Огромный глаз парил под потолком и внимательно за нами наблюдал. Это было довольно жуткое зрелище.
— Может, это их видеокамера? — неуверенно предположила Люся, отлетев от глаза подальше.
— До чего дошел у них прогресс, — пробормотала я, ускоряя шаг и невольно поеживаясь от пристального взгляда, казалось, пронизывающего насквозь.
— Какая камера? — не понял защитник. — Это обычная слежка!
— Ну и кто же установил за нами слежку? — стараясь не сильно артикулировать (вдруг этот глаз умеет читать по губам), спросила я.
— Без понятия, — задумался Вицемир.
— Ой, а может, пойдем быстрее? — запаниковал рыжик, уже переходя на легкую трусцу.
— Кто бы был против, — я торопливо семенила следом, но, оглянувшись, с ужасом обнаружила преследующий нас глаз.
Похоже, он не собирался отставать.
— Возможно, — подумав, сказал Вицемир, — это тот, кто хочет завладеть твоей Силой. Секта Повелителей Стихий или еще кто…
— Ты в этом уверен? — нервно спросила Люська, заметавшись из стороны в сторону, потому как глаз переключил свое внимание на нее.
Зрачок устрашающе крутился, пытаясь уследить за ее беспорядочными скачками.
— Можешь назвать это интуицией, — ответил защитник и метнул в глаз голубую молнию. — Хотя я не уверен, кто именно за нами наблюдает, но точно знаю, что им нужна Сила Семи Магов.
Глаз ловко увернулся и, не сбавляя скорости, продолжал преследование. Мы уже неслись сломя голову, совершенно позабыв про Слизней. А зря… У очередной развилки мы неожиданно столкнулись с ними нос к носу. В буквальном смысле этого слова. Я налетела на одного из них, сбив его с ног, и мы покатились кубарем по земляному туннелю чуть ли не в обнимку. Резко вскочив, мы уставились друг на друга. Я испуганно, Слизень — разъяренно.
Слава богу, рыжик мгновенно выхватил свой меч и стал размахивать им направо и налево, правда, опять крепко зажмурив глаза при этом. Может, это все-таки его особый «коронный» способ? Надо будет при случае, в более спокойной обстановке, порасспросить его.
Слизни заголосили с таким шипящим свистом, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули. Вицемир швырялся голубыми молниями, Люська, осмелев (видимо, от страха), летала, словно метеор, пикируя на орущих тварей, я же судорожно пыталась вызвать заклинание огненных шаров, к сожалению, пока безуспешно. Но упорно продолжала неистово размахивать руками, словно гаишник на перекрестке, свисток еще в зубы — и полный отпад!
А эти чертовы слизняки все прибывали. По всей видимости, они не такие уж и «плохослышащие». Хотя, с другой стороны, их пронзительный свист может услышать и глухой.
— Ай! — вскрикнула я от дикой боли.
Один из Слизней вцепился зубами в мою ногу, сжав челюсти не хуже бультерьера. От адской боли у меня потемнело в глазах.
— Чистый Свет! — отчаянно крикнула я, вытянув свою руку в сторону мерзкой твари.
Но лучи, выстрелившие из пальцев, не причинили Слизню никакого вреда.
— Это заклинание только от нечисти! — крикнул Вицемир и, пролетая, выстрелил в Слизня голубой молнией.
Тело его вспыхнуло, и он с воем отлетел в сторону.
Я увидела, как Манку стали теснить к другому туннелю. Около десяти Слизней кидались на него со всех сторон, пытаясь сбить с ног. Вращение меча замедлялось, рыжик уже выдыхался.
— Метафоро! — неожиданно вспомнила я бабкино заклинание, и Слизней закружило в желтом водовороте, затем с силой подняло вверх, ударило о потолок и с размаху швырнуло на пол.
— Бежим! — заорала я рыжику и полетела первой, едва касаясь ногами земли.
Манка пришел в себя и вскоре даже обогнал меня. Люся и Вицемир, как могли, сдерживали погоню, а мы мчались сломя голову неизвестно куда. Я сворачивала то в один, то в другой туннель, но выхода нигде не было. Это было похоже на бесконечный лабиринт.
— Да что же это такое, — заплакала я. — Убить Дамортона, побывать в лапах у Китисок, сбежать от Черных магов и погибнуть здесь, в логове каких-то Слизней! Этого просто не должно быть!
— Есть! — радостно заорал Манка, ломанувшись в левый туннель, где вдали виднелся отблеск дневного света.
— Быстрее! Быстрее! — торопила я рыжика, буквально наступая ему на пятки.
— Наконец-то! — радостно завопил он, выскакивая из проклятого лабиринта.
— Мы все-таки выбрались! — ликующе подхватила я, вылетев следом, и тут же врезаясь ему в спину носом. — В чем дело? — тяжело дыша, спросила я.
Манка почему-то молчал. Я потерла нос, которым ушиблась об его дурацкий доспех, и повторила:
— Ты что, онемел от счастья?
— Мои поздравления, — внезапно произнес чей-то чужой голос, а я дернулась от дурного предчувствия.
— Секта Повелителей Стихий, — устало сообщил Вицемир, только что вылетевший из туннеля.
Прямо перед нами стояли три человека. Один из них, видимо лидер, находился чуть более впереди остальных двоих. Он окинул нас взглядом, не выражающим пока открытой агрессивности, но и не предвещающим ничего хорошего. Двое остальных застыли равнодушными каменными истуканами. Все трое прочно перегораживали нам выход их туннеля.
— Ну, вот, совсем как в анекдоте: «здравствуйте, девочки», — расстроенно пробормотала Люся.
— Надо понимать, — вступила я в диалог, — что мы теперь ваши пленники.
— Умница, девочка, — сказал предводитель — высокий человек с длинными черными волосами. — Я — Локсберт, — представился он, чуть поклонившись. — Возглавляю Секту Повелителей Стихий. Нам все как-то не удавалось с вами познакомиться раньше…
— Я тоже очень сожалею, — с сарказмом перебила я его. — Ведь знакомство с вами — это именно то, чего я ждала всю жизнь.
— Вы острите — это хорошо, значит, еще полны сил. Я смотрю, ваша подруга уже дошутилась, — хмыкнул он.
— А вот это совершенно вас не касается! — вспыхнула Люська и сложила руки на груди, строптиво вздернув подбородок кверху.
Она плавно опустилась на землю рядом со мной и шепнула:
— Может, попробуем справиться с ними? Их всего трое.
Локсберт расхохотался и отбросил церемонии:
— Забавная у тебя подружка, Избранная!
— Эх, — сплюнул Вицемир. — Ну что за невезение такое? Прямо полоса неудач!
— Так, — твердо сказала я. — Давайте сразу разберемся. Я ведь прекрасно понимаю, за чем вы охотитесь. Силой вы моей воспользоваться все равно не сможете. Я понимаю, что вы запросто можете ее отнять, но владеть ею вам не дано. Ибо, как только вы лишите меня ее, она мгновенно исчезнет совсем.
Локсберт перестал смеяться. Видимо, это была для него новость. Глубокомысленно о чем-то размышляя, он замолчал.
