– Еще налетаешься.
Три ведьмы спикировали из-под потолка, который уже, впрочем, превратился в звездное небо, подхватили визжавших от страха сатиров и кабана и взмыли с ними вверх – к большому удовольствию Свистуна, дирижировавшего хороводом.
– Да что же это такое?! – вскрикнул Бенкендорф.– Кто мне хвост привязал?
– Он не привязанный,– успокоил его актер Караваев.– Он у тебя, Сеня, просто вырос.
Развенчанный «великий поэт» был абсолютно прав. Бенкендорф практически не изменился: он сохранил и остроносое личико, и хорошо пошитые пиджак и брюки, но ко всему этому добавился лисий хвост, который свисал у несчастного между ног, что придавало шефу жандармов вид почти комический и в то же время жутковатый.
– Так ты действительно резидент с Парры? – осенило вдруг Наташу.
Я вас умоляю, как говорит в таких случаях Василий! Для маленькой такой компании огромный такой секрет. Все уже об этом знают, а до дамы моего сердца только-только дошло.
– Какой ужас! – задумчиво сказала Натали.– Я отдалась инопланетянину.
– Как? – воскликнул папа Караваев.– Ты отдалась этому нелюдю? Как ты могла, Наташенька!
– Да ладно тебе, папа. Что ты, в самом деле. Твой Сенька вон вообще с хвостом. И у тебя рожки выросли.
– Какие рожки? – схватился за голову Караваев.– Фу ты, напугала до смерти. Это волосы дыбом встали.
Между прочим, волосы встали дыбом не только у актера. Атасов буквально бесновался перед телекамерой, требуя эфира. Эфир ему все-таки дали – во всяком случае, стоявший в дальнем углу обширного холла телевизор вдруг включился сам собой, и все увидели на экране физиономию ошалевшего от впечатлений журналиста.
– Невиданное шоу! – орал он надрывно.– Невероятное представление, устроенное заезжими масонами в одном из старинных зданий Москвы.
Теперь мы могли наблюдать кружение ведьм уже не только воочию, но и на телевизионном экране. Спикировавшая ведьма Дуняша подхватила журналиста и взмыла с ним в небеса. Но и оттуда лился его бодрый, возбужденный голос:
– Вы можете наблюдать вместе со мной, как наш известный политик проводит досуг. Да-да, вот этот э... субъект со свинячьим рылом и есть известный всей России Венедикт Жигановский. Не правда ли, неожиданная метаморфоза? Венедикт Владимирович, как вы дошли до жизни такой?
На экране телевизора появилась снятая с близкого расстояния харя Жигановского – в смысле харя-то была откровенно свинячья, но говорила она голосом Венедикта Владимировича:
– Какие масоны, Эдуард? Что ты мне этих масонов лепишь? Чистой воды цирковое шоу. Наша партия солидарного прогресса обещает всей мыслящей России превратить жизнь в праздник, а праздник – в жизнь!
На метле болтался уже не только Атасов с микрофоном, но и его верный Ползунов с камерой. Оба летали между визжавшими от ужаса сатирами и пытались взять у них интервью. Однако рогатые и парнокопытные Сиротин с Казюкевичем не откликались на подковырки телезвезды и наотрез отказывались комментировать происходящие удивительные события.
– Умоляю! – вопил позеленевший Сиротин.– Верните меня на Землю! Я больше не могу. Да вызовите же кто-нибудь ОМОН!
– А кто он такой, этот ОМОН? – спросил я у Наташи.
– Милиция,– не очень дружелюбно отозвалась она.– Ты можешь прекратить это безобразие?
Разумеется, нет. Герою не под силу остановить расшалившихся в ночную пору ведьм. А черный маг Каронг бессильно ругался, поскольку веселящиеся ведьмы вносили хаос в его магические заклятия. На что я, между прочим, и делал расчет, приглашая к сотрудничеству Соловья. Другое дело, что шабаш не мог продолжаться вечно. Ведьмы начинали потихоньку выдыхаться, и Каронг все более уверенно плел магические сети, как плетет паутину паук, чтобы поймать в нее расшалившихся мух.
На экране вместо харь сатиров и кабана появилось растерянное лицо Марьяны, которая пролепетала неразборчиво насчет того, что «меры принимаются» и безобразие вот-вот будет прекращено». Из этого я заключил, что эфир Атасову дали не местные телебоссы, а скорее всего Каронг, которому зачем-то понадобилось нагнать страх на публику. Ну и, возможно, на власть.
На месте трех полыхавших в полу пентаграмм образовалось вдруг три темных провала, и оттуда хлынула нечистая рать, уже знакомая мне по планете Зла. Были оборотни – пока что в человеческом обличье, но не приходилось сомневаться, что при виде разгулявшихся ведьм они не в силах будут сдержать звериных эмоций и явят потрясенным телезрителям свою истинную суть.
Я сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Надо отдать должное Мурзику: он оказался человеком неробкого десятка и привел свою разбойничью дружину в нужное время. По всему холлу затрещали автоматные и пистолетные выстрелы.
Каронг, видимо, не ожидал атаки. Его оборотни падали под градом серебряных пуль, а он только-только начал сооружать стены, точнее, искривлять пространство, чтобы защитить нечисть. Мы с Соловьем ему в этом активно мешали, и возведенные черным магом баррикады рушились под нашими ударами.
Общими усилиями мы искривили пространство внутри дворца до такой степени, что, по-моему, потеряли контакт с внешним миром. В довершение всех бед Каронг вызвал на подмогу гарпий, которые внезапно атаковали веселившихся ведьм и заставили их ссыпаться вниз с визгом и матерными проклятиями. Гарпий было не более десятка, но шороху они наделали изрядно. Мне пришлось пустить в ход свой энергетический меч, иначе моему воинству пришлось бы совсем туго.
К сожалению, в момент кровавой схватки с дурно пахнувшими злобными созданиями я потерял из виду Каронга, и уж, конечно, черный маг использовал мой промах на полную катушку. Пол вдруг перестал раскачиваться под моими ногами. Вместо звездного неба над головой вновь сомкнулся украшенный лепниной потолок, и стены тоже приняли свой обычный вид. Уцелевшие в бою гарпии и оборотни словно испарились – за исключением тех, которым уже не летать и не прыгать.
Воинство Мурзина в количестве пятнадцати человек было на месте и громкими криками выражало восторг по поводу одержанной победы. Хотя, на мой взгляд, радовались земные разбойники преждевременно. И оборотней было убито не так уж много, и общая ситуация складывалась не в нашу пользу. Между прочим, погас телевизор – что было совсем уж дурным знаком.
– Я протестую! – взвизгнул Сиротин, принявший свой обычный вид.– Это ваши штучки, господин экстрасенс! Я буду жаловаться на вас Генеральному прокурору...
– Сам ты экстрасенс! – возмутился Свистун.– Я – Соловей-разбойник и за тысячи лет ваших прокуроров видел-перевидел!
– Ун моменто...– подлетел к Степанычу расторопный Атасов, благополучно перенесший воздушное приключение.– Несколько слов о вашей последней встрече с Ильей Муромцем! Ползунов, камеру!
– А что Илья Муромец? Тоже мне – Герой. Я тебе лучше расскажу, как мы с Атиллой ходили на Рим. Вот это была заварушка! Сам римский папа у нас пардону просил!..
