Реакция Ахелоя на появление серьезного соперника не была такой восторженной, но появлению четкой перспективы в этом неясном деле обрадовался и он. Более того, при виде Геракла спеси он не утратил и принялся с первых же минут вести себя, как сказали бы в новостях Си-эн-эн, некорректно.
Как всякий бог, он даже и в мыслях не допускал, что какой-то смертный, пусть даже и с хорошей кредитной историей, может спорить с ним на равных. Поэтому сразу выбрал запредельный градус дискуссии.
— Ты сын Зевса? То есть получается: либо ты врешь, либо твоя мама была потаскуха, ведь в паспорте у нее значится как будто другой мужчина? Так какой вариант тебе больше нравится?
Привыкший больше действовать, чем разговаривать, Геракл в ответ на такое неприкрытое хамство лишь сказал: «Пойдем, я объясню тебе, кто были мои родители» — и вышел во двор. Толпа, состоящая частью из зевак, частью — из незадачливых соискателей, бросилась за ним. Следом неспешно вышел Ахелой.
Как у существа, уже по своему происхождению обладающего необычными свойствами, у него имелось в запасе несколько приемов, с помощью которых он обычно и решал поставленные задачи. Но особым богатством арсенала Ахелой не отличался. Обернуться быком, чтобы шокировать соперника, или змеей, чтобы напугать гордую девицу, — вот собственно и все, чем наделила самонадеянного водяного природа. Для Геракла, неоднократно сходившегося в противостояниях с богами высшей категории, стычка с Ахелоем была чем-то вроде того самого дворового турнира, пусть даже и с президентским статусом, после финала лиги чемпионов.
Кипящий нетерпением расправиться с конкурентом Ахелой нарастил себе бычью голову, взял разбег и энергично пошел на соперника. Человека, укротившего знаменитого Критского быка, по сравнению с которым произведение Ахелоя выглядело в лучшем случае подтелком, трудно было впечатлить таким маневром. Сделав обманное движение шкурой влево, герой ушел вправо, и незадачливый травоядный с разгона вошел в стену. В повторную атаку он шел уже осторожней, чем и воспользовался Геракл. Герой взял быка за рога, резко подсек и крутнул вдоль оси. Рывок получился таким сильным и резким, что бык плюхнулся на землю, оставив в руках противника один из рогов.
— Что, пообломали тебе рога?! — кричал из расположенной на балконе ложи VIP ликующий Ойней.
Ахелой попытался выйти из позорной ситуации без потери лица и обернулся змеей, чтобы незаметно юркнуть под ворота или хотя бы забиться под камень. Но трюк не прошел. Со словами: «Я таких еще в колыбели душил» Геракл ловко ухватил гадюку за хвост и так сжал, что Ахелой вынужден был вернуться в человеческое состояние и признать свое поражение официально.
После чего вопрос о сватовстве для спесивого речного божества отпал сам собой и уступил место вопросу приведения себя в должный вид. Жадничая и долго торгуясь («Два пуда черной икры! Хорошая цена, клянусь всеми бобрами моей реки! Ну, два пуда черной и пуд красной! Ну, пусть будут два черной, один красной и три живых осетра по шесть пудов каждый!»), Ахелой, наконец, вымучил адекватный выкуп за свое утраченное достоинство. Чтобы не явиться домой в непотребном виде, он взамен своего бычьего рога предложил доставшийся ему по случаю козий. Но это был поистине легендарный артефакт.
В виде репараций предлагался рог козы Амалфеи, тайно выкормившей младенца Зевса, за что тот вознес ее после смерти на небо в виде звезды Капеллы в созвездии Возничего. А рог Амалфеи украсил цветами и фруктами, придав ему свойство по желанию владельца в любой момент наполняться любой едой и напитками. Это был первый в мире эксперимент по созданию буфета, работающего по принципу «all inclusive». Рог во время переправы через реку Ахелой потерял владевший им мажорный сын Деметры бог богатства Плутос.
Геракл согласился на сделку и преподнес эту костяную скатерть-самобранку в качестве свадебного подарка невесте, грамотно рассчитав, что ценная вещица все равно не покинет пределы семьи.
Свадьба была пышной. И хотя, к разочарованию желтой прессы и вопреки ожиданиям публики, ни один из небожителей не соизволил посетить торжество, самих участников мероприятия это нисколько не расстроило. Уж кому как не Гераклу было знать, что излишнее внимание обитателей Олимпа приносит одни неприятности.
Геракл же был счастлив и без помощи небес. Взяв власть в Калидоне в свои руки, он быстро поправил дела небогатого царства. Под его руководством местное войско, не осмеливавшееся прежде высунуть носа дальше крепостных стен, совершило несколько победоносных походов, решив тем самым не только все проблемы спорных территорий, но и прилично пополнив государственный золотовалютный резерв. Были проведены реформы в судопроизводстве и налоговой сфере, и даже ставился вопрос об удвоении ВВП в ближайшие годы.
Папа Ойней, предавшийся на досуге гольфу и рыбалке, не мог нарадоваться на зятя, не только поднявшего царство с колен, но еще и сделавшего его лично дедом. Вскоре после свадьбы у Геракла родился сын, названный в честь трагически погибшего ординарца Гиллом.
Неизвестно, в какие заоблачные высоты увлек бы Калидон величайший из героев в следующей пятилетке, если бы ровно через пять годов после свадьбы не произошла очередная неприятность, роковым образом повлиявшая на его судьбу. Как-то за обедом царской семьи мальчик с говорящим именем Херой и в самом деле ненадлежащим образом отнесся к своим обязанностям. И вместо воды, предназначенной для мытья рук, полил цареву зятю из тазика для ног. Это, естественно, расстроило Геракла, и тот, чтобы призвать разгильдяя к порядку, дал ему подзатыльник.
Если бы герой знал, чем это кончится, он с удовольствием поел бы и с грязными руками, а этого Хероя лучше бы выпороли на конюшне. Причем тот тоже, безусловно, согласился бы на такую рокировку, но сделанного было уже не воротить. От тяжелой руки Геракла побитый поливальщик скончался на месте.
Ситуация получилась неоднозначная. С одной стороны, Геракл, как фактический правитель страны, мог развешать по городским стенам пятьсот таких мальчиков и был бы в своем праве. Но, с другой стороны, прибить пусть даже малолетнего гражданина, пусть и случайно — все равно преступление, за которое предусмотрено в лучшем случае изгнание из города.
Геракла уговаривали остаться всем городом. Папаша незадачливого водолея Архител ходил за героем хвостом:
— Геракл Амфитрионыч, да забудьте вы про это! Он такой был негодный мальчишка, я его сам утопить хотел, да все руки не доходили. Да я вам даже благодарен! И не переживайте из-за ерунды, у меня еще дома есть штуки три-четыре. Для вас всегда найдем. Не покидайте только нас.
Но Геракл был непреклонен: закон есть закон. Как человек, возглавляющий местную исполнительную власть, он обязан следить за его неукоснительным соблюдением, а как человек, этот закон нарушивший, должен покинуть Калидон. Он попрощался с расстроенным тестем и под причитания Деяниры взвалил на себя тюки с ее барахлом и побрел в Трахину, где работал мэром его двоюродный брат Кеик.
— Хорошим девочкам рады в раю, а плохим — везде, — рассуждал герой. — Не плачь, Дашка, мы нигде не пропадем.
