– Ну и ну! – сказал Симон.
– Как вы обидели старика!
– Очень жаль, – Пуаро пожал плечами. Неожиданно Бесснер
вернулся.
– Попрошу вас оставить мою каюту. Мне нужно сделать
перевязку.
С ним вошла мисс Бауэрс, сухая и деловитая, как всегда. Она
ждала, когда посетители уйдут. Рэйс и Пуаро покорно удалились. Услышав обрывки
разговора и девичий смех, Пуаро свернул влево. В каюте Жаклины сидела Розали.
Дверь была приоткрыта. Девушки заметили Пуаро и замолчали, глядя на него.
Розали Оттерборн приветливо улыбнулась ему, такую улыбку он видел у нее впервые
– застенчивую, неуверенную и неумелую.
– Вы обсуждаете последние события? – спросил он.
– Вовсе нет, – ответила Розали, – мы обсуждали цвет губной
помады. Что-нибудь еще случилось?
– Убита горничная мадам Дойль, – сказал Пуаро безо всякого
выражения.
– Убита? – вскрикнула Жаклина.
– Вы говорите, она была убита?
– Да, я сказал именно так, – отвечая на вопрос Жаклины, он
наблюдал за Розали.
– Понимаете, горничная случайно оказалась свидетельницей
чего-то, чего ей не следовало видеть. И ее заставили замолчать.
– Что же она такое видела.
Вопрос снова задала Жаклина, и снова ответ Пуаро
предназначался Розали. Это была странная игра, в которой участвовали трое.
– По-моему, это ясно каждому, – отвечал Пуаро.
– Она видела, как некто вошел и вышел из каюты Линнет Дойль
в ту роковую ночь.
Он услышал подавленный вздох и увидел, как вздрогнули
ресницы. Реакция Розали Оттерборн была именно такой, какую он ожидал.
– Она успела сказать, кого видела? – спросила Розали.
Медленно и печально Пуаро покачал головой. В этот момент к
ним подбежала Корнелия Робсон, испуганная, с широко раскрытыми глазами.
– Ах, Жаклина, – заговорила она, – какой ужас! Какая беда.
Жаклина и Корнелия пошли вдоль палубы. Пуаро и Розали
повернули в другую сторону.
– Почему вы все время на меня смотрите? – резко спросила
она.
– Что у вас на уме?
– Вы задали мне два вопроса, я же, в свою очередь, задам вам
всего один. Почему вы не хотите открыть мне правду?
– Я не понимаю, о чем вы. Сегодня утром я вам все сказала.
– Нет. Не все. Вы не сказали, что носите в сумке маленький
перламутровый пистолет. Вы не сказали, кого вы видели прошлой ночью.
Она покраснела.
– Это не правда. У меня нет никакого револьвера.
– Я не говорил «револьвер». Я сказал: маленький пистолет,
который лежит в вашей сумке.
Она повернулась, бросилась в свою каюту, сразу же вернулась
и швырнула ему серую кожаную сумку.
– Вы говорите глупости.
Пуаро открыл сумку. Пистолета не было. Он вернул ей сумку,
встретив насмешливый и торжествующий взгляд.
– Нет, – сказал Пуаро любезно.
– Пистолета нет.
– Вот видите, мсье Пуаро, вы не всегда правы. И в другом
вопросе вы ошибаетесь.
– Не думаю.
– О господи, какой несносный! – она сердито топнула ногой.
– Вы забрали себе в голову какую-то глупость и настаиваете,
настаиваете, настаиваете…
– Потому что я хочу услышать правду.
– В чем эта правда заключается? Мне кажется, вы знаете лучше
меня.
– Хотите, я могу рассказать, что вы видели. Если я прав, вы только
подтвердите, хорошо? Когда вы обогнули корму, вы увидели мужчину, который вышел
из каюты Линнет Дойль. Вы видели, как он закрыл за собой дверь, пошел в
противоположную от вас сторону и вошел в одну из последних кают. Ну,
мадемуазель? Я прав.
Она молчала.
– Возможно, по-вашему, промолчать спокойнее, – продолжал
Пуаро.
– Возможно, вы боитесь, что и вас убьют, если вы заговорите.
– Ему показалось, она готова клюнуть на приманку, обвинение
в трусости скорее вызовет ее на откровенность, чем любые убеждения.
Она приоткрыла рот, губы ее задрожали, и Розали Оттерборн
произнесла:
– Я никого не видела.
Глава 23
Из каюты доктора Бесснера вышла мисс Бауэрс, расправляя
рукава блузы. Жаклина прервала разговор с Корнелией на полуслове и подбежала к
медсестре.
– Как он? – нетерпеливо спросила она.
Пуаро подошел как раз вовремя. Он услышал ответ:
– Не так уж плохо.
– Ему хуже? – закричала Жаклина, – он умрет? Он умрет? – она
схватила мисс Бауэрс за руку.
– Да нет же, дорогая мисс де Бельфорт. То есть, я надеюсь, я
почти уверена, большой опасности нет. Сама по себе рана не опасна. Но рентген
необходим и как можно скорее. Мистер Дойль нуждается в абсолютном покое.
Жаклина отпустила сестру и с глазами, полными слез, наощупь
побрела к своей каюте. Твердая рука взяла ее за локоть. Она подняла голову и
сквозь слезы увидела Пуаро. Он проводил ее до дверей. Она сразу же повалилась
на кровать и, дав себе волю, судорожно зарыдала.
– Он не перенесет этого! Он умрет. Я знаю, я знаю, он умрет…
И это я виновата, это я! Я убила его. А я так люблю его, так люблю…
– Слишком любите, – вздохнул Пуаро.
Едва он вышел от Жаклины, как к нему торопливо подбежал
Рэйс.
– Пуаро! Мой дорогой! Как вы мне нужны! У меня идея. Дойль
случайно упомянул о телеграмме. Я тогда почти не обратил внимания. Может быть,
что пустое, но для нас имеет значение каждая деталь. Черт возьми, Пуаро, два
убийства, а мы все еще бродим в темноте.
– Нет, не в темноте. Я вижу свет.
Рэйс удивился.
– У вас есть предположения?
– Нечто большее. Я уверен.
– С какого момента?
– После убийства Луизы Бурже.
– Проклятье, ничего не понимаю.
Пуаро положил руку на плечо Рэйсу.
