— Ну!
Ула вдруг насторожился и прислушался. Откуда-то все явственнее доносился глухой шум, похожий на рев самца бизона в период водопоя. Недобитый Скальд быстро зачастил:
— Так вот, если бы этот великосветский дебил догадался положить в этот сундук крестик, душа Павлы успокоилась бы сама по себе и прямиком к нам бы отправилась. Ну ей этот крестик навроде билета в небеса, въезжаешь?
Я для виду покивала головой. На самом деле я уже давно перестала разбираться в бюрократических хитросплетениях небесной канцелярии. Ладно, тут уж, видно, ничего не поделаешь, придется опять куда-то тащиться, кого-то спасать… И чего у меня такая планида хреновая?
Снаружи в дверь кто-то с шумом врубился. Послышалось яростное пыхтение, и солидная дубовая обшивка закряхтела под ударами топора. Раздавались также жалобные вопли: “Шандор, брат, одумайся! Что папа скажет?! Ай, ну зачем так злиться? Хочешь, я буду всегда-всегда отдавать тебе свой десерт? Ну, кроме малинового суфле… Ой, ой, и малиновое суфле тоже!”
Из стены высунулась развеселая Мэри Джейн с уже изрядно обломанной дубиной.
— Ой, бабы, тут… такое творится! — задыхаясь, выкрикнула она. — Че вы с пацаном-то сделали? Это ж сохатый в сибирском раздолье! Ой, гляньте, алебарда сломалась, ща головой начнет стучать! Ну точно, сохатый… КРУТОЙ БИЗОН! Нет, мое дело, конечно, сторона, но мотать вам отсюда надо, и по-быстрому! Она, она! Как он работает головой, какая экспрессия, какой трудовой подъем! Ого, уже и дверная ручка отлетела! Да что же вы тут сидите с открытыми ртами, как туристы в Гайд-парке! Ты, рыжий альбатрос-романтик, бери деву под белы руки… Ого-го, какой мощный удар! Да быстрее шевелитесь, пока у него голова застряла в замочной скважине!
Ула наконец сориентировался, ухватил меня в охапку и прокричал:
— Сваливаем по экстренному плану отхода!
— Это как? — еще успела спросить я, но через секунду сама поняла, что такое экстренный план спасения.
Ула распахнул окно, выволок меня на подоконник и проорал, перекрывая мычание и сопение Шандора вкупе с хриплым: “оле! оле!” Мэри Джейн:
— Главное, ничего не бойся и за меня держись!
В тот момент, когда дверь все-таки переломилась под натиском мощного басорского черепа, мы с Улой ухнули вниз…
Но, вопреки моим мрачным ожиданиям, мы вовсе не размазались черно-рыже-кудрявой массой по венгерской земле, а мягко приземлились в какие-то кусты. Я первой пришла в себя и высунула свой лохматый череп из зарослей крапивы. Пейзаж был почти знакомый. Мы сидели в кустах рядом с дорогой, ведущей к замку Басоров. На дворе, то есть в лесу, была уже глубокая ночь. Небо было темным и насупленным, никаких тебе звездочек или луны! К тому же то и дело раздавалось невнятное грохотанье, весьма напоминающее раскаты грома. Ну я, конечно, не Росгидрометцентр, но и не настолько валенок, чтобы не сообразить, что в скором времени здесь начнется такая поливаловка с молнией! Мало не покажется! Во, да мы же попали в ту ночь, когда прибили Павлу! Так, спасаем дуру — и домой. Мать моя, наверное, уже волнуется.
Я попихала Улу во все части тела. Пацан застонал и понял, что лучше ему очнуться. Высунув наружу рыжую голову, увенчанную раздавленной бузиной, и приоткрыв заплывший правый глаз, Ула сообщил:
— О, как это мы сразу попали куда надо! Все по плану — ночь, гроза… Ну, теперь тебе карты в руки. Сейчас тут проедет карета Павлы, ее надо остановить и популярно объяснить девушке, что она в большой опасности.
Как это у него все просто выходит! Легко сказать — останови карету! А как это делается? В каком-то фильме главный герой, этакий средневековый качок тормозил кареты, на всем скаку останавливая лошадей. Я, конечно, тоже могу это попробовать, но мне совсем не улыбается перспектива во цвете лет стать тонким раскатанным рулончиком из костей и кружев с навеки застывшей улыбкой на личике. А может, выйти на дорогу и задрать вверх большой палец? Ну типа: “Дядя, подвези! Денег нету, бабушка больная, младшая сестра обкурилась, старшая из дома сбежала, еду к папе, который бросил нас еще до рождения!” Нет, это вряд ли пройдет. Лошади — это тебе не машина, просто так не тормознешь. Пока разберутся, что к чему… Нет, перспектива у меня одна — тонкий рулончик.
Я повернулась было к Уле, чтоб спросить у парня совета, но тот исчез, как бы деликатно намекнув на то, что я должна все сделать сама. Ох, лучше бы я не связывалась со всей этой замковой эпопеей! Посидела бы месяц в Англии, Ула бы мне путевку обратно оформил… Может, и пораньше б удалось улететь! Хитрые они, эти небесные работнички. Душу посеяли, а я ее искать нанималась, что ли? Еще не факт, что она сидит во мне, то есть в Жуже. Устроили, блин, общежитие какое-то из ее скелета, а я отвечай!
Я еще немножко помитинговала, тоскливо торча на обочине дороги. Как же все-таки тормознуть эту карету? Надо как-то привлечь внимание кучера, чтобы он остановил лошадок раньше, чем они изроют меня копытами. О! А вот, кажется, и идея посетила мою пустующую черепушку. Точно, точно прилетела, крылышками машет, ох, как хорошо машет! Все, план готов!
Я огляделась и резво стащила с себя нижнюю юбку, намотала ее как флаг на здоровенную палку и обрадованно замахала этим импровизированным знаменем. Получилось здорово! Батист горделиво реял на ветру, хлопая кружевами, а я мельком подумала, что лучшей рекламы французскому белью просто невозможно придумать. Итак, я стояла, сжимая в руках кол с собственным бельем, ожидала эту распроклятую карету и грозно хмурила лоб.
Наконец вдалеке послышался неспешный топот копыт, и почти одновременно сверху меня описало дождичком. Я разъяренно замахала юбкой, стараясь и прикрыться ею как зонтиком, привлечь внимание кучера. Кучер очень даже привлекся, остановил коней в полуметре от меня и вытаращился так, будто в жизни не видел женского белья или экстремальной бабы. Но я даже и слова ему не сказала, а сразу кинулась к карете. Забарабанив в окошко, я провыла:
— Пожалуйста, пустите меня!
Дверца резко открылась наружу, а у меня с реакцией было хуже, поэтому голову я отдернуть не успела и воткнулась вверх тормашками в уже начавшую размокать дорожную грязь… Когда я вылезла из гостеприимных объятий матушки-земли и громко высказала по-русски все, что я думаю о том, кто делал эту карету, а также о его родителях и ближайших родственниках, то увидела, что из кареты торчит перепуганная аристократическая рожица совсем молоденькой девицы.
— Ой! — сказала она и неуверенно хихикнула. — Так неловко вышло…
У меня постепенно пропадало желание спасать эту придурковатую смешливую прелестницу. Нет, ну почему вечно я и вечно в грязи по уши?! Но я сдержалась, размазала землицу по лицу и мрачно представилась:
— Графиня Жужа Басор! До замка не подкинете?
— Ой! — опять сказала эта идиотка. — Вы жена графа? Садитесь, пожалуйста.
Я шумно лезла в карету и тут заметила еще одного персонажа этой веселой истории, тихо притаившегося в уголке и злобно зыркавшего маленькими глазками оттуда. Жуткая Фанни! Так вот кто вместе с графом обтяпывал это убийство! Выражение “старый преданный слуга” приобретало несколько иной сюрреалистичный смысл…
