Это вызвало живейшую реакцию среди пивных кружек, стоявших на стойке. Даже завсегдатаи на секунду оторвались от сферы и перипетий неведомой игры, а бармен опрометью бросился на кухню.
– Узнаю дивную эльфийскую речь, – шепнул нам Виллеаден, следуя за Вахавиором.
Мы вчетвером уселись за стол, стоявший в самом углу таверны, – подальше от магического шара и компании его поклонников. Не прошло и минуты, как перед нами появился объемистый кувшин с пивом, компания кружек, готовых принять в себя сей ценный напиток, и блюда с какими-то закусками. Все это принесла нам миловидная девушка, которая, впрочем, была довольно широка в кости, что указывало на ее родство с троллями и наводило на мысли о разгибаемых ею на досуге подковах. Вахавиор подмигнул подавальщице и залпом влил в себя половину кружки, я же с подозрением уставился на одну из закусок.
– Что это? – Виллеаден, похоже, разделял мои сомнения.
– Креветки, запеченные в тесте, – отозвался всезнающий вампир, – чудесная вещь… И была бы еще лучше, если бы креветок перед запеканием как следует чистили.
Капитан уже бодро хрустел безвременно почившим ракообразным. Я взял с блюда удлиненный кусочек выпечки и осторожно откусил. Что ж, действительно оказалось весьма неплохо, хотя, пока я ел, меня смущало, что еда осуждающе глядит на меня глазками на стебельках, торчавшими из тестяной могилы.
– Итак, мужики, – начал Вахавиор, – только не говорите мне, что вы все мимо того сарая случайно проходили. Полагаю, всем вам зачем-то понадобился этот полоумный изобретатель к'Либбин.
– А ты давно его знаешь? – поинтересовался Стериан.
– Вообще не знаю, – отмахнулся капитан, – сегодня впервые увидел. Хотя слыхал про него, конечно: ведь это его устройства-то, которые туши китовые на берег выволакивают. И корабли – для ремонта. Я вам, мужики, не предлагаю колоться, за каким вам этот Нард понадобился, но признание самого факта заметно облегчит наш дальнейший разговор.
– Ну что ж, – начал я, – не буду упираться. Может быть, и есть смысл открыть карты, тем более что колода сплошь крапленая. Кое-какие лица желали бы, чтобы упомянутый гном переселился в Беррону, желательно – в Веят. Я не уполномочен – да и не взялся бы – организовывать само переселение, меня лишь просили передать уважаемому к'Либбину сие предложение.
– Далеко раскатилось эхо того взрыва в Нареоле! – усмехнулся Виллеаден.
– Полагаю, что госпожа Визентская (в данный момент здесь отсутствующая) разыскивала изобретателя не сама по себе, а по просьбе Веятского университета, – проговорил Стериан, поглядывая на кузена Ивоны. – Составляя тем самым определенную конкуренцию уважаемому Виллеадену, действующему, в свою очередь, в интересах Эльфийской Королевской академии.
– Ну, это я ей по-родственному простил, – улыбнулся эльф, разгрызая очередную креветку.
– И только я, – продолжил вампир, – действительно тут ни при чем. Ну, почти ни при чем.
– Просто ты любишь быть в курсе, – съехидничал я.
– Понятно, – подвел итог капитан. – Короче говоря, всем вам действительно нужен изобретатель, и не мое дело – зачем. Мне же нужен лишь его аппарат – «Потаенная ладья». И не навсегда, а на один раз. За это я оплачу его ходовые испытания и даже предоставлю для их проведения собственный корабль.
– Тот, что сегодня входил в бухту? – скептически заметил я. – С откушенным рулем?
– Нет, другой, – не моргнув глазом, ответил Вахавиор. – Тот, что сейчас стоит в седьмом доке – только что отремонтированный и готовый к плаванию. Он, кстати, идеально подходит для подобного рода работ: мореходный, маневренный, с приспособлениями для подъема на палубу баркасов. Ну как, принимаете это условие? После ходовых испытаний я от вас тут же отстану, и вы получите гнома в свое полное распоряжение.
– Капитан, – спокойно спросил вампир, – а на кой вам эти, как вы выражаетесь, «ходовые испытания»?
– А вот это уже мое дело, – отозвался Вахавиор. – Эй, бармен, еще пива!
Очередная ночь опустилась на Наутис. Тьма, местами прорываемая светом магических фонарей, гномьих светильников и обычных смоляных факелов на высоких поставах, окутала город, приглушив шумную суету на его улицах, площадях, набережных и пирсах. По ночам не спят не только крабы, крысы, воры и владельцы таверн. Не спят также и дельфины, поэтому их глянцевые спины, отблескивая в лучах далеких факелов и еще более далекой луны, то и дело выскальзывают из черной, как нефть, воды.
А сегодня не спалось и Нарду к'Либбину. Он до позднего вечера возился со своим подводным кораблем, а когда закончил, ощутил потребность проветриться.
Гном-изобретатель не был избалован вниманием. То есть интерес к своей персоне он ощущал довольно часто, еще с тех пор, как в молодости представил соплеменникам усовершенствованную модель механической кирки. Вот только подобная популярность редко выливалась в дружеское похлопывание по плечу, одобрительные возгласы и кошели с деньгами: почему-то чаще она влекла за собой появление исполненных мрачной решимости стражников и обещаний утопить его в ближайшем крепостном рву сразу после повешения и колесования. Что не могло не ранить чувствительную душу к'Либбина и – он и сам осознавал это – отдалять его от потенциальных потребителей его изобретений. С годами Нард стал с подозрением относиться к этим самым «потребителям». Он свел общение с Разумными лишь к разного рода торговым операциям, в ходе которых в общественную собственность поступали наименее спорные достижения механики, а в собственность изобретателя – необходимые материалы и пища. Однако в глубине души к'Либбин лелеял надежду, что однажды ему удастся найти такое общество, которое не закостенело в предрассудках и было открытым для технической мысли и прогресса. Поэтому практически одновременное появление в его уединенной обители сразу пяти лиц, так или иначе заинтересованных его работой, внесло смятение в мысли изобретателя.
Ноги вели к'Либбина прочь из города – с его ночной суетой, назойливыми огнями и узкими улочками. Он протопал мимо городской свалки, где, подобно громадным обезглавленным скелетам, догнивали остовы баркасов и небольших судов; мимо старого мола, основу которого заложили морские эльфы, обосновавшись на берегах удобной бухты около пяти тысяч лет назад… И вот наконец он услышал шорох легкого прибоя, который поглаживал своей пенной рукой древние камни и ласково трепал спутанные лохмы бурых водорослей. При приближении к'Либбина неподалеку от берега из воды выпрыгнул дельфин, подбросив свое гладкое тело на полторы сажени в воздух, а затем вновь исчез в кружеве пены. Собственно, гном только и смог заметить это белое кружевное пятно на водной поверхности, различимое даже в темноте.
У гениев зачастую нет друзей и даже с хорошими знакомыми им везет не всегда. Но у Нарда друг был. Едва поселившись здесь, в Наутисе, к'Либбин однажды увидел некое дитя моря, умирающее на прибрежном пляже. Задействовав всю свою изобретательность, гном сумел вернуть его в родную стихию. И теперь, когда было настроение, приходил сюда пообщаться с ним. Изобретателя не слишком огорчало, что его друг бессловесен – зато он был прекрасным слушателем и, не перебивая, давал Нарду возможность изложить свои взгляды на перспективы использования шарнирных соединений или накопления природного электричества, да и просто пожаловаться на жизнь.
