— Война без конца.
— Война без конца, — повторил он. — Но война во имя чего?
— Я не знаю.
— Я проливаю кровь, но я не проливаю ее без причины, — сказал он. — Всю свою жизнь я сражаюсь с Тьмой во всех ее проявлениях. Поход против Темного Властелина — апофеоз моей войны, венец моей карьеры. Та война, которую мы ведем сейчас, — сумма всех войн, потому что, если мы проиграем, это будет не поражение, это будет конец всего нашего мира. Поэтому мы не можем проиграть.
Слишком длинное предисловие. Он хочет, чтобы я понял… Что?
— И что? — спросил я.
— Ключ был нужен Властелину, — сказал сэр Реджи. — Значит, Властелин не должен был его получить. Корд ни за что не расстался бы с ключом по своей воле, и он никогда не покинул бы башню по своей воле, так что, если бы мы хотели сохранить ключ, нам пришлось бы остаться там и защищать и башню, и Корда, и ключ. Мы не смогли бы этого сделать, даже если бы попытались и умерли бы при этой попытке. Защитить один ключ было легче. Ты знаешь о шахматах? Это такая игра.
— Знаю.
— В нашем мире шахматы находятся под запретом, потому что они были игрой, созданной Владыками Танг, их любимой игрой. В юношестве меня познакомили с ее правилами.
— Шахматы — это стратегия.
— Шахматы — это война, — сказал он. — Самое точное воплощение войны, потому что любая война, кем бы она ни велась и какие бы цели ни преследовала, это отнюдь не столкновение одной силы с другой силой. Война — это противостояние двух разумов, двух воль к победе. Выигрывает не тот, кто сильнее, а тот, кто умнее и у кого лучшая мотивация.
Я вспомнил древнюю историю. Битву при Фермопилах и ее героев, триста спартанцев и командующего ими царя Леонида. Они все погибли, сдерживая огромную армию, но выиграли время для своего народа. Вот уж у кого была сильная мотивация. И, что не менее важно, правильно выбранная позиция.
— В шахматах можно пожертвовать одну свою фигуру или даже несколько только для того, чтобы добиться тактического превосходства и в конце концов победить.
— Это называется гамбит.
— Да, — сказал сэр Реджи. — Ради победы над Темным Властелином я разыграл гамбит Корда.
— Ты думаешь, что имел на это право?
— Если мы одержим верх, — сказал он, — то помни, что победителей не судят. А если мы проиграем, то и судить будет некому. Слишком высока цена, чтобы я задумывался о средствах.
— Ты готов ради победы пожертвовать всем?
— Даже собой, — сказал сэр Реджи. — Победа — это единственное, что имеет смысл.
— И Кимли? — продолжил я. — И мной?
— Да, — сказал сэр Реджи. — Ты хороший человек, сэр Геныч, а Кимли помимо того, что он хороший гном, еще и мой друг. Но в данном контексте и ты, и он, и я — всего лишь инструменты, средства для достижения цели, поставленной не нами. Мы готовы умереть во имя спасения нашего мира. Понимаю, что несправедливо требовать того же от тебя, ведь этот мир — не твой родной, но жизнь — штука несправедливая. Ты видел, как люди нашего мира умирают за тебя? Ты никогда не задумывался, почему они готовы пожертвовать ради тебя собой? Просто потому, что ты хороший человек и ты им нравишься? Этого же мало. Чтобы умереть за кого-то, нужна сильная мотивация. Каким бы хорошим человеком ты ни был, собственная жизнь любому человеку гораздо дороже твоей. Они умирали за тебя, потому что ты — единственный шанс на будущее для их потомков. И если бы для будущего была бы полезна твоя смерть, а не твоя жизнь, то, каким бы хорошим человеком ты ни был, они убили бы тебя без колебаний. Принцип меньшего зла, ты знаешь.
Теория разумного эгоизма, подумал я. Пожертвовать одним на благо общества. Прямо Чернышевский какой-то. В школе проходили.
— Я убил Корда, — сказал сэр Реджи. — И, если бы мне представилась возможность сделать выбор еще раз, я все равно избрал бы такой путь. Слишком высоки ставки.
Я слушал сэра Реджи, смотрел на незнакомые созвездия и думал об Иване, своем неожиданном тезке, который хочет стать волшебником и защищать людей от чудовищ. Он не знает, что жизнь куда более сложна, чем ему представляется в его неполные шесть лет, и не все чудовища угрожают людям, и не все, кто угрожает людям, чудовища. А кто защитит людей от людей?
Я понимал сэра Реджи. Наверное, с учетом обстоятельств, я понимал его лучше всех в этом мире.
Мир был для него полем боя, жизнь была для него войной, а на войне нет места благородству и красивым поступкам, по крайней мере, если хочешь выжить и победить. Думаю, что Корд не покинул бы башню и уж тем более не отдал бы нам ключ, оставленный ему на хранение. И нет никакого сомнения в том, что башню мы бы не удержали. За Черным Лордом Тонкаром пришли бы другие, зомби сменили бы орки, и рано или поздно мы бы все равно проиграли.
Но от осознания этого факта поступок сэра Реджи не казался мне менее некрасивым и неблагородным. Я начал понимать, почему о Парящем Ястребе складывают легенды и почему его не слишком любят. Он имел смелость и силу делать то, что необходимо, и принимать эту необходимость, в то же время понимая, что он творит зло. Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц. Нельзя вырезать аппендикс, не разрезав плоти.
Сэр Реджи был скальпелем. Скальпель почитают уважаемым инструментом, ибо он спасает жизни, но никто не любит скальпель, ибо он причиняет боль. Путь Воина был трудным путем, и сэр Реджи имел силу идти по нему. Возможно, он найдет силу дойти до конца своего пути, каким бы этот конец ни был.
Я испытывал уважение к этому человеку еще в начале пути. Несмотря ни на что, я испытывал даже симпатию к нему. Но только теперь я начал понимать, что вряд ли когда-нибудь пойму и сумею принять его образ жизни.
Мы выступили на рассвете, чему селяне были необыкновенно рады.
Я чувствовал себя достаточно неплохо, сэр Реджи практически поправился за прошедшие со времени падения башни полторы недели, а Кимли, казалось, сам был сделан из камня и все ему было нипочем.
Меня тревожило другое. Мы слишком много времени провели на одном месте, а это означало, что лазутчики врага уже должны были нас обнаружить и впереди наш отряд снова ожидали опасности. Удивительно еще, что полторы недели протекли тихо и спокойно. Наверное, гибель Тонкара спутала планы Темного Властелина, и сейчас он подыскивает ему замену. Как бы там ни было, мы одержали первую победу, и одним Черным Лордом стало меньше. Возможно, даже двумя, хотя сэр Реджи и сам не верил в смерть Келлена.
Но понесли потери и мы. Не знаю, чем была смерть Тонкара для Темного Властелина, возможная же гибель Моргана нанесла по нашему отряду серьезный удар.
Селяне вышли на улицу, чтобы проводить нас. Наверное, хотели собственными глазами удостовериться, что мы на самом деле уходим, оставляем их в покое. Облегчение было написано на их физиономиях.
Я искал в толпе лица маленького Ивана и его матери, но не нашел. Может, у них были и другие дела, кроме как глазеть на покидающих селение чужаков.
