— О том?
— Ну, о нас.
— Ах о нас! И что о нас?
Она пожала плечами.
— У нас может быть какое-то общее будущее?
Теперь он пожал плечами.
— Вряд ли.
— Значит, нам не стоит заводить роман?
Джин засмеялся.
— Да, это вопрос.
— Я серьезно.
— Тебя действительно интересует мое мнение?
— Ага.
— Нет.
— Не стоит?
— Скорее всего, нет, — ответил Джин. — Мы — добрые друзья, и нам многое пришлось вместе пережить. По-моему, не нужно ничего усложнять.
Плечи Линды поникли.
— Может, ты и прав.
— Что ты испытываешь, облегчение или разочарование?
— Не знаю, по правде говоря.
— Но ты огорчена.
— Огорчена? Нет, вовсе нет.
— Ты мне нравишься, Линда.
— И ты мне. Наверно, я сморозила глупость.
— Ох, черт! Нет, Линда, нет. Ты очень привлекательная.
— Правда? Ты никогда не говорил этого.
— Ну да, никогда не говорил. Просто эта тема как-то никогда не всплывала. Но это правда. Я всегда считал тебя очень привлекательной. И в то же время мне казалось, что ты как-то… выше всего этого.
— Выше чего?
— Ты как будто… Что я хочу сказать? Ты как будто сторонишься таких сугубо земных вещёй, как… ну, романы.
— Правда? — удивилась Линда.
— А что, не так?
Линда задумалась.
— Можно назвать это… своего рода зимней спячкой. Или дремотой. Ты не помнишь, конечно, в какой депрессии я была, когда появилась здесь.
Теперь задумался Джин.
— Ты права. Совсем забыл.
— Сейчас, кажется, мне лучше. Или я только пытаюсь убедить себя… Как бы то ни было, теперь я вполне созрела для романа. Но это ничего не значит.
— Эй, я ведь не сказал, что это ничего не значит.
— В каком смысле?
— Ты спрашивала, как я отнесусь к тому, чтобы мы… Ну, ты понимаешь.
Линда улыбнулась:
— А ты понимаешь?
— Ну, занимались тем самым…
— Спали вместе — вот как это называется… Джин, ты покраснел.
— Не говори глупостей, моя дорогая. Мы, люди этого мира…
— Ты покраснел! А ведь с тех пор, как мы познакомились, ты переспал, наверно, с дюжиной женщин.
— Что? Если тебя это так волнует, то да, я покраснел, но только потому, что ты пытаешься вогнать меня в краску. Прекрати!
Линда усмехнулась:
— Прости.
— Ладно, ладно… На чем мы остановились?
— На сексе.
— Черт возьми, женщина! Это не тема для разговора.
— Ханжа. Хорошо, я все поняла. Ты не исключаешь романа между нами, но думаешь, что лучше воздержаться.
— Более или менее.
Линда кивнула.
— Ладно. Как-нибудь переживу.
— Постой. А что ты думаешь по этому поводу?
— Какая разница, что я думаю, если ты не считаешь это хорошей идеей?
— Ну, я вполне могу изменить свое мнение.
— Значит, твой ответ — может быть?
Джин скрестил ноги и откинулся назад.
— Может быть.
— Твой ответ — может быть или, может быть, твой ответ — может быть?
— Может быть, мой ответ — может быть.
— Господи, это просто игра словами!
— Кто играет словами? Я всего лишь сказал…
— Ты сказал — может быть, может быть.
— Может быть, может быть?
— Не просто «может быть». Дважды «может быть».
— Нет, я сказал…
— Может, ты и прав.
— Прав в чем? — спросил Джин.
— Прав в том, что мы несовместимы.
— Я этого не говорил.
— Разве? Но ведь ты сказал, что нам лучше не быть вместе. Может быть, и так. Хотя бы потому, что ты в шесть раз интереснее меня.
— Ох, перестань пожалуйста!
— Нет, в самом деле. Ты остроумный и очаровательный. Ты всегда говоришь к месту и умеешь подобрать нужные слова…
— Дай хоть передохнуть.
— Послушай! Я знаю: мне в жизни за тобой не угнаться.
— Нет, это ты послушай, — сказал Джин. — Одна из причин, почему мне нравится, когда ты рядом, состоит в том, что именно при тебе я делаюсь, как ты говоришь, интересным, и очаровательным, и якобы остроумным. Люди всегда так или иначе влияют на тех, с кем общаются. Если я очаровательный, когда ты рядом, то лишь потому, что ты пробуждаешь это во мне.
Линда задумчиво поглядела на него.
— Приятно слышать.
— Это правда.
— Спасибо за добрые слова. Но иногда ты меня путаешь.
— Прости, я не нарочно.
— Знаю.
— Меньше всего мне хотелось бы пугать тебя. Некоторых других людей — да. По-твоему, мое якобы превосходство над тобой — наша главная проблема?
Линда покачала головой.
— Нет, я не говорю, что это главная проблема.
— Второстепенная?
— Ну… Может быть.
— Что-то много «может быть» в нашем разговоре, — заметил Джин.
— Да. Вообще-то я вовсе не хочу сказать, что у нас с тобой есть какие-то серьезные проблемы. Просто… Ну, я имела в виду…
— О чем ты?
— А ты о чем?
— О том, что я сказал.
— О чем из того, что ты сказал?
Джин задумался.
— Мне нужно хорошенько все обдумать.
— Надежда есть?
— Ты надеешься, что есть надежда?
— А ты?
Джин засмеялся.
— Похоже на игру в покер.
— В каком смысле?
— В том, что ни ты, ни я не хотим открывать свои карты.
— Может быть, мы оба боимся проиграть.
— Может быть, мы оба блефуем?
— Может быть. Может быть, нам стоит остановиться на этом.
— Снова «может быть».
— Да. — Линда зевнула. — Ох, извини!
— Хочешь вздремнуть?
— Не против.
Внезапно уровень шума резко возрос, напугав обоих. Джин перевел взгляд с одной арки на другую. Магические двери исчезли.
