– Возможно, но мало вероятно. В дверь постучали.
Флитвуд, грузный, свирепого вида мужчина, подозрительно
смотрел то на Рэйса, то на Пуаро.
– Вы хотели видеть меня.
Пуаро узнал в нем человека, которого видел однажды с Луизой
Бурже.
– Да, – ответил Рэйс.
– Вам, вероятно, известно, что вчера на пароходе было
совершено убийство.
Флитвуд утвердительно кивнул головой.
– А нам известно, что у вас были причины ненавидеть женщину,
которая вчера была убита.
В глазах Флитвуда вспыхнула тревога.
– Кто вам сказал?
– Ведь миссис Дойль вмешалась в отношения между вами и одной
молодой девушкой.
– Я знаю, кто вам это рассказал – это лживая француженка.
Так я отвечу: девчонка врет, она просто лгунья.
– Вы так активно отрицаете, не зная, о чем она говорила.
Удар попал в цель. Мужчина покраснел и проглотил слюну.
– Зачем мадам совалась в чужие дела?
– Вы хотите сказать, зачем миссис Дойль вмешалась в ваши
отношения? Что же, вам должно быть известно: двоеженство карается законом.
– У меня все обстояло иначе. Я был женат на туземке. Это не
считается браком. Она ушла от меня и вернулась в свою деревню. Я не видел ее
уже лет шесть.
– И тем не менее вы женаты. Флитвуд молчал.
– Миссис Дойль, – продолжал Рэйс, – в те время она еще была
мисс Риджуэй, узнала о вашей жене?
– Да, она узнала, будь она проклята Кто ее просил соваться в
чужие дела! Я бы относился к Мэри как следует. Я для нее был готов на все. Она
бы никогда не узнала о той, другой, если бы не ее госпожа. Да, будь я неладен,
я ненавидел эту даму, да, когда она появилась на пароходе, вся в жемчугах и
брильянтах, такая гордая и счастливая, я возненавидел ее в сто раз сильнее,
ведь она разбила мне жизнь, а сама давно забыла обо всей этой истории. О, если
вы считаете меня убийцей, то ошибаетесь! Я не стрелял в нее. Я ее пальцем не
тронул. Могу в этом поклясться.
Он замолчал, тяжело дыша и весь взмокнув от пота.
– Где вы находились прошлой ночью между двенадцатью и двумя?
– Я спал на своей койке, и мой сосед может это подтвердить.
– Мы проверим, – сказал Рэйс, и кивком головы отпустил его.
– Можете идти.
– Итак? – спросил Пуаро, когда дверь за Флитвудом закрылась.
Рэйс пожал плечами.
– Его рассказ вполне логичен. Он, разумеется, нервничает, но
это естественно. Надо проверить его алиби, хотя это мало нам поможет. Его сосед
спал, и Флитвуд вполне мог уйти и вернуться незамеченным. Надо узнать, видел ли
его кто-нибудь еще.
Миссис Аллертон в платье из мягкого серого шелка торопливо
вошла в курительную. Она была расстроена.
– Как ужасно, – проговорила она, усаживаясь в кресло.
– Невозможно поверить. Очаровательная женщина, у которой
было все для радости, для жизни, – мертва. Я не могу в это поверить.
– Понимаю вас, мадам, – сказал Пуаро участливо.
– Я рада, что вы находитесь на этом пароходе, – продолжала
миссис Аллертон искренне, – вы найдете виновного. И я рада, что та несчастная
странная девочка не виновата.
– Вы говорите о мадемуазель де Бельфорт? Кто вам сказал, что
она не виновата?
– Корнелия Робсон, – ответила миссис Аллертон с едва
заметной улыбкой.
– Она так увлечена всеми этими событиями. Возможно, впервые
в жизни на ее глазах происходит нечто захватывающее, да, наверное, это
останется единственным событием в ее жизни.
Миссис Аллертон взглянула на Пуаро и умолкла.
– Простите, я так много болтаю. Вы хотите о чем-то спросить?
– Если вы не возражаете. Когда вы легли спать, мадам?
– Ровно в половине одиннадцатого.
– Вы быстро заснули?
– Да, мне очень хотелось спать.
– Вспомните, в течение ночи вы ничего не слышали? Миссис
Аллертон сосредоточенно задумалась.
– Да, мне кажется, я слышала всплеск и как кто-то бежал –
или наоборот. Мне помнится это как-то смутно. То ли сон, то ли явь. Мне
подумалось, что кто-то упал за борт, и я проснулась и прислушалась, но было
тихо.
– Не знаете ли вы, сколько было времени?
– Нет, боюсь, не знаю. Наверно, лучше не называть времени
вовсе, раз я не знаю точно.
– Это все, что вы можете нам сообщить?
– Кажется, да.
– Вы встречались прежде с мадам Дойль?
– Нет. Тим был знаком с ней. Я же слышала о ней от своей
кузины Джоанны Саутвуд, но сама я впервые познакомилась с ней только в Асуане.
– Если вы позволите, мадам, у меня к вам есть еще один
вопрос.
Миссис Аллертон слабо улыбнулась и проговорила:
– Ах, я жду – не дождусь особого вопроса.
– Так вот. Не потерпели ли вы или ваши родственники
материального ущерба от финансовой деятельности отца мадам Дойль, Мелуша
Риджуэя.
Миссис Аллертон искренне удивилась.
– Ах, нет! Наши семейные капиталы уменьшались естественным
путем… Вы понимаете, повсюду нынче платят меньшие проценты, чем раньше. В нашей
бедности никогда не было ничего драматического. Мой муж оставил» нам
сравнительно мало денег, но они в целости и сохранности.
– Благодарю вас, мадам. Будьте добры, пригласите сюда вашего
сына.
Когда она вернулась, Тим спросил невзначай:
– Допрос закончен? Теперь очередь за мной? О чем тебя
спрашивали?
– Только о том, не слышала ли я чего-нибудь прошлой ночью, –
сказала миссис Аллертон.
– Но я, к сожалению, ничем не могла помочь. Не понимаю,
почему. Ведь каюта Линнет через одну от моей. Я должна была услышать выстрел.
Иди, Тим, тебя ждут.
Пуаро повторил те же вопросы. Тим ответил:
– Я рано лег спать, где-то в половине одиннадцатого, должно
быть. Немного почитал и погасил свет.
– После этого вы что-нибудь слышали?
