– Хреново это, – проговорил Быстров и перевел Ариетте на пристианский.
Положение ухудшилось тем, что возле леса «Волга» действительно пошла плохо: медленно, пробуксовывая и возя задком из стороны в сторону.
– Второй катер сел, – оповестила галиянка, которой в дырку в лобовом стекле было лучше видно происходящее: – Сел в лесу у поворота дороги. Первый идет на нас. Они будут стрелять, Глеб!
Ивала не ошиблась: небо озарил малиновый росчерк плазменной пушки. В двадцати метрах перед машиной Шурыгина зашипел в грязи сгусток пламени, мгновенно обращая влагу в облако пара и прожигая на полтора метра землю.
– Что делать, Васильевич? Назад? – спросил Сашка, ударяя по тормозам.
– Выходим из машины. Давайте под деревца, – распорядился Глеб.
Он понимал, что редкие осины и кусты – плохое укрытие, но они хоть как-то могли спрятать от оптики наведения орбитального корабля.
Вышили из машины быстро. Ваала побежала впереди, не спуская глаз с близкого леса, где сел второй катер, скорее всего имевший на борту десант. Шурыгин лишь на мгновение задержал внимание на остановившемся УАЗике и поспешил за галиянкой. Три милиционера в изумлении выскочивших из машины, ему представлялись чем-то теплым родным в сравнении с неведомым чудовищем, каплей ртути повисшем над дорогой.
Едва Ивала добежала до кустов, катер выстрелил второй раз. Плазменный сгусток ударил в Сашкину Волгу. Она превратилась в малиновый шар, рассыпающий яркие брызги и расползлась по земле кляксой расплавленного металла.
– Эх, Аркадьевич… – на мгновенье задержавшись, проговорил Быстров: на глазах тело его друга превратилось в дым.
Милиционеры, наконец, осознав серьезность происходящего, торопливо запрыгнули в машину, и УАЗик, развернувшись в жидкой грязи, двинулся назад к Льялово, но не проехал и полсотни метров – удар плазменной пушки превратил его в адское пламя.
– Сволочи, милиционеров не пожалели! – воскликнул Шурыгин, потрясая крепкими руками.
– Сюда, Саш! – Ваала схватила его за рукав и втащила в кусты.
– Милько совсем сошли с ума! – проговорил Быстров, еще озираясь на затухающий факел милицейской машины.
– И это все из-за меня, – Ариетта злобно глянула на висевший в небе катер, потом на недалекий лес, из которого вышло пять черных фигур. – Не надо было мне от них бежать еще на «Сосрт-Эрэль»! Тогда бы этого ничего не случилось!
– Тогда бы могло выйти намного хуже, – Глеб сильно сжал ее ладонь. – Кто знает, что изобрела бы Холодная Звезда, получив твою тайну. Явно ничего хорошего.
– У меня двадцать процентов батареи, Глебушка, – известила Ваала, подняв масс-импульсник. – Их пятеро, экипированы в тяжелый неокомпозит – хрен пробьешь. А с катера, похоже, по нам стрелять не будут – им наша птичка нужна только живой. Твои предложения?
– До озера километра три, – прикинул капитан, засучив рукав. – Я хотел подобраться как можно ближе к берегу. Сигнал с браслета отсюда до «Тезея» не достанет – толща воды не позволит.
– Я постараюсь превратиться! – встрепенулась дочь Фаолоры, поняв часть речи Быстрова и Ивалы, произнесенной на всеобщем. – Мне нужно сильно разозлиться и я их всех убью! Броня не спасет!
Отойдя от осины, принцесса повернулась к лесу, откуда двигалось несколько темных фигур, сжала кулаки, пытаясь пробудить в себе сотрясающее чувство, предшествующее превращению.
– Не надо, – Быстров положил ей руку на плечо. – Не надо, дорогая. Я попробую браслет.
Он дотронулся до гладкого диска на запястье, активировал ментальную волну. И… получил ответ, неожиданный, возникший слабым щелчком в голове. Диалог с бортовым компьютером был коротким, поскольку охранная схема не включалась, потребовалось лишь дать несколько стандартных команд.
– Есть! – выдохнул Быстров, прислоняясь спиной к осине.
– Что есть? – не понял Шурыгин, с напряжением глядя на черных людей, идущих от леса.
Он вдруг увидел, как над верхушками дальних деревьев появилась серебристая стрелка.
– Наш корабль, – пояснила Ваала.
Катер, до сих пор неподвижно висевший над дорогой, резко набрал высоту и пошел вдоль оврага. Тут же из леса поднялся второй орбитальный корабль. Красный росчерк плазменной пушки ударил в «Тезей».
– Всполошились, сволочи, – Глеб недобро усмехнулся. – И чего нам прятаться на родной планете?! – скомандовал он, тронул сенсор на браслете и запуская для бортового компьютера программу «Чужой. Обнаружить и уничтожить», затем скомандовал друзьям: – Все на землю! И не двигаться!
«Чужой. Обнаружить и уничтожить» была простая и действенная схема: мозг корабля определял все подвижные цели в установленном радиусе и поражал их наиболее эффективным способом.
– Наземь! – Быстров с силой нажал на плечо, замешкавшегося Шурыгина.
Сашка упал в мокрую листву. Он видел, как из серебристой стрелы корабля, приближавшегося и росшего на глазах, ударил ослепительно-белый луч. Фотонное орудие с первого импульса прожгло катер, поднявшийся над лесом. Милькорианская машина рухнула, ломая березы. Казалось, небо на миг потемнело и вновь вспыхнуло ручейком невыносимо-яркого света. Огненная река прошла по земле, оставляя глубокую, оплавленную борозду. Фигурки десантников в черном сгорели словно маленькие искорки. Со вторым катером битва продлилась чуть дольше. «Тезей» резко набрал высоту и исчез в облаках. Серую мглу в небе пару минут рассекали лучи света и вспышки. Затем что-то загрохотало, огненным болидом милькорианский катер пронесся над Льялово и упал за Клязьмой.
Коснувшись сенсоров браслета, Глеб дал кораблю новую команду, и встал.
Разведчик, получив незначительные повреждения от плазменных пушек, садился возле грунтовки, рядом с местом, где сгорела «Волга». Быстров, не теряя ментального канала, контролировал его посадку.
– Наш корабль, – пояснила Ваала, видя изумление и растерянность Шурыгина. – Правда, красивый?
– Да, – Сашка кивнул и двинулся к дороге за галиянкой.
Выпустив опоры под основаниями загнутых крыльев, звездолет открыл люк.
– Заходи Сань, нам нельзя задерживаться, – пропустив Ариетту, Быстров кивнул Шурыгину на трап.
– Я не полечу. Не могу, Васильевич, – он запахнул куртку и отвел взгляд к металлу, крепко спекшемуся с землей – тому, что осталось от Волги и Агафона Арканова. – Извините, но я никак…
– Тебе нельзя здесь оставаться. Неприятностей наживешь, – Глеб достал сигарету и щелкнул зажигалкой. – Я знаю, что говорю. ФСБшники сразу в оборот возьмут и те, что оттуда, – он поднял палец к дождливому небу.
– Обойдется как-нибудь. У меня здесь работа. Большая работа. Мне нужно идеи по электрогравитации осмыслить, воплотить, передать ребятам схемы. Мне много чего нужно, так сразу не объяснишь.
– Ты все-таки подумай. На Земле мы часто бываем, – капитан жадно затянулся, – а на небе возможности другие. Здесь ты пропадешь.
