Судя по надписи, сделанной краской на грязной стене, это место называлось Миллерс-корт. Ржавая железная лестница в углу вела к двери, которую едва можно было разглядеть в темноте. По этой лестнице и стал подниматься Рюн.
– Идемте со мной, – позвал он Уилла, и тот послушно шагнул следом.
Рюн достал из кармана ключ, вставил в скважину, которая казалась слишком маленькой для него, пару раз повернул, потом толкнул дверь, и она с болезненным стоном открылась.
– Проходите, – сказал Рюн.
Уилл неуверенно заглянул внутрь, в темноту.
– Проходите – теперь в голосе Рюна появились командные нотки.
Уиллу ничего не оставалось, как повиноваться. Толстяк пропустил его вперед, притворил дверь и запер ее на ключ.
Теперь они стояли в полной тьме.
– Что теперь? – дрожащим голосом спросил Уилл.
– Идем на цыпочках, – прошептал Рюн. – Тихо-тихо, Он чиркнул спичкой и поднес ее к огрызку свечи.
[45]
Тощий язычок пламени озарил внутренности омерзительного коридора. Уилл, который на сегодня уже был по горло сыт впечатлениями и хотел лишь одного – увидеть дневной свет, – что-то пробормотал.
– Ш-ш-ш, – одернул его Рюн. – Согласен, мое жилище выглядит так, словно жить в нем невозможно, но я ничего не делаю просто так. Сделайте одолжение, ведите себя тихо.
– Зачем?
– Чтобы нас не услышала моя домовладелица, миссис Гантон. В это время суток она обычно успевает приложиться к бутылке джина. Но о том, что ей не уплачено за месяц, она помнит в любом состоянии. И поднимет крик на всю округу, если обнаружит, что мы пришли.
– А-а, – протянул Уилл.
– Так что, будьте так любезны, не шумите. Осталось немного.
Рюн протиснулся вперед и повел Уилла, освещая путь тем же огрызком свечки, по шаткой лестнице, которая вела к самой квартире.
Квартира была выбрана слишком неудачно. Здесь было тесно. Здесь было не прибрано. Здесь было неуютно. Здесь было до отвращения грязно. Лучи тусклого света, с трудом пробиваясь сквозь давно не мытые окна, позволяли разглядеть небольшую комнату весьма отталкивающего вида… вернее, конуру. Постелью служил узкий соломенный тюфяк. Он явно использовался по назначению, причем совсем недавно, хотя непонятно, как на нем умещалась могучая туша Хьюго Рюна. Что же касается единственного стула, то он, похоже, служил исключительно источником пищи для древоточцев и поэтому просто валялся на боку посреди этой конуры. Тут же были разбросаны какие-то бумаги, среди которых преобладали неоплаченные счета.
А в углу стоял предмет, который вообще не имел отношения и не мог иметь отношения к этой комнате, – корабельный сундук. Великолепный большой корабельный сундук. Слишком большой, чтобы его можно было пронести в дверь. И слишком великолепный, чтобы находиться в подобной дыре.
Мистер Рюн огляделся.
– Гнусный разбой! – воскликнул он, взмахнув своими огромными ручищами. – Здесь кто-то был. Вернее… – он потянул носом, – были. Да, их было несколько… Это они.
– Они? – переспросил Уилл.
– Всему свое время, – Рюн внимательно осмотрел сундук и кивнул своей тяжелой головой. – Похоже, их интересовал мой сундук.
Корабельный сундук, весь украшенный многочисленными медными шишечками и накладками, обитый красной кожей, был и в самом деле поразительно красив и явно стоил немало.
– В нем все, чем я владею, – сообщил толстяк. – Ныне я подобен судну без порта приписки.
– Судя по всему, вы оказались в затруднительной ситуации, – предположил Уилл.
– Тонко подмечено, – ответил Рюн. – Но дело, собственно, не в этом. Я далеко не беден. Мой отец занимался пивоварением. Едва ли это подходящее занятие для настоящего джентльмена. Но, должен признаться, его кончина обернулась для меня благом. Я смог испытать такое, о чем большинство людей могут лишь мечтать.
– В самом деле?
– Присаживайтесь, – предложил Рюн, пинком возвращая форму соломенному тюфяку. – Шампанского?
– Шампанского? – Уиллу почти удалось улыбнуться. – Я читал о шампанском, но никогда не пробовал.
– Мир без шампанского? – Рюн покачал головой, снял свой щегольский цилиндр и эффектным жестом водрузил его на корабельный сундук. – Оставить мир без шампанского – преступление. Этого достаточно, чтобы оправдать наши действия.
Уилл присел на тюфяк.
– Кто вы? Я помню вас, помню ваше имя, но почему – не знаю.
Рюн снял пальто и достал из большого внутреннего кармана бутыль шампанского и два бокала.
– Приобрел по случаю вашего прибытия, – сообщил он. – Вы должны были попасть прямо сюда, в эту комнату… Уму непостижимо: каким образом в мои расчеты прокралась ошибка?.. – Рюн откупорил шампанское, наполнил бокалы и вручил один Уиллу.
– Большое спасибо, – проговорил тот и осторожно сделал глоток.
– Нравится? – спросил мистер Рюн.
– Еще бы, – признался Уилл. – Просто чудо.
– В конце концов, так и должно было быть…
Мистер Рюн грузно приземлился на сундук и взял бокал в ладони. Теперь он взирал Уилла сверху вниз. Уилл смотрел на мистера Рюна снизу вверх.
Вернее, очень внимательно разглядывал. Этот толстяк, восседавший перед ним, был загадкой. И, надо сказать, загадкой крайне тревожной.
– Что вы помните, мистер Старлинг?
– О чем?
– Ну, для начала – о том, как вы сюда прибыли.
– А-а-а…
Неожиданно Уилл задумался. Что именно он должен сказать? Он ничего не знает об этом толстяке. Ну, для начала – можно ли ему доверять.
– Что вы знаете? – спросил он.
– Я знаю все, – ответил Хьюго Рюн.
– Тогда почему вы меня спрашиваете?
Рюн вздохнул.
– Это чрезвычайно важно. Важно знать, что вы знаете, а чего не знаете. Если вы помните слишком много, мне от вас толку не будет. Если вы представляете, какой чудовищный обман будет окружать вас в этом времени, вы окажетесь не в состоянии действовать.
Уилл покачал головой:
– Понятия не имею, о чем вы говорите.
– Само собой. В таком случае, позвольте мне объяснить. Вас доставили сюда из двадцать третьего века…
– Я прибыл по своей воле, – перебил Уилл.
– В данных обстоятельствах у вас не было выбора. А о том, чтобы обстоятельства сложились именно таким образом, я позаботился.
– Это вы посылали роботов, чтобы они нападали на меня? И убивали людей?
