— Крошки — они крошки и есть. И взрыв совеем небольшой.
Пусковая установка ракеты была сверхлегкой, её можно было даже носить как ранец.
Из торопливых объяснений Сативы Джин понял, что эти ракеты самонаводящиеся и способны корректировать свой курс.
— А с виду — прямо игрушка из «Шварца».
[15]
— Ладно тебе! Я уже верю, что ты из другого мира. Слишком много подробностей, чтобы это было враньем.
Идти в темноте было несложно: ровный каменный пол оказался ещё и абсолютно чистым. Вокруг вообще царила стерильная чистота, и трудно было вообразить, что шахта может представлять немалую опасность: обвалы, взрывы, газ. Интересно, постарались ли тут Нарушители или же шахта была такой изначально. Джин склонялся к мысли, что когда-то здесь все же добывали уголь: множество туннелей, огромные подземные склады, в большинстве сейчас пустующие. Все-таки со стороны Нарушителей неосмотрительно было хранить все боеприпасы в одном месте.
Он уже приготовился высказать эту мысль вслух, как вдруг Сатива остановилась.
— Что такое?
Девушка поднесла палец к губам и прошептала:
— Слышишь?
Позади них раздался топот, и донесся чей-то командный голос. Надо было бежать. Повернув в следующий туннель, они бросились прочь мимо штабелей ящиков с оружием. Домчавшись до грузового лифта, они оказались перед выбором: направиться к центральной шахте и попасть в руки преследователей либо двинуться в противоположную сторону — но тогда можно угодить в тупик. Они выбрали последнее.
[16]
Порт сновидений
— Интересно, как там сейчас, в море Забвения?
В таверне было многолюдно. Под потолком клубился дым, велись тихие разговоры. Пианист негромко наигрывал какую-то приятную мелодию. Двое мужчин у стойки бара были особенно заняты разговором.
— Этого никто не знает, — произнес одни из них — Из моря ещё никто не возвращался.
— Да? Ох, надо ещё выпить. Не нравится мне, что все считают эту затею дохлым делом.
— Да, в общем-то, все так и есть. Ты платишь деньги и получаешь шанс.
— Вчера я купил лодку, и лавочники давали голову на отсечение, что снарядят её всех необходимым.
— Не лодку, а корабль.
— Не важно, в любом случае я отчаливаю завтра с приливом.
— Что ж, удачи.
— Эй, разве так говорят? Моряку желают удачи?
— Здесь только перевалочный пункт — так они говорят.
— А мне бы хотелось, чтоб мы здесь обосновались, завели свое дело, может, открыли бы что-нибудь вроде этой таверны, наняли бы такого же пианиста…
— Да, играет он недурно.
[17]
— Да. Эй, приятель, у тебя отлично получается, ты знаешь об этом?
— Спасибо.
— Не за что. У меня для тебя кое-что есть, на, держи.
Золотая монета зазвенела в пивной кружке, стоящей на рояле.
— Благодарю вас, сэр.
— Да не за что. Там, куда я отправляюсь, — кому там нужны деньги?
Другой завсегдатай бара заметил:
— А вот чтобы туда добраться, они тебе понадобятся.
— И то правда, умрешь без гроша в кармане — попадешь в беду.
Разговор возобновился. Пианист, с минуту передохнув, заиграл новое произведение. Посетители с интересом слушали.
— Я никогда не видел пирамиды.
— И я тоже.
— Мы, наверно, из разных миров.
— Да, наверно.
— Мне пришло в голову, что загробных жизней, должно быть, много. Если существует много миров, то и загробных жизней наверняка великое множество.
— Как интересно…
— Ну, это всего лишь безосновательное предположение.
— Сэр, я согласен с тем парнем. Возможно, в одной из загробных жизней нет денег и все можно получить бесплатно.
— Но здесь деньги — знак достоинства, мой друг.
— Может быть, поэтому здесь я так беден? Могу поклясться, что заплатил за этот корабль втридорога.
— Это значит, что твоя жизнь стоила не очень много, мой друг. Как и большинство жизней. Ты покинул мир, в котором жил, и нашел место, которое не хуже и не лучше.
— А мне здесь очень даже неплохо.
— Никто и не говорит, что тебе плохо, я только сказал, что ты такой же обычный человек, как и я.
— Именно так: самый обычный, и меня это устраивает.
— А в этом и нет ничего плохого. Возьмем, к примеру, нашего друга пианиста. Он дарит миру музыку.
— Это не мир.
— Не важно. Он творит красоту и делает счастливыми людей, а это уже кое-что. А у меня совсем нет таланта.
— Я думал, ты бизнесмен.
— Разумеется, но и в бизнесе я не особо преуспел. Еле сводил концы с концами.
— На большее и рассчитывать нельзя.
— Но теперь все уже кончено. Все кончено.
— Не глупи. Давай выпьем, я угощаю.
— Спасибо, давай заодно угостим пианиста.
— Конечно, пусть угощается.
Ещё две золотые монеты упали в пивную кружку, когда музыкант закончил играть. Раздались жидкие аплодисменты. Пианист поднялся и взял кружку.
— Спасибо, джентльмены, я вам очень признателен.
— Пустяки, приятель.
Музыкант прошел мимо бара, по дороге кивнув бармену. Он нашел хозяина таверны, Миноса
[18]
, в дальней комнате. Тот сидел за столом и записывал что-то в бухгалтерскую книгу. Увидев его, хозяин улыбнулся и отложил ручку.
— Тьма народа сегодня, верно?
— Так хорошо! Все много пьют и щедро платят.
— Ты прав, приятель. Пускай эти дураки оставляют свои денежки у нас. Вот твоя доля. Это был последний выход. — Хозяин взглянул на часы. — Эй, смотри-ка, время закрываться.
