— Возьми себя в руки! Не раскисай! Мы обязательно ее спасем! — стал успокаивать друга Верд.
— Что мы можем, Верд, против василиска! — сквозь рыдания простонал Силика. — Извести его способен лишь дракон, а без Лики Плевун нас не послушает. Более того, с минуты на минуту он обнаружит пропажу своей хозяйки — я даже боюсь представить, что он тогда сотворит с твоим замком.
— Пока дракон занят Лулой, у нас есть время, — возразил хозяин замка.
— Да что мы можем! Там ВАСИЛИСК!!! — обреченно проорал Силика.
— Прекрати истерику! Возьми себя в руки! — встряхнул друга за плечи Верд.
Воспользовавшись тем что оба барона замолчали, Мах решился задать вопрос:
— А как этот василиск вообще попал в подвал нашего замка?
— Похоже, мы его прихватили «Слепой радугой», — ответил отец.
— Как это прихватили? — не понял рыцарь.
— Позволь, я ему объясню, — обратился к другу Силика. Он, наконец, успокоился и заговорил твердым ровным голосом: — Мах, помнишь, я тебе говорил, что заклинание «Слепая радуга» выводит околдованный им предмет или человека из реального мира.
— Ну и?
— Дело в том, что ничто не пропадает бесследно, — продолжил рыцарь-маг. — Исчезая из нашего мира, замок непременно должен был появляться в каком-то другом. Последние три дня он как бы находился одновременно в двух мирах. На нашу беду этим вторым стал мир Василисков. По всей видимости, какой-то василиск увидел появляющийся на пустом месте замок и в одну из ночей, может предыдущую, а может еще раньше, пожаловал в гости.
— Так ведь замок же был околдован заклинанием «Слепая радуга», как же он смог в него проникнуть? — спросил Мах.
— Василиск, подобно дракону, совершенно невосприимчив к магии, — пояснил Силика. И продолжил: — Так вот, он проник в замок. А в подвал спустился, потому что василиски живут в пещерах. И пока он обследовал новое подземелье, я прочел контрзаклинание и снял с замка «Слепую радугу». Из мира Василисков замок исчез, но непрошеный гость в подвале остался.
— Да никуда василиск не проникал, — решительно возразил Верд. — Все намного проще. Василиск сам стал жертвой рокового случая. Я прекрасно помню, что как только наложил на замок заклинание «Слепая радуга», сразу услышал раздраженное змеиное шипение, удивительным образом вдруг преобразившееся во вполне понятную человеческую речь. Шипение сводилось к одному многократно повторяемому слову: «Прочь! Прочь! Прочь!..» Потом я увидел за окном радугу и, под воздействием заклинания, провалился в беспамятство… Похоже, мой замок возник аккурат над логовом василиска. Вдруг появившийся полупрозрачный замок накрыл его, как сачок нарывает бабочку.
— Скажешь тоже, бабочку, — нервно рассмеялся Силика.
— Когда я выбирался из исчезающего замка, я тоже слышал змеиное шипение, — подтвердил Мах. — Оно тоже преобразилось в голос, только он не гнал меня прочь, а просил остановиться и не закрывать глаза.
— Чего же мне об этом ничего не рассказал?! — набросился на рыцаря Силика.
— Я думал, шипение, как и радуга, последствия заклинания, — потупился Мах. — Не знал, что это так важно.
— Думал он! — всплеснул руками раздосадованный рыцарь-маг. — Если бы я знал о шипении, попросил бы дочь направить в подвалы Плевуна, он бы эту незваную пакость живо извел! Эх!
— Силика, чего сейчас былое ворошить, случилось как случилось, всего предугадать невозможно, — пришел на помощь сыну Верд. — Кстати, нужно выставить стражу у входа в подвал. Пойду распоряжусь.
— Не беспокойся, — удержал друга Силика. — По дороге к вам, я встретил в коридоре четырех твоих стражников. Ничего им не объясняя, я всех четверых отправил стеречь вход в подземелье и строго им наказал: никого туда не пускать. — И тут же, без паузы, он вернулся к теме разговора: — Нам еще повезло, что василиск ведет ночной образ жизни, днем он предпочитает отсыпаться. При солнечном свете он не покинет подвала, а была бы сейчас ночь — замок был бы обречен. Впрочем, теперь это лишь дело времени, он все одно обречен!
— Ас чего вы решили, что в подвалах замка затаился только один василиск, может этих тварей там с добрую дюжину? — спросил Мах.
— На наше счастье, василиски — одиночки. Своих собратьев они на дух не переносят, — пояснил Силика.
— А откуда вы столько знаете о василисках, если в нашем мире их нет? — снова спросил Мах.
— Из книг — откуда же еще, — пожал плечами Верд.
— Кстати, наш мир уже однажды подвергался нашествию василисков, — поведал Силика. — И это было ужасно!
— Как же они проникли? — удивился Мах.
— А как попали в наше королевство безликие? — ответил вопросом на вопрос отец.
— Что, какой-то рыцарь-маг открыл Врата в их мир? — догадался Мах.
— Ну, в общем, да, — кивнул Верд. — Только не рыцарь-маг, а просто маг. Один очень могущественный древний маг — некто Голлер. И поплатился за свое любопытство жизнью.
— Это случилось задолго до становления Великостальского королевства, — добавил Силика. — Тогда василиски истребили множество людей и животных. Остановить их нашествие смогли лишь драконы.
— Драконы амазонок?
— Нет, Мах, Амазонской Островной Империи тогда еще тоже не было, — покачал головой отец. — Василисков извели драконы легендарного Стуланта.
— А это еще что за страна такая? Впервые слышу такое название.
— Это не страна, а имя еще одного древнего мага, — пояснил Верд. — Мах, ты совершенно не знаешь историю. Для владетельного барона такое вопиющее невежество непростительно.
— И как же драконы извели этих гадов? — задал очередной вопрос молодой рыцарь.
— Очень просто, изжарили своим огнем и сожрали, — ответил Силика.
— А вы уверены, что кроме драконов, больше никто не может остановить василиска? — засомневался Мах.
— Дракон — единственное живое существо нашего мира, на которое не действуют чары василиска, — объяснил Силика.
— Я догадываюсь, к чему ты клонишь. Но, забудь — этот противник не по зубам даже призрачному воину! — покачал головой Верд.
— А что из себя представляют чары василиска? — поинтересовался отчаянный рыцарь.
— Ну, во-первых, — стал разъяснять Силика, — главное и самое ужасное оружие василиска — это его взгляд, от которого каменеет все живое. Разумеется, за исключением дракона. Причем, вовсе не обязательно смотреть ему в глаза, чтобы окаменеть достаточно увидеть любую часть его весьма длинного тела. Во-вторых, его завораживающее, лишающее воли шипенье, которое, как мы только что выяснили, легко превращается в доступный человеческому пониманию голос. Этим своим оружием василиск запросто сведет тебя с ума. И, наконец, в-третьих, исходящий от василиска запах — это медленный яд. Действие этого третьего оружия не такое быстрое, как — первых двух. Но для живых существ оно самое смертоносное. В древних книгах сказано, что со смертью василиска рассеиваются и наложенные им на людей чары. Окаменелость и безумие исчезают, но большинство его жертв все одно умирают, отравленные его ядовитым зловонием. Спасти людей возможно лишь в первые десять часов окаменения.
