Боамунд украдкой смахнул слезу с глаз и прошептал:
– Он умер?
– Не совсем, – ответил Бедевер. – Примерно шесть месяцев назад он объявил, что с него достаточно, и что он уезжает на юг. Должно быть, его сманил этот малый, который собирался открыть где-то лавку видеопроката. Мерзавец, – яростно прибавил Бедевер, – он свалил, прихватив с собой все наши отпускные. Семьдесят четыре фунта и тридцать пять пенсов. А мы-то хотели этим летом поехать в Уэймут!
– Где это – Уэймут?
Бедевер объяснил.
– И вот теперь, – продолжал он, – придется нам всем торчать здесь, а тут еще и ты появился. Домик у нас довольно маленький…
Тут до Боамунда дошло. Бедевер как раз поднимал к губам стакан джина с тоником, когда в него упала монета. Джин расплескался.
– Понимаю, – сказал Боамунд. – Полагаю, этого будет достаточно.
Бедевер снял ломтик лимона с воротника.
– Я всегда счастлив видеть тебя, – забормотал он, – было бы просто замечательно, если бы ты смог остаться с нами хоть ненадолго, но если ты очень занят и спешишь заняться своими делами, – вероятно, очень важными делами, – ради которых ты здесь появился, то, прошу тебя, не стоит ради нас…
– Вообще-то… – сказал Боамунд.
– …пренебрегать ими. В конце концов, – прибавил он в отчаянии, – мы все здесь занимаемся каждый своим делом, в каком-то смысле, – Туркин развозит пиццу, знаешь ли, а Пертелоп нашел себе очень милую работу тут неподалеку – мойка окон, магазины и офисы, а также жилые дома; Галахад актер, правда, сейчас он на отдыхе; Ламорак покупает разные вещи и продает их на барахолках; а я… – он запнулся и неожиданно покраснел.
– Продолжай, – сказал Боамунд, заинтригованный. – Чем занимаешься ты?
– Я… Я страховой агент, – пробубнил Бедевер себе в бороду. – На самом деле это очень интересная работа, – быстро добавил он. – Ты даже не представляешь себе, какой широкий разрез общества…
– Страховой агент, – сказал Боамунд.
– Э-э, – промямлил Бедевер. – Кстати, ты, случаем, не хотел бы.?
– Понимаю. – Боамунд нахмурился. На его широком, простом, открытом, честном и – да что там! – глупом лице медленно проявлялось холодное выражение недовольства, как лед, накапливающийся в голосе телефонистки на занятой линии коммутатора. – Ты знаешь, Беддерс, как мы называли тебя в колледже в старые добрые времена?
– Хм-м, нет, – сказал Бедевер. В действительности он имел об этом некоторое представление, и всегда негодовал по этому поводу. По его мнению, нельзя винить человека за то, что он родился со слишком большими ушами.
– «Li chevalier li plus prest a succeder».
[3]
– сурово сказал Боамунд. – Дважды был первым в сражении на копьях, как я припоминаю. Почетная грамота за соколиную охоту. Флирт с отличием. Капитан учтивости три года подряд. И вот теперь, – он вздохнул, – ты страховой агент. Понимаю.
– Это не совсем так, – пробурчал Бедевер несчастным голосом. – Времена меняются, знаешь ли, и…
– Я помню, – не обращая на него внимания, продолжал Боамунд, – я помню, как твой отец, да упокоится его душа с миром, как-то приехал к нам в День Состязаний, когда ты бился на турнире за Золотой Поднос Дешамп-Морнея. Он так гордился тобой!
Бедевер засопел.
– Послушай, – сказал он, – теперь больше не бьются на турнирах. Нынче у нас есть только снукер по телевизору, и американский футбол…
– А когда он узнал, что тебя выбрали участвовать в матче между Стариками, – безжалостно продолжал Боамунд, – знаешь, я никогда не говорил тебе этого раньше, Беддерс, но…
– Послушай! – в голосе Бедевера слышались слезы. – Все не так просто. Мы старались как могли, честное слово. Мы обыскали все вокруг в поисках этой треклятой штуковины. Мы побывали даже, – рыцарь содрогнулся, – в Уэльсе. Но у нас не было ни малейшего представления о том, что конкретно мы ищем. Рыцарство не готовит к таким вещам, Бо. Рыцарство – это значит отыскать кого-нибудь большого, и сильного, и нехорошего, сидящего на здоровенном черном жеребце, и молотить его по голове, пока он не вырубится. Рыцари всегда оставляют все планирование и обдумывание на кого-нибудь другого. Мы появляемся только тогда, когда подходит пиковый момент, когда надо измочалить кого-нибудь, чтобы вывести его из игры. Мы не могли справиться с этим делом сами, Бо, когда никого не было рядом, чтобы подсказать нам, что надо делать. В современном мире нет места рыцарям, понимаешь? Мы оказались… – он поискал подходящее определение. – Думаю, можно сказать, что мы оказались гипер-квалифицированными. Слишком тренированными. Узкоспециализированными. Понимаешь, что я имею в виду?
– Ты имеешь в виду – бесполезными.
– Да, – согласился Бедевер. – Просто дело в том, что больше не осталось драконов. А также девиц, которых нужно спасать. Малыш Туркин попробовал тут как-то… спасти одну девицу. Там было что-то вроде вечеринки, а он доставлял пиццу. Открывает это он дверь, а там эта ужасная варварская музыка, и все эти мужланы таскают дам за руки и крутят их как хотят, и… В общем, он прыгнул в круг, как истинный рыцарь, и начал разбираться с ними как полагается. И тут эта девица бьет ему коленом прямо по…
– Да, я понимаю.
– Потом они позвали полицию, – продолжал Бедевер. – Хорошо еще, что рядом случились мы с Галахадом, так что мы вытащили его оттуда, прежде чем он успел нанести кому-нибудь серьезные повреждения, но…
– И тем не менее, – сказал Боамунд. Если бы его лицо предложили высечь в скале Рашмор рядом с ликами четырех президентов, оно было бы отвергнуто из-за чрезмерной серьезности. – Мне кажется, что я пришел как раз вовремя, чтобы взять командование на себя, как ты думаешь? Один разносит пиццу! Другой – страховой агент! Да старик Саграмор перевернулся бы в своей могиле, если бы узнал!
Бедевер, вспомнив их старого почтенного наставника, в сердце своем согласился, и понадеялся вдобавок, что при этом он наткнется на что-нибудь острое.
– Но… – начал он.
– Я хотел сказать вот что, – продолжал Боамунд. – Я был пробужден от тысячепятисотлетнего сна, чтобы взять на себя командование этим Орденом, и, во имя Бога всевышнего, командование это я на себя возьму!!
Как раз в этот момент дверь общей комнаты распахнулась, и внутрь вбежал высокий плотный человек с красным лицом, держа в одной руке мобильный телефон, а в другой большую пачку плоских пенополистироловых коробок.
– Беддерс, – вскричал он, – там какой-то карлик на нашей кухне! Я вошел, чтобы разогреть свои пиццы, а этот проклятый маленький мерзавец залил весь пол водой. Я, разумеется, засунул его в мусорное ведро, но ущерб был уже нанесен. Сколько раз я говорил тебе не оставлять заднюю дверь нараспаш…
