— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил меня Манка и, подскочив, поддержал меня за руку.
Вицемир с Люськой тут же подбежали ко мне.
— Что случилось? — в один голос спросили они.
— Не знаю, — растерянно ответила я, а защитник стал тревожно озираться по сторонам, пытаясь к чему-то принюхаться.
— Что ты делаешь? — не поняла его действий подруга, подозрительно глянув на него.
— Сера, — коротко ответил он. — Завоняло серой.
Мы дружно закрутили носами, после чего я тоже учуяла слабый запах серы, становившийся все сильнее и сильнее. Вицемир завис надо мной, и мы увидели, как из внезапно пыхнувшего перед нами черного дыма вышел высокий мужчина в черных кожаных брюках, атласной рубашке и плаще. Его смоляные волосы были аккуратно уложены, а агатовые глаза смотрели на меня в упор.
— Кто это? — завороженно шепнула Люська, пожирая незнакомца глазами, а защитник презрительно скривился.
— Асмодей, — пренебрежительно произнес он. — Что тебе нужно?
— Ничего, — ответил мужчина приятным бархатным голосом. — Мне просто захотелось взглянуть на Избранную. Разве это возбраняется?
Я испуганно сжалась, не зная, чего можно ожидать от ангела-истребителя, но, определенно, ничего хорошего, а вот Вицемир, по-моему, его совсем не боялся. Он высокомерно смотрел на него, сложив свои пухлые ручки на груди.
— Да ладно тебе, не напрягайся — улыбнулся Асмодей, — я же ничего плохого не собираюсь делать.
Люська, поняв, что незнакомец не кто иной, как ангел-истребитель, мгновенно сменила кокетливый взгляд на недружелюбный, а Манка схватился за рукоять меча, причем руки его слегка подрагивали от страха.
— Значит, — продолжал Асмодей, и его глаза на мгновенье сверкнули рубиновым светом, — ты и есть та самая Избранная, которая уничтожила Черный камень, а вместе с ним и Дамортона?
Я решила не разговаривать с этим типом, поэтому промолчала.
— Это она и есть, — ответил за меня рыжик, — так что убирайся с дороги.
Ангел-истребитель неприятно засмеялся.
— Смертный! Как смеешь ты мне приказывать? — удивился он, и его плащ превратился в огромные черные крылья. Он взмыл в небо и, сделав там круг, вновь спустился на землю. Затем, еще раз пронзив меня взглядом, сказал: — Орден Тринадцати будет ждать тебя, — после чего испарился, оставив после себя черный дым и запах серы.
Прямо классическое исчезновение.
Мы облегченно вздохнули, и я обратилась к Вицемиру:
— А почему же он меня сразу не схватил, чтобы отдать Ордену? Не то чтобы мне этого очень хотелось, но странно как-то.
— Нельзя. Светлым это не понравится, и тогда Асмодею несдобровать.
— А зачем тогда он сейчас приходил? Неужто и в самом деле, чтоб только взглянуть на меня?
— Не знаю, может, просто хочет создать личное впечатление о тебе.
— Та-ак, неприятности начинаются, — констатировала подруга, и мы продолжили путь.
Часа через три, когда Люська взмолилась о привале, снеговик сказал:
— Вон за теми вековыми деревьями Злобная река. Может, сначала перейдем ее, а потом уже хорошенько отдохнем?
— Что ты подразумеваешь под словом «перейдем»? — спросила я его, но он промолчал, что мне совершенно не понравилось.
Мы вышли к реке, и Манка, опасливо покосившись на Люську, тихонько отодвинулся от нее на несколько шагов.
— Что будем делать? — спросила я, обводя друзей взглядом, а подруга косо глянула на позеленевшего от страха рыжика.
— Я не пойду! — пискнул он и сделал еще пару шагов назад.
— Да кто ж тебя заставляет-то?! — деланно удивилась Люсинда.
Манка запыхтел, но ближе подходить опасался.
— Камень ищи, горе-рыцарь, — осуждающе покачала она головой.
Рыжик, обрадовавшись, что его не станут использовать в качестве приманки, тут же нашел какой-то булыжник и с размаху забросил его в реку как можно дальше. Вода всколыхнулась, и мы замерли в ожидании. Но ничего не произошло.
— Ну и какие будут предложения? — я по-прежнему не отводила от воды глаз, стремясь пробуравить ее взглядом до дна.
— Давайте попробуем вплавь, — неуверенно пожала плечами Люська.
— А как же я? — опешил рыжик. — На мне же доспехи!
— Да-а… доспехи жаль, уж больно дорого они нам обошлись, — задумчиво протянула я. — Надо бы где-ни-будь поискать лодку или что-нибудь похожее на плавающее средство.
— Я знаю где! — радостно воскликнул снеговик. — Гномы неподалеку от этого места лодку оставили!
— А откуда ты знаешь? — подозрительно спросила я его.
— Знаю, — уклончиво ответил он и испарился. Видимо, улетел добывать для нас лодку.
Нам ничего не оставалось, как расположиться на берегу и терпеливо ждать. Мы даже перекусить не могли, потому как поднос остался у защитника.
Люся разлеглась на траве, лениво наблюдая за какими-то насекомыми, я стала пальцами расчесывать свои спутанные волосы, а Манка все швырял мелкие камушки в реку, по всей видимости, пытаясь уверить себя, что чудища там больше нет.
Вицемира мы увидели минут через двадцать. Он летел вдоль берега, а по реке за ним плыла старая лодка, которую он тащил на веревке. Люська оглядела эту картину, скептически ухмыляясь:
— Ишь ты, еще один «Бурлак на Волге».
Когда защитник подтащил лодку ближе, мы с сомнением уставились на старое рассохшееся корыто:
— Она хоть не затонет посреди реки?
— Вообще-то не должна, — не совсем уверенно ответил Вицемир, и мы осторожно в нее загрузились.
Люська тут же с удобством устроилась на скамеечке и величественно кивнула Манке:
— Рыжик, будешь выполнять роль гребца. Других кандидатур на эту почетную должность у нас нет. Так что просим к веслам.
Ле Манги Рэй вздохнул, но весла взял и принялся грести к другому берегу.
Я настороженно вздрагивала от каждого всплеска воды, а вдруг чудище просто затаилось и сейчас, крадучись, подплывает к нам. Первое, что ему захочется сделать, это перекусить. А тут сама судьба сует ему прямо в пасть консервную банку (это я о рыжем) и два суповых набора (а это о нас с Люськой). Про защитника я не думала, зная его натуру, уверена, что он дезертирует в момент опасности первым.
Наконец пытка закончилась, мы пристали к другому берегу, с дружным вздохом облегчения вылезая из протекающей лодки.
— Я же говорил, что никакого чудища нет! — радостно воскликнул Вицемир. Слишком радостно, и я поняла, что он до последнего момента сомневался в нашем успехе по успешной транспортировке на другой берег.
— Теперь можно и перекусить, — облегченно вздохнул рыжик и снял свой шлем. И как в такую жару можно ходить полностью облаченным в тяжеленные доспехи?
