Обидно. Тем более что в сече с пришлыми людьми Всеволодовы мечники не оплошали, и многим от их мечей солоно пришлось. Сам боярин Драгутин благодарил Избора, и вот каким позором все это обернулось. Опростоволосились, можно сказать, в трех шагах от стольного града. Всего-то дел оставалось – переправиться через реку.
Попробовал Избор организовать погоню, да где там. Через какое-то время посланные всадники вернулись почти ни с чем. Из дюжины пленных удалось поймать только пятерых, но ни Багуна, ни Рады, которых приказано было стеречь с особым тщанием, среди них не было. Пойманных беглецов допросили с пристрастием, однако выяснить удалось немногое. По словам пленников, выходило, что кроме увертливого всадника в нападении на стан участвовало еще двое, один из которых хазар.
От огорчения Избор даже ногой притопнул по мягкой земле. Какой позор на его седую голову! Трое бродяг освободили важных пленников, а двадцать княжеских мечников не смогли им помешать. Ну как тут не разгневаться Всеволоду.
– Женка-то колдунья, – подсказал хитроватый Нырок. – Навела морок на дозорных.
– И всадник был из нечистых – ни стрелы, ни сулицы его не брали.
Старый Избор только вздохнул тяжело: все может быть, да только вряд ли князь Всеволод удовлетворится такого рода объяснениями.
Глава 25
КОЛДУНЬЯ
От погони ушли легко. Глузд и не рассчитывал, что все обернется так удачно. Раду он от себя не отпускал, придерживая за узду ее коня. Гудяй скакал рядом с Хветом. Чуть поодаль рысили степняк и два славянина неизвестного роду-племени. А более никто из стана, кажется, не вырвался, а если и вырвался, то затерялся где-то в зарослях.
С лесной тропы свернули на обширную поляну. Погони за спиной не было, а потому Глузд остановил запалившегося коня. Рада выглядела слегка ошалевшей, – видимо, не ждала столь счастливой перемены в своей судьбе. Гудяй же ликовал открыто и благодарил Хвета, что не бросил товарища в беде. И было за что благодарить. Спрос с хазара гана Горазда ведуны учинили бы строгий. Казнить, наверное, не стали бы, но похолопили бы и продали в чужие края.
Рада не спешила благодарить своих спасителей, помалкивали и ее люди, не слишком, похоже, уверенные, что не попали из огня да в полымя. Вооруженные до зубов Глузд с Хветом легко бы посшибали с коней и женку, и ее подручных, вздумай те удариться в бега.
– Кого ждем? – спросила Рада.
– Не столько ждем, сколько думаем, – усмехнулся Глузд. – Твои люди, женка, могут хоть сейчас отваливать в сторону, а вот за тебя можно большие деньги взять.
– С боярина Драгутина? – сверкнула глазами в сторону мечника Рада.
– На что мне боярин сдался, – пожал плечами Глузд. – К тебе у Жучина есть счет, и у гана Горазда. Думаю, что полсотни гривен серебром они за тебя дадут.
– А если я вам дам вдвое больше?
Глузд переглянулся с Хветом – сумма была неслыханная. Табун лошадей можно было купить за такие деньги или завести в городе торговлю, о чем Глузд иногда подумывал. Годы его немолодые, а на княжьей службе не слишком-то разбогатеешь.
– Не дешево ли ты себя ценишь, женщина? – криво усмехнулся Хвет. – По слухам, ты у колдуна Хабала правая рука.
Вообще-то ни Глузд, ни Хвет о загадочном Хабале прежде не слышали ни худого, ни доброго. Шатуненок вот только о нем обмолвился, и, вероятно, не случайно.
– Нам ведь на троих придется делить куш, – вздохнул Глузд. – Двести гривен, женка, и ни куной меньше.
У Гудяя едва глаза на лоб не полезли от такой суммы. Глузд тоже засомневался – не хватил ли лишку? Такие выкупы берут за князей и ганов, а тут обычная женщина из простолюдинок. Но Раду, кажется, запрошенная сумма не испугала, во всяком случае, ни одна жилка не дрогнула на ее лице.
– А кто третий? – лишь спросила она.
– Шатуненок. Ты что, не видела, как он бесом крутился посреди стана?
– Так ведь он сгорел! – воскликнула Рада. – Я своими глазами видела, как он вспыхнул факелом. И Осташ с ведуньей сгорели вместе с ним.
Ничего себе новости! Было от чего чесать затылки Глузду и Хвету. А с кем же они разговаривали сегодня ночью и кто устроил переполох в стане?
– Шатуненка огнем не изведешь, – неуверенно заметил Глузд, – его ведь и стрелы не брали, и сулицы. Это мы с Хветом сами видели.
– Согласна, – сказала Рада. – Только с собой у меня серебра нет, придется вам проводить меня до нужного места. Здесь недалеко, полдня пути.
– Заведешь ты нас куда-нибудь, женка, – засомневался Хвет, – и останемся мы не только без серебра, но и без голов. Пятьдесят Жучиновых гривен много меньше, чем двести твоих, но зато риска никакого.
– Если боишься, хазар, то умрешь с пустой сумой, а если поможешь мне, то в ганы выйдешь.
– А я – в великие князья, – хмыкнул Глузд. – Не морочь нам головы, Рада, с твоим колдуном нам встречаться не с руки. Худые слухи о нем ходят.
– Не хотите к Хабалу и не надо. Проводите только до схрона, там и рассчитаемся.
– Пойдешь с нами? – спросил Глузд у Гудяя. – Десять гривен положим тебе за службу – пять я, пять Хвет.
– Разве что только до схрона, – развел руками Гудяй. – Только я ведь безоружный.
– Это дело поправимое, – сказал Хвет и бросил товарищу меч в ножнах: – Держи. Очень хороший клинок.
Передохнув, отправились в дорогу. Рада ехала впереди, Глузд держался поблизости, готовый в любую минуту взяться за меч. Двое безоружных славян, которые за все время не проронили ни слова, держались в отдалении, под присмотром Хвета и Гудяя. Степняк болтался в хвосте, то и дело отставая. Время от времени Хвет на него покрикивал и грозил кулаком.
Глузд зорко поглядывал не только на Раду, но и по сторонам. Отсутствие шатуненка его раздражало. Союзник он, надо прямо сказать, ненадежный, но тут уж выбирать не приходится. В присутствии сына оборотня вилявая женка вряд ли отважится строить козни против своих освободителей.
Пока что Рада вела себя спокойно, но кто знает, что у нее на уме. Ехали уже довольно долго, и ехали все больше лесом.
Тропа была едва заметной, а местами и вовсе терялась в густом подлеске. Глузд поругивался сквозь зубы, то и дело припадая к шее коня, дабы уберечься от сучьев.
– Ты куда нас ведешь, женщина? – не выдержал Хвет. – Тут ведь не ступала нога человека.
– А ты что, боишься? – усмехнулась Рада.
Хвет промолчал, но тревоги в его сердце эта насмешка не погасила. И женщине он не верил, и леса побаивался. Хвет немало наслушался рассказов о леших и прочей нечисти, обитающих в радимичских лесах.
– Колдовские места, – поддержал его в сомнениях Гудяй. – А Рада, может, не женщина вовсе.
– Если бы она была нечистой, то и без нашей помощи вырвалась бы из плена.
