Князь Себерии первым вбежал в святилище Аримана с мечом в правой и кинжалом в левой руке. Пятеро парсских магов, стоявших в ряд в самом центре зала, обернулись почти разом. Их лица были искажены страхом, но вряд ли их испугало появление князя Волоха и боярина Ерменя. Биармцу показалось, что Сардар хотел что-то крикнуть князю Себерии, но не успел, удар кинжала сына Коломана пришелся ему прямо в горло. Седобородый маг покачнулся и рухнул прямо под ноги обомлевшего Ерменя. Зато четверо остальных мгновенно обнажили мечи, спрятанные под широкими пестрыми одеждами. Они были куда моложе старого Сардара, и их длинные бороды еще не успели покрыться сединой. Меч биармца, направленный в голову ближайшего парса, был перехвачен уверенной рукой. Ерменю пришлось отпрыгнуть назад, дабы этот выпад не стал в его жизни последним. Парсы быстро разобрались, что князь Себерии куда более искусный боец, чем его спутник, и атаковали Волоха втроем. Сын Коломана отбивался отчаянно, то падая на колени, то соколом взлетая в воздух. А боярин Ермень никак не мог совладать со своим необычайно вертким противником. Парс, судя по всему, прошел хорошую школу и не раз попадал в крутые переделки. Он довольно успешно теснил биармца, не давая ему ни мгновения передышки. Ерменю уже некогда было следить, что там творится за его спиной, но если судить по хрипам и ругательствам на родном языке, Волох был еще жив и, видимо, довольно успешно отражал натиск своих врагов. Ермень наступил в лужу крови и поскользнулся. Как ни странно, именно эта оплошность и спасла ему жизнь, меч парса прошел над его головою, а глаз мага неожиданно оказался в опасной близости от кинжала биармца. Ермень своего единственного шанса не упустил. Стальной клинок вошел в мозг мага, и тот рухнул на мраморный пол, даже не вскрикнув. Биармец обернулся. Волох уже успел убить одного из своих противников и теперь довольно успешно отражал наскоки двух остальных. Ермень ринулся было ему на помощь, но его остановил крик князя:
– Бери жар-цвет и уходи.
Жар-цвет стоял на столике в нескольких шагах от странного сооружения, которое Ермень сначала принял за гробницу. И только потом, прикоснувшись случайно к твердой поверхности, он вдруг осознал, что это голова, точнее затылок живого существа. Затылок был настолько горячим, что оставил красный след на руке биармца. Ермень в ужасе вскрикнул и ринулся к двери.
– Жар-цвет! – рявкнул ему вслед Волох. – Удавлю своими руками, собачий сын!
Для того чтобы остановиться и схватить священный сосуд, Ерменю понадобилось все его мужество. Он даже успел закрыть сосуд пробкой, висевшей на изящной цепочке, но никакие угрозы и даже прямое принуждение не заставили бы боярина обернуться и заглянуть в Око, которое как раз сейчас открывалось за его спиной. Краем глаза Ермень успел заметить, что Волох уже убил второго своего противника и сейчас преследует последнего уцелевшего парса.
– Беги, Ермень!
Крик Волоха подстегнул биармца, и он птицей полетел по подземному ходу, сжимая мертвой хваткой драгоценный сосуд. Впопыхах Ермень забыл захватить факел, лежавший у входа, и сейчас бежал почти в полной темноте, надеясь только на чудо. И, надо сказать, удача не отвернулась от несчастного боярина. Каким-то шестым чувством он определил верное направление и ринулся туда, где забрезжил спасительный свет. Это был факел, очень вовремя зажженный мечником Ревенем. Ермень едва не врезался на полном ходу в своих спасителей, но все-таки успел в последний момент остановиться.
– Лошади готовы? – прохрипел он.
– Готовы, – бодро отозвались Ревень и Студень.
– Тогда вперед и побыстрее.
Ермень уже садился в седло, когда над его головой стали с шумом разрываться шутихи, приготовленные парсскими магами. Ревень и Студень уже видели нечто подобное во время свадьбы князя Родегаста, а потому не поняли, отчего это так взволновался биармский боярин.
– Каган Яртур пошел внапуск на Асгард, – крикнул Ермень удивленным мечникам. – Бежим, беры. Я не хочу участвовать в битве богов.
Ермень хлестнул плетью коня, вставшего было на дыбы, и первым поскакал по берегу реки к ближайшему лесу. Мечники переглянулись и, швырнув факелы в воду, последовали за ним. Света и без того было достаточно. И от луны, и от огней, зажженных в небе защитниками Асгарда. У кромки леса Ермень все-таки обернулся. Асгард потряс его своей величественной красотой, и в этот миг биармцу показалось, что замок, созданный волею бога Перуна, устоит перед напором безумцев, устремившихся на его стены. И эта победа князя Родегаста будет последним подвигом и в его жизни, и в жизни очень многих людей. А далее будет побеждать только он – титан Ариман, творец Хаоса как на небе, так и на земле.
Князь Волох успел вернуться к своим мечникам раньше, чем весть о гибели парсских магов достигла ушей князя Родегаста. Сто беров захватили крышу Срединной башни и перекрыли своими телами лестницу, ведущую на верхние этажи. К сожалению, товарищи, ринувшиеся им на подмогу, были перехвачены витязями Асгарда еще во дворе. А штурм верхних этажей Срединной башни возглавил сам Родегаст. На сотню беров он бросил тысячу отборных асов из своей личной охраны. Эти ни в чем не уступали витязям, ни в вооружении, ни в умении биться грудь в грудь. С пятого и шестого яруса они выбили беров в один миг. За Волохом остались седьмой и восьмой ярусы и крыша, которую следовало удержать во что бы то ни стало. Князь Себерии сражался в первых рядах, подбадривая своих мечников неистовым ревом:
– За Велеса, беры! За Явь и Правь!
А снизу несся другой клич:
– За Перуна, асы! Смерть предателям!
Родегаста в рядах атакующих Волох не видел. Видимо, князь Асии был уверен, что мечники и без него сумеют покарать изменников, обманом пробравшихся в самое сердце Асгарда. И, надо признать, для этой уверенности у него были все основания. Беры Волоха падали на крутые ступени один за другим, кровь потоком текла по лестнице, а натиск асов все усиливался. До полуночи оставалось всего ничего, но Волох вдруг с ужасом осознал, что и этого ничего вполне достаточно, чтобы расстаться с жизнью. Беров осталась жалкая горстка, сам Волох был дважды ранен и с трудом держался на ногах. Но в то самое мгновение, когда сыну Коломана показалось, что все уже кончено, с крыши раздался ликующий лебединый клик. А следом с характерным шорохом разорвались несколько шутих.
Друды, облаченные в волшебные колонтари, потоком хлынули вниз по лестнице, тесня опешивших асов. Впрочем, среди друдов было и десятка два орланов, коих Волох без труда отличил по снаряжению и намалеванным на щитах хищным птицам. Видимо, на крышу вместе с друдами спикировали и грифоны, принесшие на своих спинах темника Бекаса и его ближних мечников.
– Где Яртур? – крикнул в спину темнику Волох.
– Я здесь, – отозвался спокойный голос в шаге от обессилившего князя Себерии.
– Ариман проснулся, – выдохнул Волох прямо в насмешливые синие глаза. – Слышишь, посланец Вия, это титан ревет там, внизу!
Срединная башня содрогнулась, словно ее ударили снизу чем-то тяжелым, асы и друды покатились по лестнице вниз, продолжая наносить друг другу смертельные удары. Волох набрал в грудь побольше воздуха и проревел:
