Когда золото было израсходовано, Советский Союз предоставил Испанской республике в марте 1938 года кредит на сумму 70 миллионов долларов сроком на три года и в декабре того же года новый кредит, на сумму до 100 миллионов долларов.
Если вся организация помощи как людьми, так и техникой шла по линии Наркомата обороны СССР, то все финансовые расчёты по этим операциям проводились Наркомвнешторгом. Этот комиссариат выставлял счёт за каждый прибывший в Испанию транспорт. Из советских портов суда отправлялись только после получения подтверждения цен на грузы республиканским правительством. Расчёты по содержанию и отправке людей и грузов были довольно сложны, так как в них включались не только жалованье, но и оплата проезда в Испанию и обратно, содержание в Москве, погрузка в портах и пр. Например, стоимость отправки одного человека по железной дороге через Европу составляла 3500 рублей и 450 долларов, морем — 3000 рублей и 50 долларов, погрузка транспорта и обеспечение команды судна продовольствием —100 тысяч рублей и 5 тысяч долларов (аванс начальнику команды).
Денежные средства на специальные операции отпускались решениями Политбюро ЦК ВКП(б). Так, по состоянию на 15 ноября 1936 года на отправку в Испанию 455 человек и 9 транспортов с оружием было затрачено 2 миллиона 300 тысяч рублей и 190 тысяч долларов. На заседании Политбюро 22 ноября было дополнительно выделено 3 миллиона 468,5 тысячи руб. и 48,5 тысячи долларов для финансирования отправки 270 человек и 5 судов.
Общая стоимость поставленной с сентября 1936 года по июль 1938 года из СССР только материальной части составляла 166 миллионов 835 тысяч 23 доллара. А за все отправки в «X» (в Испанию. — В.Ш.) с октября 1936 года по август 1938 года республиканским правительством была полностью оплачена вся сумма задолженности Советскому Союзу в 171 миллион 236 тысяч 88 долларов».
Ну а что говорит об испанском золоте сам Кузнецов?
Из книги Н.Г. Кузнецова «На далёком меридиане»:
«…Во второй половине октября 1936 года мне пришлось организовать операцию совсем особого рода, и притом в противоположном направлении — из Испании в СССР. Дело в том, что республиканское правительство, производя большие закупки оружия и боеприпасов в нашей стране, решило перебросить в Москву часть своего золотого запаса. Я не был знаком со всеми предварительными переговорами между Мадридом и Москвой по этому вопросу, но помню только, что золото, подлежавшее отправке, было доставлено в Картахену и временно помещено в пороховых складах. Ввиду спешности и секретности столь необычной операции фактор времени имел большое значение. Концентрировать большие партии драгоценного металла на одном транспорте также было нежелательно. Поэтому я предложил, кроме находившихся в тот момент в Картахене «Невы» и «Кубани», использовать ещё пару транспортов и отправлять их один за другим с суточным интервалом. Республиканский флот должен был находиться в море на случай появления противника.
Для согласования всех вопросов в Картахену прибыл X. Негрин, который был тогда министром финансов республиканской Испании. Я был с ним уже немного знаком, мы встречались в Мадриде; теперь он пригласил меня к себе и представил мне тех своих работников, которые должны были сопровождать золото в Советский Союз. Среди них оказался и мой старый знакомый Хосе Лопес, с которым мы вместе летели из Парижа, ночевали в Тулузе и виделись после этого раза два в Мадриде «Салуд!» — приветствовал он меня, когда Негрин собирался его представить, и тут же, улыбаясь, рассказал Негрину о нашей встрече в самолёте.
Доставка ящиков с золотом из пороховых складов на корабли меня касалась мало, но зато я должен был обеспечить охрану «золотых» транспортов в базе и в море. Нужно было выбрать место стоянки, время выхода и курсы движения транспортов до безопасных территориальных вод Африки. Небольшая на первый взгляд работа на деле оказалась трудной. В намеченные сроки мы не уложились, и выход флота в море пришлось задержать. Меня смущала также огласка, которую вся эта операция получила в городе, особенно среди анархистов. Секретный груз уже на следующий день был самой свежей сенсацией. Команды пароходов также посмеивались, говоря, что грузят фрукты, ибо маленькие ящики были необычайно тяжелы.
Когда я прибыл на крейсер «Либертад», чтобы договориться с командующим М. Буиса о желательности обеспечения этих транспортов выходом эскадры в полном составе в море, оказалось, что ему уже всё известно, и он просил только уточнить сроки пребывания в море.
Замиравшая на день работа возобновлялась с наступлением темноты, и машины одна за другой курсировали между складами и причалами.
Погрузка на последний транспорт ещё не была закончена, когда первый уже вышел в море. Эскадра находилась на линии Картахена — Алжир для обеспечения. Капитаны транспортов получили указание следовать вдоль берегов Африки, как можно ближе к территориальным водам, и в случае неприятности пользоваться ими. Опасность существовала как со стороны кораблей мятежников, так и со стороны итальянских военных кораблей. Особо опасными районами следования были Тунисский пролив и Дарданеллы.
Когда последний транспорт был у берегов Алжира, эскадра вернулась в базу. Опасность оставалась, но флот уже был бессилен. Успокоился я только тогда, когда последний транспорт вышел из Босфора в Чёрное море».
Н.Г. Кузнецов утверждает, что испанское золото переправлялось в СССР исключительно в виде оплаты за поставляемую военную технику. В примечании к абзацу о золоте он пишет:
«В последние годы франкисты пыталась поднять шум вокруг «испанского золота», якобы незаконно присвоенного советским правительством в 1936 году. Утверждалось, будто бы суммы, отправленные тогда Негрином в СССР, были лишь частично использованы… и будто бы у советского правительства осталось много золота, которое оно не хочет вернуть Испании. Все эти рассказы являются клеветой. На самом деле все депонированное в Москве испанское золото было израсходовано республиканским правительством в годы войны».
Однако в этом утверждении есть определённые сомнения. Почему золото начало переправляться в Москву именно в октябре 1936 года? Причины для этого были весьма серьёзные. К октябрю 1936 года обстановка на фронте стала складываться крайне не благоприятно для республиканцев. Франкисты начали осаду Мадрида, и было не ясно, сколько он продержится. Повсюду шли ожесточённые бои. Именно в это время правительство покидает столицу и перебирается в Валенсию. Одновременно резко ухудшилась и обстановка на море. Крейсер франкистов «Канариас», который превосходил по скорости и вооружению все корабли республиканцев, окончательно перебазировался на Гибралтар и начал патрулирование в Средиземном море. В такой ситуации руководство республики было весьма заинтересовано в том, чтобы переправить золотой запас подальше от врагов. Лучшим вариантом в данной ситуации была отправка его в СССР. При этом надо было торопиться, чтобы франкистский флот не перехватил «золотых галеонов». В данном случае, скорее всего, речь шла уже об плате не столько за военную технику, сколько за спасение золотого запаса вообще.
Мог ли Негрин отправить в СССР всё бывшее у него золото? Скорее всего, нет, и вот почему. Во-первых, некоторая часть золота, как мы знаем, находилась в стране басков, и вопрос по нему надо было решать отдельно. Во-вторых, любой здравомыслящий руководитель оставил бы при себе определённый «оперативный» запас золота, который просто необходим в условиях военного времени. Судьба именно этой части золота нас и интересует.
