– Я бы сказал, что для эффективности барьер должен был бы проходить до самых маркеров въезда, – сказал Юрий. – Вы согласны?
– К сожалению, да, – ответил я.
– Наши «друзья» остановились, – доложил Сэм. – Интересно, видно ли им через смог.
– Ну что же, если им и не видно, то на сканерах они видят нечто, что их должно было бы весьма озадачить. А это уже само по себе хорошо.
Я глубоко вздохнул.
– Ладно, бригада, что нам делать?
– Мне кажется, надо повернуть и разобраться с ними, – предложил Карл.
– Мне уж совсем не хочется, чтобы они загнали нас так, чтобы нам пришлось убираться с Космострады.
– Это означает, что нам придется спорить с пятью машинами, и мы знаем, что четыре из них крепко бронированы и, вероятно, тяжело вооружены, – сказал я. – И какие у нас шансы?
– А как насчет того, что у меня в машине? – спросил Карл. – Мы их достойно встретим.
– Карл, я не сомневаюсь, что ты и Лори сможете выбраться живыми и невредимыми из этого безобразия, но я думаю и об остальных членах нашего экипажа. У нас кончились ракеты, машинежка Шона и Лайема не вооружена и не бронирована. Если бы речь шла только про меня и про Сэма…
– Джейк.
Я повернулся, чтобы посмотреть на Сьюзен. Глаза у нее были красные и опухли, но плакать она перестала. Теперь она смотрела на меня с мрачной решимостью, которая испугала меня тем, насколько она изменила ее приятные и хорошенькие черты. Это была та Сьюзен, которая раньше мне никогда не была знакома.
– Не дай этим сволочам нас взять, – сказала она. – Делай то, что можешь сделать.
Я кивнул.
– Именно это я и хотел услышать.
Снова включив микрофон, я сказал:
– Давайте. Прищучим их.
– Ур-р-ра-а-а-а!
– Я вам скажу, что мы собираемся сделать, – продолжал я. – Карл, ты будешь нашим авангардом, а я поведу пехоту за тобой. Шон и Юрий, я хочу, чтобы вы все время держались справа от меня, и, если вы увидите что-то припаркованное у дороги с этой стороны, немедленно перестраивайтесь мне в хвост. Поняли?
– Подтверждаем.
– Понятно.
– Карл, ты понял?
– Ты можешь создать зеленый шарик?
– Ну конечно.
– Тогда выстрели в них штучку. Без сканеров они нас не увидят, пока мы не свалимся им на голову.
– Нам придется немного повременить после выстрела, – ответил Карл. – Мы не можем слишком близко подъезжать к этой штуковине, потому что она вышибет из нас всю действующую электронику. Из меня-то нет, а вот из вас… Шевроле, кстати, совсем не подвластно действию этой штуки.
– Ты умеешь регулировать скорость шарика?
– Да, но даже на максимальной скорости он передвигается довольно медленно.
– Ну хорошо, запусти его на максимальной для него скорости.
– Ладно.
– Значит, нам придется делать все с аптекарской точностью, – сказал мне Сэм. – Я прослежу шарик и скажу вам, когда можно ехать.
– Отлично. Мы все готовы?
– Все устроено, – отрапортовал Карл, развернув шевроле и начиная двигаться по дороге назад.
Я тоже развернулся и встал за ним.
После того, как все остальные тоже заняли свои позиции, я сказал:
– Ладно, Карл, пусть машинка делает свое дело.
– Помни, что она должна вышибить у вас всю электронику, даже моторы, пока мы не окажемся вне пределов досягаемости.
– Эта штука может подавить ядерную реакцию? – спросил Сэм с изумлением.
– Вот именно. Может быть, лучше погасить моторы.
С помощью Сэма я быстро заглушил мотор и снизил мощность потока, но оставил вспомогательные моторы на ходу.
– Готов, – сказал я. Шон и Юрий ответили тем же самым.
– Ну что, поехали, – сказал ровно и спокойно Карл.
Прозрачная, блистающая травянисто-зеленая сфера мерцания и энергии вылетела в готовом виде из крыши машины Карла. Наши экраны сканеров немедленно погасли, вырубились и все остальные инструменты, которые мы не выключили. Вспомогательный мотор с визгом выключился. Шар завис над крышей, потом прямо полетел к тяжеловозу.
– Эй! – завопил я, хотя Карл меня не слышал. – Не туда!!!
Через заднее окно шевроле я увидел, как Карл воздел руки и вцепился себе в волосы. Он был в отчаянии. Видимо, он навел прицел тогда, когда машина была повернута в другую сторону, и он сам про это забыл. Он стал бешено молотить по своей панели управления, чтобы выпустить новый заряд, но, прежде чем смог выпустить еще один шар, вся область сзади от нас зажглась яркими вспышками. Иллюминаторы поляризовались, но ледяные равнины отбрасывали назад к нам ослепительный свет. Я не мог почти ничего разглядеть через зеркало заднего обзора.
Источник вспышек стал уходить от нас, и вспомогательные моторы вернулись к жизни. Панель коммуникатора зажглась снова.
– Я вернулся, – сообщил Сэм. – Эта штуковина и меня вырубила. Что происходит?
– У-у-у! – заорал Карл. – Эта штука замкнулась на барьер!
«Замкнулась» было вполне хорошим определением того, что происходило. Скользя над дорогой, шарик на своем пути уничтожал феноменальный светящийся туннель, притягивая к себе языки огня, словно поглощая их. Барьер ломался, разрушался в бешеном фейерверке энергии. Стены сияния дрожали, колебались и пропадали, языки огня подпрыгивали и взрывались многоцветными осколками. Фонтаны искр лились из воздуха, потом падали на Космостраду. Ввысь взмывали гейзеры энергии, потом разливались в воздухе. Весь фейерверк сопровождался резкими раскатами грома и шипением мощных электрических разрядов.
Я смотрел, открыв рот. Когда все сполохи исчезли, растворившись в тумане, я посмотрел вперед и увидел, что Карл двигает машину вперед. Я взглянул на экран переднего обзора. Пять машин, которые гнались за нами, все еще сохраняли свой строй. Шевроле помчался по дороге. Когда он почти растаял в смоге, еще один зеленый шар поднялся с его крыши. Карл резко развернул машину и рванул обратно. Я завел мотор.
– Поехали, ребята, – вопил Карл. – Этот зеленый шарик что-то хочет нам сказать!
– Так поехали просто за этим мячиком, – предложил Сэм.
Я сказал:
– Честно говоря, не верится, что с кем-то еще случаются подобные вещи.
– Нет, сынок, уж точно с другими такого не происходит. Ты единственный во вселенной, кого так почтили.
– Почему, как ты думаешь? – спросил я, разворачивая тяжеловоз еще раз.
– Боги капризны.
– Спасибо тебе, О'Оракул.
– Было время, я знавал некоего О'Оракула. Такой был Шеймус О'Оракул. Владелец бара в Питтсбурге.
