— Спасибо, мать! — поблагодарил я ее. В ответ она разрыдалась.
— Убитая женщина была моей дочерью! Но я с чистым сердцем отправляю моего внука с тобой, потому что его ждет иная судьба!
Едва я вскочил в седло, Пегас взмыл вверх. Понимая, что теперь он везет особо ценного пассажира, крылатый конь летел осторожно, стараясь не делать резких движений. Время от времени он оглядывался, кося глазом на завернутого в тряпицу малыша, как бы удостоверяясь, что с тем все обстоит хорошо.
Куда мы летели, я не знаю. Пегас сам выбрал путь, я ему не мешал. Я чувствовал, что пока все идет так, как предначертано свыше, и вмешиваться ни во что не надо. Во время нескольких посадок я, как мог, поил малыша молоком, кутал во все имевшиеся тряпки, чтобы ненароком не застудить.
Но вот наконец ночью, покружив над каким-то лесом, Пегас что-то увидел внизу и начал плавно снижаться. Судя по всему, наше воздушное путешествие подошло к концу. Внизу на лесной поляне, где горел большой костер, нас уже давно ждали. Несколько стариков и старух неподвижно стояли, воздев кверху руки, и что-то шептали. Когда мы приземлились, ко мне направился один из них.
— Мы очень долго ждали тебя, Посланник, но ты исполнил все как должно и не обманул наших ожиданий! — сказал он мне. — А теперь отдай ребенка! С нами он отныне будет в полной безопасности!
Хотя я прекрасно понимал, что все идет сейчас по некому высшему плану, я не спешил передать своего малыша в чужие руки.
— Как я узнаю, что ты именно тот, кому я должен отдать ребенка? — спросил я старика.
Вместо ответа старец молча расстегнул рубаху. Моему взору предстал нательный крест. На моих глазах он засиял, словно ожив после долгого сна. И в то же самое мгновение я почувствовал жгучую боль в своей груди — это отреагировал на происходящее мой собственный крест.
— Вот ты и передал мне свое предназначение! — промолвил седобородый старец. — Теперь настал мой черед!
Кивнув старику, я встал на одно колено и передал спеленутого малыша новому Посланнику. Тот, склонясь до земли, принял от меня бесценный дар. Стоявшие за спиной старца запели протяжные гимны.
Я отцепил Священный Меч и протянул его старцу. Кладенец был совершенно спокоен и светился изнутри мягким розовым светом.
— Меч оставь себе! — покачал головой новый Посланник. — Этот ребенок никогда не будет воином!
— Кем же он будет? — спросил я с трепетом в голосе.
— Он будет великим Пророком!
Ноги мои сами собой подкосились.
Посланник и сопровождавшие его под пение священных гимнов удалились в чащу леса вместе с будущим пророком, а я остался сидеть на поляне один, если не считать пасущегося неподалеку от меня Пегаса. Костер медленно затухал, тишину леса теперь нарушали только все еще потрескивающие в огне сучья.
Мое состояние в тот момент описать невозможно. С одной стороны, с меня разом упала огромная ответственность. Я исполнил то, что было мне предначертано, свою миссию, свой долг. А это значит, что весь мой путь, смерти моих товарищей были не зря. Мы сделали все, что смогли и как смогли. С другой стороны, теперь, когда пропала главная цель этой моей необыкновенной жизни, я совершенно не знал, что мне делать дальше. Отныне я не был больше Посланником. Кем же я теперь стал? Обыкновенным человеком? Но что мне тогда следует предпринять, куда и к кому идти? К Ладе? Но она богиня, а Ирийский сад не место для простых смертных! На Небесный Холм? Но там я тоже не нужен, ведь я не волхв!
А затем я увидел, как из облака на еще ночную землю упал луч, в луче что-то ярко и солнечно светилось. А потом я услышал голос, голос был строг и доброжелателен одновременно.
— Ты исполнил все, как и было тебе предначертано! — сказал он мне. — Я знаю все, через что тебе пришлось пройти, а потому тебе разрешено познать истину, недоступную иным!
И в тот же момент я познал то, что никогда бы не смог познать иначе. Я понял, что именно спасенный мной малыш станет впоследствии первым истинным пророком, который поведет человечество из мрака жестокости и крови по пути добра и мира. Этот путь будет долог и тернист, но первый шаг будет уже сделан. Затем, спустя многие века, на землю придет новый пророк, а вместе с ним люди познают истинную веру, и я, живший некогда на рубеже двадцать первого столетия, знаю, о ком шла речь. Но и после прихода второго пророка на земле не прекратятся войны и насилие. Только тогда, когда Великим Небом будет решено, чтобы к человечеству явился третий истинный пророк, только тогда на Земле окончательно наступит столь долгожданная эра счастья. Я знал уже, что первенцем у меня будет сын и именно ему я передам по наследству свой нательный крест, чтобы спустя тысячи лет вновь получить его от своих пращуров.
— Когда же придет к нам третий пророк? — спросил я мысленно, и луч света слегка заколебался при моем вопросе.
— Ты слишком далеко забегаешь вперед, ибо это еще не определено свыше! — услышал я голос. — Все, что надо, свершится и настанет в свое время! Ты много перенес во имя великой цели, а потому тебя ждет награда! Посмотри вдаль!
Я взглянул, и сердце мое сразу же забилось с неистовой силой. По поляне, широко раскинув в стороны руки, бежала ко мне моя Лада.
— Любимый! — кинулась она мне на шею. — Как же давно я была вдали от тебя! Как долго мы не были вместе! Но теперь все наши разлуки позади! Я тоже избрала свой путь! Во имя нашей любви я отреклась от всего. Отныне я уже не богиня, а такая же смертная, как и ты, а потому мы будем теперь всегда вместе, и пусть только смерть разлучит нас!
Я целовал ее мокрое от слез лицо, и больше ничего, кроме нее, мне не было в этот момент нужно. Как мало и как много надо человеку, всего лишь одно — быть рядом с любимой!
— Ты рад? — спросил меня неслышный для иных голос.
— Конечно! — ответил я ему, не открывая рта.
— Ты счастлив?
— Нет! — покачал я головой.
Лада, не понимая моего молчания, с удивлением смотрела на меня.
— Почему? — спросил меня голос, и я уловил в нем нотки недоумения.
— Я не смогу никогда быть до конца счастливым, ибо всегда перед моими глазами будут стоять тени павших ради меня товарищей!
— Хорошо! — сказал голос. — Пусть будет так, как ты хочешь! А теперь обернись!
Я обернулся. Из леса на поляну ко мне шли неторопливой усталой походкой четверо: Вышата, Геракл, Вакула и Иолай. Подойдя, они приветствовали меня поднятыми вверх мечами. За спинами их я увидел двух девушек. Сомнений быть не могло — это были невесты Вакулы и Вышаты Андромеда с Ариадной.
— Вы живы? — ошарашенно спросил я их.
Вид у меня, наверное, в этот момент был самый идиотский, потому что все, несмотря на необычность ситуации, сразу же заулыбались.
— Да, мы живы, и живы благодаря тебе! — ответил за всех воевода.
