Дядюшка кшатрия перевернул огромное слоновье седло и принялся методично утрамбовывать в него драгоценные камни, прослаивая их, словно торт кремом, золотыми монетами. Наконец старички выбились из сил и, тяжело дыша, взгромоздились на свои кучи. С подозрением косясь друг на друга, они хранили напряженное молчание.
— А я видел, как Наси припрятал драгоценный жезл, — дребезжащим голоском завел дряхлый старикашка, унизавший свои скрюченные пальцы тяжелыми перстнями. — Второго такого здесь нет, и несправедливо, что он хапнул такое сокровище втихаря. Я считаю, мы должны кинуть жребий.
— Заткнись, — лениво пробасил крепыш Наси, не побоявшийся в компании с дядей кшатрия и Бахадуром-старшим нырнуть в Барин котел. — Сейчас как дуну — ты и рассыплешься, а все твои сокровища достанутся мне.
Наси хрипло захохотал, а старичок обиженно сжал сухонькие кулачки.
— Впрочем, я не буду на тебя дуть, — примирительно произнес Наси, прекращая смеяться. — Ведь ты скоро и сам подохнешь!
Он захохотал громче прежнего и демонстративно повернулся к своей горке сокровищ, весьма превышающей габаритами соседские. Старичок побледнел и, молниеносно выхватив из своей кучи кинжал, всадил его в спину обидчика. Наси подавился смехом. В руках у него оказался злополучный жезл. С выражением искреннего изумления он повернулся к противнику, размахнулся и ударил его в висок. Раздался мерзкий хруст, и еще одна душа освободилась для последующего перевоплощения. Наси не удержался на своей золотой куче — упав на спину, он вогнал в себя кинжал по самую рукоять и отправился следом за своей жертвой.
Пока старички резвились в княжеской сокровищнице, несчастный Шакабаки, подвывая от любопытства, метался от заваленного прохода к колодцу и обратно. Из-под земли не было слышно ни звука. В очередной раз пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в недрах черного провала, парень так увлекся, что едва не полетел вниз. Чудом удержав равновесие, он отполз на четвереньках под ближайший куст и залег там, трясясь от пережитого волнения и жалобно поскуливая.
— Шакабаки!
Услышав свое имя, парень вжал голову в плечи. Голос доносился из колодца, а заглядывать туда еще раз — ох как не хотелось.
— Мы нашли сокровища! Тут полно золота, на всех хватит! — искушал неведомый голос.
Забыв о страхе, Шакабаки по-пластунски подполз к провалу и осторожно заглянул внутрь.
Четверо Бандар-Логов стояли внизу, нестерпимо сверкая драгоценными украшениями и пересыпая кучки монет из ладони в ладонь. У Шакабаки перехватило дыхание и взмокли подмышки.
— Слышь, парень, устали мы тут золото грести, — небрежно произнес Бахадур-старший. — Может, вытащишь нас, а мы с тобой поделимся?
«Как же, я их вытащу, а они меня тут же и прихлопнут. Лучше дождусь, пока они сами от голода окочурятся», — подумал Шакабаки и исчез из поля зрения Бандар-Логов.
— Он ни за что нас не вытащит, а завал изнутри разобрать невозможно. Мы тут пропадем! Проклятое золото... — зашуршали старички.
— Без паники, — заявил Бахадур-старший и снова позвал Шакабаки. — Эй, ты! Не хочешь помогать — и не надо, не больно-то хотелось всяким негодяям добро раздавать. Мы уже начали копать подземный ход, так что скоро сами выберемся и все золото унесем с собой.
Растерянное лицо Шакабаки немедленно появилось над провалом:
— Я бы, конечно, вас с радостью вытащил...
— Нет-нет, даже не думай.
— Но копать подземный ход тяжело и муторно.
— Напротив, это так увлекательно!
Парню совсем поплохело. Неужели сокровища, которые он безуспешно искал столько лет, так и ускользнут у него из-под носа? Гадкие старикашки, стоят, ухмыляются! Троих, значит, оставили копать, а сами вышли подразнить бедного Шакабаки.
— Из уважения к вашим сединам я все же предлагаю вам не тратить силы понапрасну и воспользоваться этой чудной дырой, — предпринял он отчаянную попытку не дать старичкам затеряться в развалинах.
— Парень, ты живешь вчерашним днем! Разве ты видишь у меня хоть один седой волос?
Надсмотрщик честно вгляделся в темноту провала. Цвет Бахадуровой шевелюры различить было сложно. Правду сказать, он и лицо-то его видел не слишком отчетливо. Лишь сверкающие драгоценности вызывающе переливались всеми цветами спектра.
— Очень хочется подзаработать? — выдержав паузу, с деланым сочувствием спросил Бахадур-старший.
Шакабаки кивнул, облизнув пересохшие губы.
— Ну, так и быть. Можешь продать нам кувшин воды. Мы заплатим.
— Ага! — подскочил Шакабаки. — Значит, вас мучит жажда?
Бахадур-старший заскрипел зубами:
— Нет, нас мучит совесть. Грех оставлять такого парня в нищете! Но если ты отказываешься от заработка...
— Ладно, давайте свое золото в обмен на воду, — поспешил согласиться Шакабаки.
Бахадур перевел дух. Первый раунд остался за ним, однако до победы было еще далеко.
— Как же мы его тебе передадим? — притворно задумался виртуоз экстремальной дипломатии. — О знаю: спусти нам корзинку.
Шакабаки шкурой почуял какой-то подвох, не совсем понимая, в чем он может заключаться.
— А вы кидайте монеты в дырку, — ухмыльнулся он, довольный своей хитростью.
Старички, застоявшиеся без дела, принялись с энтузиазмом метать золото в дыру на потолке, но, разумеется, ни разу не попали — из ума никто из них пока не выжил.
Смущенно улыбаясь, Бандар-Логи развели руками и выжидающе воззрились на Шакабаки.
Парень сдался. Через некоторое время им на головы рухнула объемистая корзина. К ее плетеной ручке была привязана лиана, другой конец которой гордящийся своей предусмотрительностью Шакабаки надежно закрепил на мраморном выступе беседки.
— Нагружайте побольше, не жалейте, — командовал парень, исходя слюной в предвкушении богатства.
Бандар-Логи не скупясь наполнили корзину.
— А теперь отойдите подальше и не мешайте, а то никакой воды не получите.
Зорко следя за тем, чтобы никто не приближался к корзине, парень начал мало-помалу вытягивать лиану вверх. Но вот блеск золота стал нестерпим, он буквально слепил Шакабаки, и парень утратил бдительность. Только это и было нужно оставшимся внизу пленникам. Трое омолодившихся Бандар-Логов подхватили своего худосочного сотоварища и прицельно метнули в сторону уплывающей корзины. Залихватски гикнув, тот ухватился за край, и Шакабаки, крепко сжимающий в руках лиану, нырнул вслед за потяжелевшей корзиной в колодец.
Лиана оказалась крепкой: ее конец так и остался привязанным к краю беседки. Бандар-Логи не мешкая выбрались наверх, захватив с собой сокровища — сколько смогли вынести. Кто-то пустил на тюки часть своей одежды, кто-то, напротив, увешался доспехами, оружием и драгоценными украшениями... Дядюшка кшатрия, не мудрствуя излишне, так и поволок свое добро в перевернутом слоновьем седле, будто в огромном сундуке без крышки. Содержимое корзины Шакабаки честно разделили на четверых. Дядюшка кшатрия настоял на том, чтобы прихватить также из его «домашних» запасов некоторое количество провизии в дорогу. Бесчувственного парня оставили лежать на земляном дне провала, неподалеку от коченеющих тел его бывших пленников.
