— Действительно невероятно, — согласился Далтон. — Если это произошло где-то здесь, все было проделано с чертовской ловкостью.
— Как пить дать, но я все равно настаиваю на своем.
— Откуда такая уверенность?
— Вряд ли убийца вернулся бы на праздник с орудием убийства и выбросил его там.
— С праздника никто не уходил, — возразил Тайрин, — кроме лорда Эрла, но это было уже позднее.
— Никто не был замечен, когда уходил, — поправил Такстон. — Хотя, я полагаю, так на самом деле и было.
— Немедленно нужно отправить этот предмет доктору Мирабилису. Мы скоро узнаем, действительно ли это орудие убийства.
— Интересно… — начал Такстон.
— Да?
— Какими вы располагаете в замке… ну, современными методами расследования?
— Вам что-нибудь говорят термины «микротехнология» или «идентификация ДНК»?
— Боже милосердный! Настолько современными?
— Ну да. Доктор Мирабилис идет в ногу со временем.
— Следит за прогрессом на Земле?
— На Земле? Вряд ли. Едва ли Земля — наиболее продвинутый мир в области судебной медицины. И, если уж на то пошло, в какой-либо другой.
— Понятно. — Такстон не нашелся, что ещё сказать.
— По капле крови мы можем с точностью определить не только жертву, но и убийцу. Если он оставил на рукоятке отмершие клетки кожи.
Гольфисты обменялись изумленными взглядами.
Об отпечатках пальцев Такстон решил не спрашивать.
— Скажите, а почему бы не воспользоваться магией, чтобы вычислить убийцу?
— Закон замка, — ответил Тайрин. — Магия не может быть использована при расследовании серьезных преступлений или служить свидетельством на процессе, являющемся следствием такого расследования.
— А… Это очень верно.
— Его величество — человек самых прогрессивных взглядов.
— О да, — согласился Такстон.
Тайрин вызвал стражника, вручил ему завернутый в платок нож, дал указания и отослал прочь.
— Ну вот, совсем другое дело, — расстроился Тайрин. — Придется посылать известия, противоречащие тому, что я уже сообщил. Поторопился отправить гонца. Будь прокляты их глаза.
— Чьи? — не понял Далтон.
— Моих людей. Им было приказано тщательно осмотреть территорию, а нож валялся прямо под их сопливыми носами. Боюсь, что многие получат нагоняй, а некоторым откажут в повышении.
— Он у всех нас валялся под носом, — возразил Такстон. — Могу поклясться, что я проходил мимо этого места и не заметил ножа.
— Как и другие, — добавил Далтон. Он поводил носком своего двухцветного ботинка по траве. — Трава высокая. Может, её примяли.
— Похоже, — согласился Тайрин.
— Или его бросили сюда совсем недавно.
Такстон нахмурился:
— В этом кресле сидел виконт перед тем, как уйти?
Тайрин подошел к креслу.
— А леди Рильма сидела рядом с ним. Вот здесь. А нож вы нашли на этом месте. Прямо за креслом виконта.
— Итак, — размышлял вслух Такстон, — стал бы убийца возвращаться сюда и случайно или намеренно бросать орудие убийства как раз туда, где сидела жертва?
— Значит, вы хотите сказать, что убийство было совершено здесь, где виконт ужинал с леди Рильмой? — спросил Тайрин.
— Да. Я к этому и веду. А нож тут же выкинули.
— И зачем было его выкидывать?
— Сам не могу понять, — признался Такстон.
Тайрин потер лоб.
— Чтоб меня. Но леди Рильма…
— Должно быть, она глядела в другую сторону.
Далтон недоуменно вздернул брови:
— Но как же так — ведь кругом были люди?
Такстон вздохнул:
— Не сходится, да? Но убийства очень часто не продумываются заранее.
— Неужели? — заинтересовался Далтон.
— Девяносто девять процентов убийств совершаются в минутном порыве. По импульсу. Все эти тайны запертой комнаты — плод разыгравшегося воображения сочинителей.
— Вот оно что.
— Нужно снова поговорить с леди Рильмой, — решил Тайрин. — Как бы болезненно это ни было.
Леди Рильма сидела в плетеном кресле под величественной плакучей ивой, очень соответствующей настроению, поскольку дама все ещё орошала слезами белый вышитый платок. Вокруг неё хлопотали три фрейлины.
Тайрин приблизился к вдове виконта.
— Миледи. Я понимаю…
Леди Рильма снова зарыдала в голос. Тайрин на минуту уставился на небо. Затем снова попытался:
— Можно я продолжу, миледи? Она, не глядя на него, кивнула.
— Могли бы вы припомнить какие-нибудь подробности того, что происходило незадолго до того, как ваш муж вышел?
Леди Рильма чем-то напоминала монахиню: на голове строгий платок, и лицо строгое, без малейшего следа косметики, хотя было в её облике нечто хищное — очевидно, из-за мелких острых зубов. Однако посмотрела она на Такстона с истинно святым негодованием.
— Я же вам сказала, — повторила вдова. — Мы ужинали…
— Одни?
— Да, как я вам говорила.
— Вы разговаривали?
— Да. Сейчас не могу припомнить о чем, но, да, мы беседовали.
— Не говорил ли он, что чего-то боится, что ему грозит какая-то опасность?
— Нет.
— Не упоминал ли, что поспорил с кем-нибудь, поссорился?
— Нет.
— Он не… — Тайрин почесал затылок. — Миледи, не было ли случая, чтобы он высказывал опасения по поводу того, что на него могут совершить покушение?
— Нет. — Леди Рильма взяла предложенный ей чистый носовой платок и громко высморкалась.
— Итак, что же в точности произошло прямо перед тем, как ваш супруг вышел?
— Да ничего, я же вам сказала. Он просто поднялся и вышел.
— Он что-нибудь сказал?
— Да. Он сказал: «Я должен выйти».
— Это в точности его слова?
Леди Рильма пожала плечами.
— Я не помню, что он сказал дословно. Он сказал: «Я выйду», или «Я должен выйти», или нечто с таким же смыслом.
— А как он при этом выглядел?
— Что вы имеете в виду?
— Не выглядел ли он напуганным или расстроенным?
— Нет. — Леди Рильма снова погудела в платок, потом вдруг задумалась. — Правда, он выглядел… ну. Я даже не знаю, как это описать. Он выглядел немного… странно.
