– На Заставу бы надо, – пролепетала Вей-Раста, сама понимая абсурдность своих изначальных намерений. – Или хотя бы перепрятать от дейфов.
– Ага, перепрятать! Подумала, что говоришь?! – разошелся первый рыцарь, категорически не желавший выступать в роли грузчика. – И куда перепрятать? Давай, иди, договорись с Тришкой, пусть он нам по соседству чуланчик в аренду сдаст по сходной цене.
– Ну-ка подержите гражданина Семина, – попросил Лыков, вручил полузадушенного Артема ведьмочке, а сам прошествовал в следующее помещение. – Здесь тоже зеркала, – доложил он. – Числом девять штук – еще на четверть повозки.
– О, видимо, здесь более уважаемые зеркала! – предположил Каспер, заметив, что все зеркала в дальней комнате накрыты тонким шелком, одно стоит особняком на мраморном возвышении.
Вей-Раста, тоже заинтересовавшись «уважаемыми» зеркалами, подошла к рыцарю и подумала, что самое время воспользоваться Семенем Желания. Только как его применить, о чем просить Верховных, Ларса не могла придумать так сразу. Сначала в ее голове мелькнула мысль: неплохо бы загадать, чтобы все эти зеркала немедленно очутились в квартире эксперта-оценщика. И тогда можно было бы бежать отсюда к выходу, уж как-нибудь вырваться из пещеры и подняться наверх. Тут же ведьмочке пришла на ум еще более очаровательная идея: просить Верховных сотворить прямо здесь кратковременный портал к Перекрестку или напрямую к Заставе. Тогда можно было очень быстро перенести все зеркала через портал и удалиться самим, практически ничем не рискуя. Идея казалась столь великолепной, что волшебница засомневалась, осуществима ли она в принципе. Ведь Страж не представляла, какие просьбы способно исполнить Семя Желания – об этой редкой вещице она знала лишь понаслышке от магистров и что-то читала в старых книгах.
– Ведьма, повернись медленно и иди сюда, – услышала Вей-Раста голос за спиной, похожий на шорох холодного ветра.
От этого ведьмочка почувствовала, как ее сердце кто-то поймал ледяными пальцами. В один миг ее великолепные идеи и прочие мысли о Семени Желания покинули голову. Как было сказано, она повернулась медленно и увидела дейфа в темно-синем балахоне, стоявшего у двери. За ним угадывалось еще три фигуры с серыми лицами, полускрытыми капюшонами.
5
Шансов в сражении сразу с четырьмя магами-дейфами у Стражей не было никаких. Ларса осознала это сразу, но все-таки решила сделать все возможное и невозможное, как велели законы Заставы. Сперва ей требовалось освободить правую руку, и Ларса осторожно уронила Семина на складки черной сетки.
Каспер Скальп не раз бывал в похожих переделках. Он знал, что волшебнице сейчас нужно лишь несколько драгоценных мгновений. Маленьких, крошечных мгновений, чтобы она смогла запустить хотя бы что-нибудь из своего магического арсенала. Только тогда появлялась зыбкая возможность противостоять таким опасным противникам как дейфы и попытаться вырваться из комнат, ставших ловушкой. Рыцарь решил принять первый удар на себя.
– Уважаемые, – обратился он к незаконникам. – Не подскажите, где нам найти хозяина этой рухляди? – Каспер обвел рукой зеркала в первой комнате и сделал два тихих шага вперед.
– Стой на месте! – предупредил его дейф в темно-синем балахоне.
– Я итак стою. Стою – не падаю, – отозвался рыцарь и продолжил скрупулезно решать имущественный вопрос: – Дело в том, что нам позарез нужны зеркала. Мы коллекционируем именно такие старенькие вместе с новенькими. С детства мы заразились этим чертовым хобби. Зеркалофилия называется. Эй, да вы не думайте дурного, – Каспер попытался изобразить на лице обоятельную улыбку, однако ему сильно мешали синяки и разбиты, опухшие губы. – Согласны вам хорошо заплатить, если поможете донести до лестницы, – он сделал еще шаг, загораживая Вей-Расту и слыша, как ее рука зашелестела пергаментом в сумочке. – Скажем, по десять чилдриков на рыло устроит?
– Заткнись, уродец, – посоветовал серолицый, просовываясь в комнату.
– А по рылу? – учтиво предложил рыцарь. И, вскинув булаву, бросился к незаконникам.
Летел он, как снаряд, пушенный из баллисты, наклонив голову вперед и рыча для острастки. Но не одолел и половины расстояния до двери. Кагерин Шаволг шевельнул пальцами. Тут же на пути рыцаря образовалась серебристая полусфера. Треснувшись об нее лбом, Каспер отскочил к железным трубам, кувыркнулся и запутался в сетке.
Вей-Раста тем временем успела задействовать какое-то электрическое заклинание. Фиолетовая молния сорвалась с навершия жезла, с грохотом понеслась к незаконникам. Что случилась дальше, толком не понял никто из Стражей: молния, не достигнув первого дейфа, надломилась и полетела назад. Громыхнуло весьма звонко и запахло озоном. Сумочку с волшебным арсеналом сорвало с плеча Вей-Расты и отнесло точно туда, где прятался Семин. Сама Ларса охнула и опрокинулась на капитана Лыкова. При этом электрический разряд крепко хватил и милиционера. Досталось Вове никак не меньше чем двести двадцать вольт: его шевелюра поднялась дыбом, между растопыренными пальцами с треском проскочили искры.
– Что вы себе позволяете?! – вскричал участковый. Тут же в его правой руке появился пистолет, в левой удостоверение, и он гневно возгласил: – Преступники! Бандюганы! Да? Все арестованы! Стоять!
Серолицые, разумеется, никуда убегать не собирались. Напротив двое из них приблизились к милиционеру, нашептали что-то – Володя так и застыл с остекленевшими глазами, грозно сжимая ПМ и демонстрируя свое святое удостоверение. Пока участковый стоял изумленной статуей, Кагерин Шаволг занялся Каспером и ведьмочкой. Используя какую-то магию, дейф призвал две сферы, переливавшиеся голубыми и розовыми оттенками. Щелкнул пальцами: одна сфера обволокла рыцаря, другая поглотила Вей-Расту.
Когда магические образования воспарили над полом, Ларса пребывала без сознания, а господин Скальп зашевелился, словно таракан в мыльном пузыре. Начал лупить кулаками в прочные стенки и что-то орать, только голоса его никто не слышал.
– К Хельтавару их, – сказал Кагерин Шаволг. – Отличный улов. Магистр ждет.
Сферы поплыли к выходу, капитан Лыков поплелся за ними, как зомби с застывшим взглядом, держа навису бесполезный пистолет. Пленники и дейфы удалились, а Кагерин задержался еще на минутку. Он прошел в дальнюю комнату, осмотрел зеркала, поправил черный покров на одном из них, потом придирчиво оглядел место стычки, пнул сумочку Вей-Расты и вышел, плотно затворив дверь.
– Мама дорогая, – произнес Семин, выпутываясь из сплетений сетки. – Это конец! Полный провал! Разгром! Позор! Поражение!
О могуществе дейфов, он был наслышан от Каспера и Ларсы, но чтобы серолицые разделались с доблестными Стражами, словно со слепыми котятами, он поверить не мог. Все же приходилось верить, ведь все бесславное действо произошло на его глазах. Теперь единственным желанием Семина было, попытаться отворить дверь и бежать, бежать отсюда. Воспользовавшись своей незаметностью, вырваться из чертового подземелья и, если повезет, добраться целым до дома. А там уже подумать с Сашкой Бурковым, что делать дальше. Оставалась смутная надежда, что портал в стене с фотообоями откроется, и тогда Артем рискнул бы сходить на Заставу, просить, требовать помощи у Валенка или каких-нибудь более надежных магистров. Но все это, даже при самом удачном раскладе, заняло бы слишком много времени, а времени не оставалось. Кто знает, как поступит с пленниками Хельтавар, разгневанный вторжением в свои владения? Вполне возможно, что Стражи и милиционер будут казнены этим же утром, на рассвете. Ведь именно так Шанен Горг собирался обойтись с Каспером Скальпом, со слов самого рыцаря. А видеть голову коротышки или Вовки Лыкова над входом в Администрацию Артему не хотелось, даже если та будет улыбаться самой счастливой на свете улыбкой. Особо ему не хотелось видеть там голову милой Вей-Расты. От этой мысли, Семина бросило в дрожь. Потом в жар, потом в груди его что-то тревожно затрепыхалось. А потом он увидел, что пол и черная сетка уплывают у него из-под ног, при этом приближается потолок. И вся комната будто сворачивается, сжимается до игрушечных размеров. На самом деле сжималась не комната, а Артем вырастал, принимал свой обычный вид. Он понял это, едва посмотрел на свою ладонь, цеплявшуюся за ячейки сетки. Сделал два шага вперед и, увидев свое отражение в зеркале с бронзовой оправкой, убедился, что он – есть прежний Артем Семин, которого теперь без труда заметит любая даже окончательно близорукая тварь. Еще он подумал, что если сейчас откроется дверь, и сюда заглянут стражники-грехоморы, то ему конец.
