– Говорят, сидианцы строят города на газовых гигантах. Ты видела такие? – полюбопытствовал Глеб.
– Так точно, товарищ Быстров, – вспоминая, Ивала подкатила глаза к потолку. – Не только видела, но бывала на одном из них. Зрелище достойное восторга: огромный город в энергетической сфере, то блестящий словно капля ртути, то прозрачный как слеза, плывет в кипящей атмосфере гиганта. Его несут и вертят безумные ветры, рядом извиваются грозовые разряды, а он летит себе, сверкающий и неуязвимый над планетой почти равной небольшой звезде. Поначалу я боялась туда опускаться, но у меня не имелось другого выхода: как раз там я должна была найти и убить одного мерзавца.
– И как там? – Глеб бросил взгляд на краешек Солнца, появившийся в голубой дымке атмосферы.
Полоса рассвета розовым отблеском упала на вершины Альп.
– Как там? – повторил он вопрос.
– Великолепно. Познакомилась с ним в ресторанчике. Уже через пол часа я отрезала ему ноги молекулярным делителем. Этот скот просил сжалиться и немыслимо долго вспоминал код ячейки, а я резала его и вспоминала в деталях все зло, которое он причинил.
– Я о городе, – Быстров недовольно поморщился.
– И город великолепен. Его нужно видеть: нежно-фиолетовое море посреди сферы, а вокруг безумные сидианские постройки, сады с душистыми деревьями и огромными цветами, качающимися на ветру. «Сосрт-Эрэль» со знаменитым Садом Герхов – жалкое подобие чудесам Сиди. Сидианцы делают такие города десятками. Может, это стало модой, а может, после того, как они заключили конвенцию с Ольвеной и Союзом Кайя об отказе от дальнейшей галактической экспансии, им действительно перестало хватать места на нормальных планетах. Так дойдет до того, что они заселят звезды, – глянув мельком на удивленное лицо землянина, Ваала рассмеялась. – Да, да! Это вполне возможно при их растущем могуществе. Может быть, скоро они сравняются в умениях со сверкающими ангелами.
– Ну это уж слишком, – Глеб качнул головой и чуть повернул пурпурный шарик управления влево. – Как-нибудь я обязательно побываю там. Не знаю только когда.
– Держись ближе ко мне и это случиться скоро, – Ивала повернула его подбородок к своему лицу. В ее зрачках сверкнули лукавые искры.
– Мы уже были близки, так, что едва не стали одной горсткой пепла, – отшутился Быстров и все-таки подался к галиянке, чтобы прикоснуться к ее гладкой и прохладной щеке.
Она порывисто поцеловала его и, прикрыв глаза, откинулась на спинку кресла.
Снизившись, катер летел над восточной Украиной. Прямоугольники полей сменялись желто-зелеными лесом и языками утреннего тумана, ютившегося в поймах рек. Ваала продолжила рассказывать о своих приключениях, поджав под себя ноги и поигрывая кнопками бортового вычислителя. Машина дополняла ее рассказ то резкими, то мелодичными звуками. Солнце, поднявшееся над горизонтом уже высоко, красило рубку ослепительно-янтарным цветом.
Через несколько минут Глеб снова взялся за диск управления. Катер начал терять высоту, приближаясь к земле по крутой дуге. Справа вспыхнула и растаяла серебряная искра самолета. Дороги, только что казавшиеся серыми нитями, мигом превратились в широкие ленты – на них уже можно было различить вереницы машин.
Достигнув изгиба реки, Быстров резко погасил скорость и повел космолет так низко, что галиянка сжалась и царапнула ногтями подлокотники. Верхушки берез казалось, хлестали по днищу, лес то набегал желто-зеленой волной, то проваливался вниз. Когда впереди сверкнула водная гладь, Глеб заложил вираж и сбавил тягу почти до нуля. Катер завис между проселочной дорогой и голубоватым серпом пруда. Пилот выбрал удобную площадку и опустил машину на траву.
– Да, вот это техника! – воскликнул Арканов, щурясь от утреннего солнца и разглядывая гладкий корпус боруанского катера.
– Техника знатнее вашей будет, – Быстров кивнул на старый уазик, стоявший недалеко от берега, и сошел по ребристому трапу на землю.
– Попрошу не оскорблять, – шутливо отозвался Петр Маркин, вытаскивая из прицепа ящик с соленьями. – Наша из таких грязей выползала, в каких ваш звездолет сгинет в пять минут. И не коситесь дурным глазом, а то, не дай тебе Бог, не заведется – стартер чего-то барахлит.
– Ну так мы подвезем, Петр Иваныч, если чего. На буксир возьмем, – Глеб принял у соседа Арканова тяжелый ящик с грушами.
– Нет уж, не по пути мне с вами! Тем более на бесовском аппарате! – Маркин отчаянно махнул рукой и поспешил к машине, взять очередную порцию груза.
Ивала, хлопнула в ладоши и расхохоталась.
– Чего смеетесь, сударыня? – сосед Арканова обернулся, присматриваясь к миловидной незнакомке, вышедшей из космолета. – И вам я передвигаться на этой штуке не советую. Хотя я Агафона Аркадьевича очень уважаю, но склонность его к общению с всякими зелеными и цветными существами оттуда, – он поднял палец вверх, – подлежит осуждению. Вот вы, молодая, красивая, могли бы достойнее занятие найти. Кстати, хотите тыкву? Могу вам дать половинку.
– Хочу, – томно отозвалась Ваала. – Очень хочу, – тряхнув белыми искрящимися волосами, она прошла к уазику.
– Вот смотрите какая, – Маркин отдернул брезент, с гордостью являя бок большого аппетитно-оранжевого плода. – Кашу на орбите сварите. С пшеном и курагой умеете? Или вы иностранка?
– Я – галиянка. Если наш Глебушка захочет кашу, то сварю.
– Кто-кто? – владелец уазика поднял взгляд к лицу Ваалы и, увидев лучистые звезды ее зрачков, отшатнулся. – Свят-свят-свят, – бормотал он, отступая, пока не уперся спиной в открытую дверь машины.
– Ксенофобия, – поставил диагноз Глеб. – Ничего, Петр Иваныч, это получше, чем дизентерия. Ивала Ваала и есть тот «зеленый человечек», о которых на дачах народ толкует. Как видишь, ничего в ней страшного. К таким человечкам очень даже можно привыкнуть, – он обнял свою подругу за талию. – И вообще, я тебе скажу, там, – Быстров на миг запрокинул голову. – Там полным-полно гуманоидов. При чем многие погуманоиднее, чем мы с тобой. Только об этом тс-с-с! Никому! Ведь ты один у нас посвященный.
– Клянусь! – хрипло произнес Маркин и поспешил устроиться на водительском сидении.
Теперь за переноской грузов и чужеродной сударыней он предпочитал наблюдать в пыльное зеркальце заднего вида.
Арканов тем временем уже перетащил в космолет два ящика водки, коробку с приборами и теперь шествовал от прицепа с тугим мешком.
– Давай помогу, Аркадьевич, – Быстров с готовностью шагнул навстречу А-А.
– Не стоит – не тяжелое, – Арканов с легкостью переложил ношу на правое плечо.
– Семечки, – догадался Глеб по подозрительному шороху. – И целый мешок!
– Так жареные! – виновато пояснил Агафон.
– Ты мне шелухой весь «Тезей» уделаешь!
– Глеб Васильевич, ну как же, если организм требует? – Арканов остановился, его выпуклые глаза просительно уставились на Быстрова. – Не могу я там без семечек. Особенно при гиперпереходе без них никак…
