Урсы в городец вошли плотной группой, лица их были угрюмы и настороженны. Торуса сошел им навстречу с крыльца – оказал честь. Приободрившиеся старшины пошли в терем уже без опаски и чарки из рук боготура принимали с поклоном и здравствованием всех живущих под этой крышей, и в первую очередь, конечно, хозяина. Торуса на поклон ответил поклоном и пригласил гостей к столу. Особых отличий между урсами и радимичами боготур не обнаружил, разве что в речах урсов проскальзывали иногда незнакомые слова. От лица урсов говорил в основном один человек, светловолосый и плечистый, по имени Рыбец. Говорил он рассудительно, словами попусту не сорил и своей сдержанностью понравился Торусе.
– Коли ты к нам с добром, боготур, то и мы к тебе с добром. И прежние обиды, которые чинили нам радимичи, мы готовы забыть, и радимичи пусть тоже забудут плохое, что сотворили против них мы. А по-иному жить вместе нельзя. А коли спор между нами случится, то быть в том споре тебе судьею, боготур. Слово твое, сказанное в том споре, будет последним. В этом старшины всех урсских семей, осевших на окрестных землях, дают тебе клятву, боготур.
– Добро, – кивнул головой Торуса. – Я в свою очередь именем бога Белеса клянусь, что судить буду его правдой радимичей и урсов как равных, не давая предпочтения неправому в ущерб правому, к какому бы роду-племени он ни принадлежал. Разрешаю урсам носить оружие на землях, подвластных моему суду. И пусть отныне радимич и урс плечом к плечу стоят на земле, где вскормлены будут их дети и внуки и где тела их найдут свое успокоение. А что до душ человеческих, то над ними властны боги, а людям впредь в божьи дела мешаться не след. И несогласных к жертвованию не принуждать. Ибо жертва, принесенная по принуждению, богам в обиду, а людям не в радость.
Урсские старшины закивали головами, одобряя слова боготура. Чтобы скрепить произнесенные клятвы, Торуса пустил братину по кругу и сам первый замочил в ней усы. И верилось всем, сидевшим за столом, что ряд заключен на века, и за себя, и за потомков, которые будут жить в мире и согласии на этой щедрой земле.
Посланные в дозор мечники прихватили на одной из лесных троп шатуненка. А уж добром или принуждением заставили они его идти в городец, Торуса пока не знал. Во всяком случае, руки у отрока не были связаны. Шатуненок был с женщиной, которую Торуса уже видел однажды в Рогволдовом стане. Женщина, похоже, пленением не столько огорчилась, сколько обрадовалась. Шатуненок же поглядывал на Торусу исподлобья, время от времени зыркая глазами по сторонам, словно выискивал что-то в закоулках чужого городца. И, кажется, нашел. Во всяком случае, боготуру показалось, что шатуненок не впервые видит рослую костлявую старуху, которая пристала к городцу совсем недавно. Увидев ее впервые во дворе, Торуса удивился и даже спросил у Лепка, по какой надобности она здесь. Приказный сослался на Дарицу, которая приветила старуху неизвестно с какой целью. Далее Торуса разбираться не стал – один беззубый рот для хозяйства не в тягость. Звали старуху, кажется, Горелухой, и без дела она не сидела, суетясь по двору меж прочих женок.
– Разговор у меня к тебе, боготур, – сказала Рада. – И лучше с глазу на глаз.
– Пошли, – легко согласился Торуса и кивнул головой Клычу, чтобы присматривал за шатуненком.
Рада была хороша собой, недаром же Дарица, увидев ее рядом с Торусой, нахмурила брови и отвернулась, чем-то сильно недовольная. Надо сказать, что и Раде Дарица сильно не поглянулась, во всяком случае, она несколько раз поморщилась, словно припомнила что-то нехорошее.
– Из каких мест твоя ключница?
– Из ближнего сельца, – отозвался Торуса. – Мужа у нее деревом убило, вот она ко мне и прислонилась. Садись, в ногах правды нет. Рассказывай, чем тебя потчевал в Берестене ган Горазд?
– С ганом я не виделась, а мечник Глузд обещал открыть городские ворота перед Рогволдом. По его словам, городская стража боготуру противиться не будет, если тот с достаточной силой к стенам подойдет.
– А как же хазарские ганы и Жучин?
– Ган Митус уже выехал из города со своими хазарами, а Горазд с купцом собираются к тебе в гости наведаться.
– Клюнули на шатуненка?
– Похоже, что клюнули. Глузд сказал, что шатуненок в детинце встретил братана, который служит хазаром у Горазда, а после ган их к себе звал. А о чем они там разговаривали – не знаю.
– Что ж не выпытала у отрока? – усмехнулся Торуса. – Опыта тебе не занимать.
– Камень это, а не отрок! – Рада в сердцах махнула рукой. – Всю дорогу молчал как сыч.
– Сил у боготура Рогволда негусто, – вздохнул Торуса.
– А разве ты, боготур, не поможешь Рогволду?
– Пошлю я ему тридцать своих мечников. А Глузд дал тебе слово за всю Будимирову дружину?
– Клялся родовым пращуром, что вся дружина перейдет на сторону Рогволда, если тот не станет чинить с них спрос за прежние каверзы.
– Добро, – кивнул головой Торуса. – За Рогволда я рад. Негоже боготуру жить как бродяге в лесных дебрях. А куда ты собираешься вести гана Горазда с Жучином?
– Закружу по лесу, – засмеялась женщина, – буду манить золотом и серебром, пока не заведу в болота. Если они в болоте не сгинут, то проплутают несколько дней. Времени у Рогволда будет более чем достаточно.
Торуса ей не поверил. Рада явно хотела выманить Торусовых мечников из городца, чтобы облегчить задачу нападающим. Недаром, выходит, предупреждал боготура Драгутин о предстоящем хазарском напуске. Если бы не приезд даджана, Торуса, пожалуй, принял бы слова женщины за чистую монету. Уж очень все складно у нее получалось, а главное – именно так, как задумывал сам Торуса. Это ведь он предложил с помощью шатуненка выманить хазар за городские стены. Но, предлагая это, боготур знал, что его противники не лыком шиты, и не ошибся в своей оценке.
– Переночуешь в моем городце, – сказал Торуса женщине, – а поутру Клыч тебя проводит к Рогволдову стану.
Торуса спустился во двор и отыскал глазами скучающего под присмотром Клыча шатуненка. Никаких признаков беспокойства или испуга отрок не выказывал. Даже на Горелуху, которая суетилась поблизости, более не глядел.
– Не надумал поступить ко мне на службу? – спросил Торуса, присаживаясь рядом с отроком на бревно.
– Нет, не надумал. Плохой ты ведун, коли вилявая женка водит тебя за нос.
– А она вилявая?
– Рада служит Жучину, а мечник Глузд первый прихвостень Горазда.
– Откуда ты это узнал?
– Братан Осташ рассказал, он служит хазаром у гана.
– А почему я должен верить Осташу больше, чем Раде? Может, твой братан по наущению гана Горазда клевещет на женщину?
– Я Осташу верю, а ты, боготур, поступай как хочешь.
– О чем с тобой Горазд говорил?
– О Листяниных схронах, ган ищет к ним дорогу.
– А почему твой братан вздумал нам помогать?
