Ранним утром 22 июня над рекой показались мачты голландских кораблей, приближавшихся вместе с приливом. Передовой отряд, ведомый Рюйтером, почти не задержался, проходя мимо наспех и неудачно затопленных на фарватере английских судов. В нем насчитывалось три фрегата, четыре вооруженные яхты и два брандера. Чуть позади следовали основные силы отряда: длинная колонна из более чем двух десятков кораблей, последние из которых едва различались в утренней дымке. Первым у берега был обнаружен английский фрегат «Юнити», который немедленно атаковал голландский фрегат «Вреде». На борту «Вреде» находились все три руководителя операции: Рюйтер, Корнелис де Витт и младший флагман Виллем ван Гент. Увидя шлюпки с абордажными партиями, англичане покинули фрегат без всякого сопротивления. Вскоре над «Юнити» взвился красно-бело-синий голландский флаг.
Около десяти часов утра передовые силы голландцев прошли очередной поворот реки и неожиданно для себя оказались перед натянутой железной цепью. Нельзя было терять темп движения, дорога была каждая минута.
— Брандеры вперед! — распорядился Рюйтер.
Первый из брандеров «Сюзанна» налетел на цепь, но неудачно, не причинив ей никакого вреда. Зато второй, «Про Патриа», с полного хода наскочил на цепь и своим весом разорвал ее. Путь вперед был снова свободен! Подгоняемые попутным ветром и течением, голландцы в плотном строю проследовали дальше. По сторонам пылали яркими кострами два прикрывавших цепь боевых корабля. Там же была обнаружена и расстреляна 70-пушечная «Мэри».
Вскоре показался безмолвно стоящий под берегом 100-пушечный «Роял Чарлз», которого так и не успели вывести из-под удара. Команда, бросив корабль, давно бежала, и флагман британского флота захватила шлюпка с десятью матросами. Появление на флагштоке «Роял Чарлза» трехцветного флага было встречено громкими криками восторга на проходящих мимо него голландских судах. Одновременно началось и уничтожение немалого количества других стоявших под берегом кораблей.
Эту картину наблюдали с берега и бессильные что-либо изменить английские начальники. Герцог Альбемарле прикидывал, как в недалеком будущем ему оправдываться за происходящий сейчас погром.
— Как же так? Кто виноват, что наши корабли, словно линялые птицы, лежат на берегу, став слабой и легкой добычей врага? — шептал он одними губами и сжимая в бессилии кулаки.
Над рекой все выше и выше поднимался дым корабельных костров. Боясь, чтобы и стоявшие выше корабли не стали добычей голландцев, Альбемарле распорядился их немедленно топить под берегом. Матросы, в несколько ударов топоров, прорубали днища, и еще недавно гордые многопушечные исполины, грузно заваливаясь на борт, один за другим исчезали в пузырях вырывающегося наверх воздуха.
Тем временем Корнелис де Витт забрался на палубу захваченного британского гиганта. Вместе с ним — матросы и капитан «Вреде» Ян ван Брэйкелом, которого Рюйтер только что назначил капитанствовать на плененном «Чарлзе». Такого огромного и красивого корабля в голландском флоте еще никогда не было. Не лишенный честолюбия де Витт спустился в каюту герцога Йоркского, где начертал победную реляцию об одержанной победе, подписав ее словами: «На „Роял Чарлзе“, 22 июня 1667 года около двух часов пополудни, стоя на рейде Чатама».
К вечеру Рюйтер велел прекратить движение вперед. Прилив закончился, и теперь надо было дожидаться нового. Утром лейтенант-адмирал собирался атаковать стоявший на пути и прикрывавший путь к Чатаму замок Апнор, а также сжечь три огромных корабля, стоящих под его берегом.
С рассветом сражение продолжилось. Теперь оно заключалось в артиллерийской дуэли между замком и подошедшими к нему голландскими кораблями. Но, как оказалось, в Апноре почти не было исправных пушек, и Рюйтер без всякого труда подавил слабый огонь оттуда. Одновременно брандеры атаковали и один за другим подожгли три самых крупных английских боевых корабля: «Лойел Ландэн», «Ройял Оук» и «Ройял Джеймс». Сам Рюйтер возглавил эту атаку. В маленькой шлюпке, стоя во весь рост на носу, он шпагой указывал каждому из брандеров его цель.
Один из английских моряков, наблюдавших картину гибели трех первых красавцев британского флота, писал позднее: «Уничтожение этих трех величественных и славных кораблей было наиболее печальным зрелищем, которое когда-либо видели мои глаза, и, несомненно, при виде такой картины сердце каждого истинного англичанина обливалось кровью».
«Лойел Ланден» и «Ройял Джеймс» горели, с точки зрения Рюйтера, не слишком хорошо, и он велел направить к ним еще два брандера, чтобы усилить огонь. Над Чатамом поднимались ввысь огромные столбы черного дыма. Внизу, освещаемые вспышками пушечных залпов, под дождем искр и горящих кусков дерева маленькие голландские шлюпки принимали на свой борт храбрые экипажи брандеров, только что исполнивших свой долг.
Больше голландцы не пытались атаковать ни верфь, ни корабли, успевшие отойти выше к мосту. Рюйтер понимал, что час от часу сила английской обороны начнет расти, и тогда настоящая победа вполне может стать будущим поражением.
— Мы и так сделали здесь достаточно, чтобы нас запомнили надолго! — сказал он хотевшему было идти выше по реке де Витту. — Теперь пора думать, как выбраться из этого осиного гнезда!
Самое унизительное лейтенант-адмирал приберег англичанам напоследок. По его приказу голландцы не стали жечь флагман британского флота «Роял Чарлз», а наоборот, потушив начавшиеся было на нем пожары, перевезли необходимое количество матросов. Вскоре англичане увидели, как их любимец внезапно стал крениться. Поначалу никто ничего не понял, но потом все стало ясно. Голландцы перетащили пушки и весь подвижный груз на один борт, чтобы накренившийся корабль сошел с мели. Это им удалось, и спустя какой-то час «Роял Чарлз» закачался на мутной речной волне. Отбуксированный на середину фарватера, он затем величественно развернулся и не торопясь двинулся вниз по реке, изредка паля из пушек по своим недавним хозяевам. Подгоняемые попутным ветром и отливом, голландцы спускались по реке столь быстро, что угнаться за ними было уже просто невозможно. Стоявший на берегу секретарь адмиралтейства лорд Папюс, глядя на их маневр, невольно воскликнул:
— Ни один лучший чатамский лоцман не сумел бы сделать такого!
Кое-какие прибывшие к этому времени на берега реки войска пытались затеять с голландцами перестрелку. Но огонь был слабый, и голландские корабли быстро проскакивали опасные зоны. Рюйтер велел на огонь внимания не обращать, а всем заниматься безопасностью проводки. Лейтенант-адмирала очень беспокоили ветер и вода: направление ветра могло поменяться в любой момент на северное, т. е. противное движению, а отлив, который сейчас ускорял их движение, одновременно понижал и уровень воды, увеличивая риск оказаться на мели.
Уже перед самым выходом из реки выскочил на песчаную отмель фрегат «Хардервейк», а за ним и «Роял Чарлз». На какое-то время у англичан мелькнула надежда, что их любимец будет подожжен, но все же брошен. Однако эти робкие надежды не сбылись. И фрегат, и бесценный трофей были быстро сняты с мели и продолжили свой путь на выход. Спустя семьдесят два часа после захода в Мидуэй голландцы с полным триумфом вышли из него.
