– Ну, магистр, сейчас будет море смеха!
Пигал удивленно захлопал глазами, а Тимерийский подхватил его за руку и потащил из пещеры под звездное небо Вилана.
– Чуть повыше драконовой пещеры есть небольшое озерцо. Перемычка там совсем плевая, так что у Сюзи будет хорошая возможность искупаться в первый раз за долгие годы.
Пигал не успел даже рот открыть, чтобы выразить князю свое возмущение. Наверху что-то зарокотало, посыпались камни, и из зева пещеры вдруг мощным потоком хлынула вода вперемешку с пустыми бочками, потом вынесло дико вопящих служителей, и, наконец, словно с горы на лыжах выехал сам дракон Сюзи, несчастный, как мокрая курица. Все шесть голов его шипели от удивления, мотаясь при этом из стороны в сторону. Даже когда схлынул поток, Сюзи еще долго сидел в задумчивости, хлюпая хвостом по грязи и с удивлением разглядывая свои испачканные лапы.
– Эй, Сюзи,– окликнул его князь, когда ему наскучило веселиться.– По-моему, у вас наводнение.
– Пигал, дружище,– первая голова опознала наконец сиринца,– что же это такое?
Магистр испытал даже чувство неловкости за шутку молодого человека. В конце концов, шестиглавый не заслужил столь жестокого с собой обращения. Ну перебрал малость, с кем не случается?
– Все в порядке, Сюзи.– Андрей вытащил из грязи за шиворот одного из служителей.– Это всего лишь вода.
– Как «вода»? – ахнула от возмущения шестая голова.– А где же спирт?
– Спирт выпили,– доверительно сообщил ей служитель и уронил голову на грудь.
– Паразиты! – сделала вывод пятая голова.– Совсем бояться перестали!
– А мы к тебе по делу, Сюзи,– сообщил второй голове князь Тимерийский.
– Принесло Героя,– недовольно буркнула пятая голова.
– Это которого? – удивилась шестая голова.
– Пигалова дружка,– пояснила ей первая голова.
– Всем тихо! – прикрикнул Тимерийский.– Смотреть сюда!
Вторая голова с удивлением разглядывала пирамиду, которую князь лепил из грязи.
– Дожил,– горестно вздохнула пятая голова.– Бледная лягушка затыкает рот дракону Сюзи.
– А я, между прочим, еще не обедал,– задумчиво прогнусила шестая голова.
– Отравлюсь,– огорчилась первая голова.– У него четыре черных камушка на руке. С такими в желудке долго не живут.
– С кем ты связался, Пигал? – загрустила пятая голова.– Это же монстр!
– Узнаешь? – кивнул Андрей Тимерийский на пирамиду.
– Что-то не припомню я таких сооружений,– вздохнула вторая голова.
– Ну как же! – ахнула шестая голова.– Точно такую же я видел на Хрусе, только размерами побольше.
– Кое у кого совсем мозги высохли от спирта,– загрустила пятая голова.– И почему я не родился пятиглавым?
– А ты говоришь, не помню,– укорил Сюзи Тимерийский.
– А я помню,– взвилась шестая голова.– Меня там чуть не покусали эти паразиты. Как их...
– Заткнись,– бросила ей пятая голова.
– Не советую я тебе, Герой, туда отправляться,– заметила вторая голова.
– Пусть отправляется,– возразила пятая.– Одним Героем будет меньше.
– Слушай, Пигал,– доверительно склонилась к сиринцу первая голова,– ты же знаешь, как хорошо я к тебе отношусь. Плюнь ты на этого негодяя и уноси ноги. Хрус – это не планета, это сущий ад даже для много чего повидавшего дракона. А уж тебе, магистр, там и вовсе делать нечего, легонам ты на один зуб.
– А потом еще этот ублюдок,– вспомнила шестая голова.– С глазами.
– Великий Магус,– пояснила третья голова,– вот фигура, достойная восхищения дракона Сюзи. Вся планета Хрус в его власти. А уж кормят его... Разве меня здесь кормят, Пигал. Вчера пригнали стадо баранов, кожа да кости. Ковырялся, ковырялся, ну хоть бы на смех один приличный кусок попался. А знаешь почему, Пигал? Страха нет. Потому что дракон Сюзи добр и если подцепит кого-то на зуб, то исключительно для порядка, а не по злобе. А Великий Магус – это сволочь, каких поискать. Словом, не советую, Пигал.
– Проводи нас на Хрус.
Пятая голова даже взвизгнула от возмущения при этих словах князя:
– Он не в своем уме, этот Герой. Пигал, дружище, где ты откопал такого психа?
– Дракон красотку провожал,– пропела шестая голова,– трим-були-були-бундия, а следом пес ее бежал, трим-були-були-бундия.
– Брось дурака валять, Сюзи,– стоял на своем Тимерийский.– Ты же здесь сопьешься. Да и с питанием у тебя проблемы.
– Какие проблемы?! – возмутилась четвертая голова.– Нет у меня проблем.
– Сухой я корочкой питалси,– пропела шестая голова в приступе вдохновения.
– Трусоват ты, Сюзи.
– Лучше быть живым драконом, чем мертвым львом,– сообщила магистру пятая голова.– Зачем ты, Пигал, с ним связался? Перебирал бы бумажки на своем Сирине.
– Выпить-то мне дадут? – забеспокоилась шестая голова.– Который час уже на ветру, так и простудиться недолго.
Кряхтя и скользя по отсыревшей почве трясущимися лапами, дракон Сюзи полез в пещеру. Огромные перепончатые крылья болтались словно порванные паруса попавшего в переделку фрегата.
– А какой бравый был дракон,– вздохнул Пигал.– Картинка.
– Пить меньше надо,– усмехнулся Тимерийский.
Достойнейший Пигал был абсолютно согласен с князем – пьянство до добра не доводит. Увы, в этом мире существует и немало других пороков, не менее предосудительных, чем пьянство.
– Ты кого-то конкретно имеешь в виду, достойнейший, или это общие рассуждения?
– Конкретно я имею в виду тебя, человек молодой. Ты сластолюбив и властолюбив. Зачем тебе понадобилась планета Хрус?
– Я жажду подвигов. Мне хочется карать злодеев и освобождать красавиц. Помнится, именно к этому вы меня призывали не так давно.
– Я погорячился,– усмехнулся Пигал.– А Великого Магуса ты не боишься, человек молодой?
– Мы договоримся.
– А если нет?
– Я объявлю его злодеем и убью. Освобожу красавицу– должны же быть у этого негодяя пленные красавицы– и стану править Хрусом. Тебя, достойнейший Пигал, я сделаю канцлером.
– У тебя мания величия, человек молодой.
Мальчишка был просто сумасшедшим, в этом Пигал уже не сомневался. Вот кого следовало бы отправить на Тартар, но почему-то Высший Совет не сумел додуматься до столь простой мысли, а предпочел рисковать жизнью лучшего из сиринских магистров, заставляя его участвовать в совершенно абсурдных авантюрах. Еще хорошо, что князь не отправился на Хрус немедленно, а вернулся на Альбакерк, по-хозяйски расположившись в замке барона Риго. Достойнейший Пигал изнывал от желания поделиться с кем-нибудь своими наблюдениями и выводами, но востребовали его только через неделю после возвращения с планеты Вилан. Какой-то альбакеркец самого непритязательного вида подошел к магистру в трактире и произнес несколько условных слов. Пигал так обрадовался, что принялся тут же, на людях, объясняться с посланцем Семерлинга. Однако был остановлен и препровожден в место глухое и тайное, где провел несколько часов в ожидании, тоскуя и возмущаясь. Мучения магистра были в конце концов вознаграждены, поскольку, как вскоре выяснилось, кентавр Семерлинг решил лично побеседовать со своим агентом, для чего и прибыл на Альбакерк. Пигал без лишних околичностей выложил все, что знал о безумствах Тимерийского, надеясь на немедленное окончание своих мучений. Однако ответные слова Семерлинга поставили сиринца в тупик:
