию и Китай, но там им явно были не рады, блокируя суда на подходе к портам.
Меня осенила идея и, подскочив к Хату, я залепил ему пощёчину.
— Ты чего?! — возмутился тот, с трудом открывая глаза.
— Иди сюда, — схватив его за ногу, я отволок парня к телевизору, — смотри.
Ничего, не понимая, Хат сфокусировался на мерцающем экране.
— Острова ушли на дно морское… — ровным тоном сказал он и улыбнулся.
— Ты так спокоен, когда видишь человеческое горе!
— крикнул я. — Ну, ничего, я тоже циник, плакать не буду.
И всё же мне кажется, что ты с этим связан. Рассказывай, давай!
Вырвавшись из моих объятий, Хат вскочил с пола, выключил телевизор и вышел на балкон. Я последовал следом, но он внезапно остановился.
— Знаешь, Теди, я не хочу играть с тобой в грязные человеческие игры. Лгать — это не по мне, — в глазах Оултера блеснула грусть. — Третий мир уничтожат. Ты ничего не сможешь сделать. Смирись.
