Тем временем Вицемир заглянул в остальные комнаты и, пожав плечами, сказал:
— Ничего такого, чтобы хоть как-то походило на хранилище.
— Я как чувствовала, — воскликнула Люська, всплеснув Манкиными руками, — надо было идти налево! Надо было довериться моей интуиции!
— Еще скажи, что твои грехи тебя зовут, — хмыкнула я.
— Да! — с вызовом ответила она. — Зовут!
Пришлось вернуться к исходной точке и повернуть уже налево. Странно, вроде размеры замка не такие уж и маленькие, а мы еще никого не встретили, если все же учесть, что Грешников здесь должна быть тьма-тьмущая. Это все-таки их, так сказать, кров. В конце коридора я опять увидела сундук, и Манка побежал к нему, по-женски вскидывая ноги. Я изо всех сил стиснула зубы, чтобы не расхохотаться во весь голос. Открыв его, он, всплеснул руками и приложил их к губам:
— Смотрите, здесь чья-то корона! — восторженно пропищал он Люськиным голосом, ее душа практически полностью подавила его волю.
Он взял ее и, напялив на шлем, стал красоваться, любуясь своим отражением перед блестящей поверхностью щита.
Я думаю, не стоит лишний раз напоминать, что все это проделывала Люська. Он продолжал кокетливо вертеть головой, рассматривая корону, водруженную на шлем, и взмолился уже своим голосом:
— Люся, хватит уже! Да меня даже Грешники засмеют, если увидят, что я вытворяю!
— Да уж, это точно, — подтвердила я и слегка приоткрыла дверь, находившуюся напротив сундука.
Просторная комната оказалась почти пустой, и мы тем не менее очень осторожно вошли в нее. Над огромным камином, которым, по всей видимости, не пользовались несколько веков, висела мрачная картина, изображающая какой-то замок. В небе над ним нависли тяжелые тучи и кружило воронье. Посреди комнаты стоял мраморный стол и на удивление изящные стулья, обитые красной тканью, похожей на бархат, а изогнутые ножки симпатичных стульев напоминали лапы животных.
Мы внимательно осмотрели комнату, и я увидела еще одну дверь, которая неожиданно открылась, и в ее проеме появились три Грешника, один из которых нес свиток, перевитый зеленой лентой. Увидев нас, они замерли от неожиданности.
Манка-Люська выхватил меч и стал выделывать им какие-то непонятные движения.
— Люся! — крикнул Манка своим голосом. — Прекрати! Дай я сам…
— Я тоже хочу попробовать, — обиженно прогнусавив, оборвал он сам себя уже, естественно, Люськиным голосом.
Мне этот цирк начал уже изрядно надоедать, тем более эта дура Люська сама же себя выдает при этом. Совсем у нее соображение отключилось!
Заглушая пререкания, я крикнула:
— Метафоро! Люксиния!
Сначала Грешников подхватила уже знакомая желтая волна и, закружив в водовороте, подбросила вверх, после чего с той же последовательностью, что и раньше, с силой швырнула на пол. Затем на них посыпался град зеленых стрел, и каждая стрела, попадая в цель, прожигала в Грешнике дыру.
— Браво! — зааплодировал Вицемир. — Я смотрю, ты хоть чему-то научилась.
— Мне бы еще научиться управлять своей Силой, — зарделась я от удовольствия, — а то она существует во мне, но как-то автономно от меня.
Манка беспорядочно метался по залу, дергаясь из стороны в сторону, судя по всему, Люся по-прежнему пыталась завладеть мечом.
— Вот видишь! — почти всхлипнула она. — Лерка уже всех перебила, а я так и не успела взмахнуть мечом хотя бы раз!
— Да зачем тебе это надо? Ты же женщина! — искренне изумился Манка, пытаясь одной рукой вставить меч в ножны, а другой его вытаскивая.
Забавно было смотреть, как рыжик разговаривает сам с собой, меняя при этом голос.
Я оглядела валяющихся Грешников и деловито осведомилась у Вицемира:
— Что будем делать с трупами? Ведь если сюда кто-ни-будь войдет, сразу догадается, что в замке чужие.
— Запихнем их в камин и прикроем решеткой, — предложил защитник.
Я согласно кивнула и стала перетаскивать местами обгоревшие тела и утрамбовывая их в камин. Последнее тело мне все же удосужился, наконец, помочь перетащить Манка-Люська. Прикрыв камин решеткой, я подняла свиток, выпавший из рук убитого и, к счастью, не пострадавший. Пробежав глазами первые строки, я тут же вытаращила их, громко клацнув челюстью.
— Что там? — полюбопытствовала Люся.
Я начала читать вслух:
— «Кто поймает Избранную живьем и приведет ее к нам, того ожидает награда в сто тысяч золотых. Особые приметы Избранной: светлые волосы, темные глаза, очень худое телосложение…» А вот это уже неправда, — с возмущением перебила я сама себя и продолжила чтение: — «Ходит в компании рыжего рыцаря, белого защитника и духа сумасшедшей девицы…»
— Это они про меня так? — перебив, возмутилась Люська. — Ну-ка, дай мне эту писульку, я ее в огонь кину!
— Не перебивай, — потребовал Вицемир, и я продолжила:
— «Убедительная просьба не бояться ее, потому как в магии она ничего не смыслит…» — А вот это еще бабушка надвое сказала, — фыркнула я: — «Но бойтесь ее защитника, который относится к высшему классу и может причинить много неприятностей, вплоть до лишения жизни», — дочитала я. — А дальше подпись и какая-то карикатура.
Манка-Люська заглянули мне через плечо.
— Так это ж твой портрет, — неприлично заржала Люська.
— Надо от этой бумажки избавиться, — сказала я и начала рвать ее на мелкие кусочки.
— А кто хоть это написал? — спросила Вицемир.
— Не знаю, — пожала я плечами, с запозданием разглядывая разорванные кусочки.
— Стелфан, — нашла я подпись. — Глава Совета Черных Магов шестого уровня.
— Однако! — воскликнула Люська. — Дорого он тебя оценивает!
— Никак хочешь срубить золотишко по-легкому? — подозрительно покосилась я на нее.
— Что ты! — всплеснул руками Манка-Люська, — даже в мыслях такого не было! Рисковать твоей жизнью… Хотя своей бы я рискнула… В теле Манки, конечно, — хихикнула она и тут же добавила: — Шучу.
Я скомкала разорванные бумажки и забросила их в камин, затем подошла к двери, через которую вошли Грешники, и осторожно ее открыла. Она вела на узкую винтовую лестницу, ведущую вниз.
— Идем? — спросила я друзей.
Они согласно кивнули, и мы начали спуск.
Минуя первый этаж, я увидела, что лестница шла дальше, скорее всего, в подземелье. Подумав, мы спустились ниже и уперлись в крохотную дверку, за которой раздавался шум.
— Как ты считаешь, — я тихо обратилась к Вицемиру, — может, пора опять использовать невидимость?
— Надо подумать. Если их там много, то, когда невидимость пропадет, вы просто не успеете спрятаться, — в раздумье покачал он головой.
