– Вот как! – полковник оживился.
– Да, это небезынтересно.
– Так, а пока пора приступать к обыску. Пропажа жемчуга все
равно хороший повод.
– Да, жемчуг, – задумчиво говорил Пуаро; он поднял нитку к
свету, прикоснулся к бусине языком и даже осторожно попробовал на зуб. Потом
бросил нитку на стол и со вздохом сказал:
– Нас ждут новые осложнения, мой друг. Я не специалист по
драгоценным камням, но в жизни мне пришлось немало Повозиться с ними, поэтому я
совершенно уверен в том, о чем сейчас скажу вам. Этот жемчуг очень умелая
подделка
Глава 21
Полковник Рэйс грубо выругался.
Это проклятое дело все больше и больше запутывается.
– Он взял ожерелье в руки:
– Вы уверены? На мой взгляд, жемчуг как жемчуг.
– Да, подделка очень хорошая.
– Ну, и что это нам дает? Предположим, Линнет Дойль
специально заказала поддельное ожерелье и привезла с собой для безопасности.
Так поступают многие Женщины.
– Я думаю, муж бы знал.
– Не обязательно.
– В таком случае возникают две версии. Либо мисс Ван Скулер
стащила поддельное ожерелье после того, как настоящее похитил кто-то другой.
Либо вся эта история с клептоманией придумана для отвода глаз, а воровкой
является сама мисс Бауэрс. А может быть, они воруют сообща? То есть это банда,
занимающаяся кражей драгоценностей и маскирующаяся под знатную американскую
семью.
– Но не забывайте, – тихо прервал его Пуаро, – изготовить
хорошую подделку нелегко. Надо точно знать длину нитки, застежку и т. д.,
словом, необходимо заранее изучить оригинал, иначе мадам Дойль заметила бы
подделку, а на это надо время. Такие вещи не делаются в спешке.
Рэйс встал.
– Сейчас бессмысленно строить гипотезы. Давайте приступим к
делу. Может быть, мы найдем ожерелье, а главное, нам надо не зевать и
постараться отыскать улики.
Они вошли в первую каюту, расположенную на нижней палубе.
Каюту эту занимал синьор Ричетти. Здесь они увидели множество книг по
археологии на разных языках, разбросанные костюмы, лосьоны для волос с очень
едким запахом и два личных письма – одно из археологической экспедиции в Сирии
и второе из Рима, от сестры. Носовые платки синьора Ричетти были из пестрого
шелка.
Они перешли в каюту Фергюсона. У него было мало вещей. Вся
верхняя одежда грязная и изношенная, зато белье на редкость тонкое и дорогое. Носовые
платки из тонкого белого полотна.
– Интересно, – пробормотал Пуаро, – такое несоответствие.
– Странно, совсем нет личных писем или каких-либо
документов, – поддакнул Рэйс.
– Да, тут есть о чем подумать, занятный молодой человек мсье
Фергюсон.
– Он взял со стола кольцо с печаткой, повертел его в руках и
задумчиво положил на место.
Они подходили к каюте Луизы Бурже. Обычно горничная ела с
обслуживающим персоналом позже, чем остальные пассажиры, но Рэйс распорядился,
чтобы на этот раз она обедала одновременно со всеми.
У дверей их встретил стюард и сообщил, что горничную нигде
не смогли найти. Рэйс заглянул в каюту – там никого не было. Они поднялись на
палубу для прогулок и вышли на правую сторону судна. Первую каюту занимал
Фактора. Он содержал свои вещи в скрупулезнейшем порядке. Фактора взял в дорогу
немного вещей, но все они были хорошего качества.
– Никаких писем, – задумчиво отметил Пуаро.
– Мистер Фантора осторожен, он уничтожает всю свою
корреспонденцию.
Следующей была каюта Тима Аллертона. Он был католиком, об
этом свидетельствовали большие четки, выточенные из дорогого богато
инкрустированного дерева. Кроме одежды, они нашли наполовину законченную
рукопись, множество заметок, аннотаций и книг, по преимуществу современных. На
письменном столе и в ящиках были небрежно разбросаны письма. Пуаро просмотрел
все, но не обнаружил писем от Джоанны Саутвуд. Он открыл тюбик с клеем,
попробовал на палец, закрыл, положил на место.
– Носовых платков от Вулворса здесь нет, – доложил Рэйс,
закрывая чемодан с бельем.
Каюта миссис Аллертон была убрана изысканно, просто, здесь
чувствовался легкий старомодный завах лаванды. Они быстро осмотрели каюту и,
уходя, Рэйс заметил:
– Какая милая женщина.
Следующую каюту занимал Симон Дойль. Все предметы первой
необходимости: пижаму, туалетные принадлежности и прочее отнесли в каюту
доктора Бесснера. Здесь остались лишь два больших кожаных чемодана и сумка.
– Здесь нам надо быть особенно внимательными, мой друг, –
сказал Пуаро.
– Не исключена возможность, что вор подкинул жемчуг сюда.
Прятать ожерелье в своей каюте для него было бы крайне неосмотрительно. Места
общественного пользования тоже небезопасны. Поэтому каюта, хозяин которой
наверняка в нее не зайдет, наиболее удобна для вора, а нам, даже если мы тут и
обнаружим жемчуг, это ничего не раскроет.
Однако самый тщательный осмотр не привес никаких
результатов. Они отправились в каюту Линнет Дойль. Bee оставалось здесь в точности
так, как было утром, только унесли мертвую женщину.
– Ради бога, Пуаро, – взмолился Рэйс, – найдите хоть здесь
что-нибудь полезное для нас. Если вы не сможете, то кто же.
Спокойно и умело Пуаро приступил к работе. Он опустился на
колени и дюйм за дюймом исследовал пол. Быстро осмотрел платяной шкаф и ящики с
бельем. Раскрыл дорогие чемоданы и, наконец, подошел к умывальник, –
безразлично посмотрел на бутылки с лосьонами, кремы, пудры. Его явно
заинтересовали два маленьких пузырька. Он снял их с умывальника и поставил на
туалет. Один из них был пуст. Лишь на самом дне сохранилась капля темно-красной
жидкости. Второй, той же величины, был почти полный. Пуаро открыл сначала
первую бутылку, затем вторую, потом осторожно понюхал. Разнесся острый запах грушевой
эссенции. Поморщившись, он закрыл бутылки.
– Ну что? – спросил Рэйс.
Пуаро ответил французской поговоркой:
– Мух на уксус не ловят, – и, вздохнув, добавил:
– Нам не повезло, мой друг. Убийца оказался несознательным и
не оставил нам запонки, окурка сигареты или пепла от сигары. Если же убийцей
была дама, то она не обронила носового платка, помады или пряди волос.
– Только бутылку с лаком для ногтей.
Пуаро пожал плечами.
– Надо будет спросить горничную. Тут есть что-то… гм…
непонятное.
