– Да что с тобой сегодня, ган? – не выдержал Ратмир.
– Твой мечник Плещей сказал мне, что ближник Данбора положил глаз на мою жену, – хмуро пробурчал Арпад, вновь присаживаясь к огню.
– И что с того? – удивился Ратмир. – Смотреть на чужих жен ни вашим, ни нашим обычаем не возбраняется.
– Мне показалась, что Зара не осталась равнодушной к его ухаживаниям.
Ратмир засмеялся.
– Полноте, ган. Зара все эти дни была у нас на виду и отлучалась только единожды, когда навещала свою родственницу княгиню Любаву.
– Вот там она и познакомилась с этим странным боярином, – упрямо стоял на своем Арпад. – Мне Плещей сказал, что жена Богдана – колдунья, навести порчу на женку ей ничего не стоит.
– Княгиня Любава – Макошина ведунья высокого ранга посвящения, – наставительно заметил Огнеяр. – Напускать порчу она не будет.
– На собственного мужа ведь напустила, – возразил Арпад.
– Да с чего ты взял? – рассердился Ратмир.
– Все говорят, что Богдан Радимицкий сам не свой. А колдунья Любава присушила княжича Вузлева и живет с ним, как с собственным мужем.
Осведомленность Арпада Ратмира удивила и даже рассмешила. Похоже, ган в Варуне только тем и занимался, что собирал радимицкие сплетни. Нет слов, дочь покойного князя Листяны – женщина с норовом, но ничего колдовского Ратмир прежде за ней не примечал. Да и не станет Макошина ведунья заниматься чародейством просто так, забавы ради.
– А если не для забавы? – задал вдруг неожиданный вопрос Огнеяр.
– Это ты к чему клонишь? – нахмурился Ратмир. – Ты что забыл, кем приходится Богдану Милава, кудесница Макоши?
– Ничего я не забыл. Но Богдан вышел из воли матери, когда не пожелал стать Велесовым боготуром. За это своевольство волхвы с ним посчитались.
– А моя Зара здесь при чем? – насторожился Ратмир.
– Сам же сказал, что Данбор недоволен твоим сближением с уграми. Вот он и решил с помощью ближнего боярина рассорить тебя с ганом Арпадом.
Ратмир даже задохнулся от негодования. Ты посмотри, что делается! Все, конечно, бывает между братанами, особенно когда идет спор о власти, случается, что и до крови дело доходит. Но соблазнять замужнюю женку, чтобы досадить родовичу, – это уже верх бесстыдства.
– Мешаешь ты Данбору, Ратмир, – вздохнул Огнеяр. – Как ни крути, а ты в нынешнем раскладе лишний. Мало того что ты старший в роду, так еще и многими уважаем. С уграми и тмутараканцами породнился. Хоть ты и не великий князь, но твое слово по всей Русалании слышно.
Пораскинув умом, Ратмир вынужден был согласиться с Огнеяром. У Данбора, пожалуй, нет другого выхода, кроме как рассорить братана с его союзниками. Потому и завел он разговор об уграх, грозился даже из крепости Луки прогнать. А ведь в эту крепость еще князь Искар своего сына Всеслава сажал, а к Ратмиру она перешла уже по наследству от отца. Вот тебе и родович. А Ратмир все сомневается, возвышать свой голос против хитроумного братана или нет. Пока он будет так размышлять да мучиться сомнениями, Данбор решит все по-своему.
Крик служанки, донесшийся из шатра, заставил Ратмира вздрогнуть. Ган Арпад встревоженной птицей метнулся от костра. Мечники, русы и угры, вскочившие с земли, загомонили по всему стану. Переполох поднялся изрядный, хотя никто пока не знал, чем он вызван.
– Что случилось? – спросил Ратмир у гана Арпада, выскочившего из шатра с перекошенным лицом.
– Зару похитили, – крикнул тот и бросился к своему коню, мирно щипавшему сочную зеленую траву.
Коней заседлали в один миг. Ратмир лично возглавил погоню. Три сотни всадников метались под звездами по ровной, как стол, степи, но следов похитителей не обнаружили.
– Может, они водой ушли? – предположил Огнеяр, но, увы, запоздал с обнародованием этой своей догадки.
Угры, посланные в погоню по берегу реки, к рассвету возвратились ни с чем. Похитители словно растворились в ночи. Ган Арпад почернел от горя и гнева, душившего его. Ратмир выглядел не лучше. Служанки, допрошенные ганом с помощью плети, ничего путного так и не сказали, а только вопили дурными голосами. Судя по всему, они просто уснули, утомленные дорогой. Спала, видимо, и ганша Зара, что позволило похитителям незаметно вынести ее из шатра. Уходили они, скорее всего, колком, хоронясь за деревьями, а у берега их ждала ладья.
– Но ведь наши люди осмотрели реку на много верст вперед, – не поверил Арпад.
– Видимо, они уже успели к тому времени высадиться на берег и уйти в степь, – вздохнул Огнеяр.
Предполагать, конечно, можно было что угодно, но с уверенностью сказать – только одно. Люди похитившие ганшу Зару, нанесли страшное оскорбление ее мужу Арпаду и ее отцу Ратмиру. Такое в славянских землях не прощается никому. Даже близким родовичам.
– Плещея ко мне! – крикнул громовым голосом Ратмир.
Мечник предстал перед ним через мгновение, словно ждал этого зова. Зол он был не меньше Ратмира и Арпада, а потому и не удержался от ругательства. Но Ратмир не стал с него за это взыскивать, поскольку понимал, что дружинники оскорблены и обижены не меньше своих вождей.
– Как звали того боярина? – спросил Ратмир.
– Кто же его знает, – расстроенно вздохнул Плещей. – Рослый, с русыми кудрями, зеленоглазый. Все сучил вокруг ганши красными сапожками. Весь в парче, злате и серебре. Меч у него фряжский, в богатых ножнах не наглей работы. Иные великие князья так не ходят.
– Выходит, он из варягов?
– Нет, – покачал головой Плещей. – По выговору он либо радимич, либо русалан. Но не варяг он, это точно. Я варягов от наших за версту отличу. Да и в тереме князя Данбора он почитался своим. Нас мечники Данбора и впустили не сразу и выпустили с лаем, а этот в их сторону только рукой махнул. Потом он проводил нас до самого дома. Я было с ним и там сцепился, но Черкас меня отозвал. Негоже, мол, собачиться с ближниками Данбора.
– А ты, Черкас, что скажешь? – обернулся Ратмир к десятнику.
– А что говорить, – пожал тот плечами. – Видел я этого боярина среди ближников Данбора. Если бы он к нам в усадьбу полез, так мы бы его осадили. А он посреди улицы стоял да на наши ворота зыркал, и ничего более.
Спрашивать с десятника и мечника было не за что. Если они и виноваты в том, что проспали ганшу Зару, так не более других. В первую голову Ратмиру и Арпаду следовало спросить с себя. Ведь видели же они этого человека, а вот не хватило ума выяснить, что он за птица. Арпад в горячке хотел уже было поворачивать коней, чтобы предъявить счет Данбору, но Ратмир с Огнеяром его придержали. Если все это делалось с ведома, а то и по наущению великого князя Русалании, то угры до Варуны не доскачут. Налетит на них из-за холма ватажка да порубает мечами. Пойди потом докажи, что этот разбой они учинили по приказу Данбора.
– Спросим мы с Данбора за Зару, ган, но не раньше чем подойдем к стенам Варуны с большим войском. Иначе наши жалобы покажутся им комариным писком, – твердо сказал Ратмир.
