Судя по одобрительному гулу на трибунах, африканец закинул копье неплохо.
Следом бросал индеец из Мачу-Пикчу. Этот закинул еще дальше. Трибуны взревели.
Представитель греческих Салоник бросок запорол. Он споткнулся, и копье, пролетев метров под пятьдесят, обессиленно упало на землю. На трибунах засвистели.
Атлеты выходили на исходную один за другим, но результат Мачу-Пикчу никто не мог превзойти. Настала очередь Коли. Он взял в руки копье, подбросил на ладони. Трибуны затихли. Коля разогнался и бросил. Он, как уже было сказано, никогда не бросал копье. Технику его метания не изучал. Наблюдая за атлетами, он понимал, что те бросают снаряд силой всего корпуса, как скрученной пружиной. Коля так не умел и метнул копье, как смог. Он бросил его, используя лишь силу своей руки. Но этого было достаточно, чтобы копье, засвистев в воздухе, очертило широкую дугу и воткнулось в землю, едва не достигнув результата индейца. Лидеры определились. На трибунах взвыли. Коля сплюнул с досады.
– Черт!
Атлетам давалось по три попытки. Со второго раза индеец запустил копье еще дальше. Коля собрался, сконцентрировался, представил, что он взрывающийся кусок динамита, и превзошел представителя американского континента. Трибуны взорвались.
– Россия! Россия! – послышались крики. Колю поддерживало местное население. Для них он был свой, родной сосед, не то что краснокожий воин из заокеанских земель.
Настало время третьего броска, и тогда Коля решил сбросить со своих плеч спортивную одежду. Под мешковатой тканью его гигантские мышцы не просматривались, и он выделялся среди общей массы атлетов разве что шириной плеч да высоким ростом. По ширине плеч с ним здесь никто сравниться не мог, но ростом кое-кто превосходил.
Несколько десятков атлетов, принимающих участие в состязаниях по метанию копья, уже свыклись с мыслью, что им не достичь результата индейца, а более того, достижения Коли. Они метали копье абы как. Но приближалась очередь заокеанского гостя. Коля видел, что тот полон решимости стать лидером. Его взгляд метал молнии в сторону Коли, и без того красное лицо его побагровело, как свекла, от злости. И тогда Коля сделал вид, что ему жарко, и решительным движением разоблачился до пояса. Все на трибунах увидели его торс, рельефный пресс, бицепсы, трицепсы широчайшие спины, мощную грудь и трапециевидные мышцы, растущие от затылка к плечам. На трибунах восхищенно охнули, как один большой человек. Ведь в древней Элладе ценилась красота и мощь человеческого тела, как, пожалуй, нигде в мире во все времена. Индеец, увидев гигантские мышцы российского богатыря, выпучил глаза и раззявил рот. Все атлеты сделали то же самое. А Коля широко улыбнулся и ободряюще кивнул заокеанскому гостю. Давай, дескать, покажи, на что ты способен.
Взгляд индейца потух. Он сник, потому что был сломлен психологически, чего и добивался Коля. Краснокожий метнул копье, но оно, лениво очертив низкую дугу, воткнулось в землю, не долетев до результата Коли.
– Блин! – произнес уроженец Мачу-Пикчу столь знакомое всем слово, лишний раз убедив Колю в происхождении всех языков народов мира из единого источника.
Трибуны взревели, приветствуя победителя. Коля понял, что он одержал верх, и помахал рукой зрителям. А они скандировали.
– Россия! Россия! – неслось над древним стадионом Олимпии, и тогда Коля решил пошутить.
Он имел право на третий бросок, но решил на этот раз метнуть копье по-своему, как ему это удобно было. Он схватил копье за оконечность древка и метнул его, как городошную биту, с широкого замаха. Тут уж Коля смог приложиться в полной мере. Копье засвистело, уносясь вдаль по высокой дуге, и воткнулось глубоко в землю далеко за пределами сектора состязаний, там, где не было прочерчено мерных линий. Этим броском Коля превзошел все мыслимые и немыслимые пределы человеческих возможностей.
На трибунах дико завопили. Откуда-то из народа на поле, приплясывая, выскочил сатир, а следом за ним к Коле спешили нимфа и Петрысь. Стража преградила им путь.
– Пропустите! Это мои тренеры, – произнес Коля властно, и стражники расступились.
– Поздравляю, рыцарь! – радостно воскликнул сатир. – Первый шаг сделан. Правда, мирцаир поведал мне о происках императора. Трудно тебе будет. Но ничего нет невозможного для такого мачо, как ты, Коля. Народ Эллады императора ненавидит. Его поддерживают только местные олигархи и бюрократы. Ты же должен завоевать любовь народа. Тогда ты победишь императора. Публика уже восхищена тобой.
– Мы более чем восхищены тобой, рыцарь! – добавила нимфа. – Иди. Народ требует сделать круг почета, после чего тебе на голову возложат лавровый венок победителя.
– Круг почета? Нет проблем!
Торжественно забили барабаны, и Коля пошел по кругу. Да не просто пошел. Для начала он согнул руки, демонстрируя бицепсы. Вскоре остановился и расправил мышцы спины. Вновь пошел, на ходу играя брюшным прессом.
– Рыцарь! Бедра покажи народу! – завизжала нимфа, и Коля сбросил штаны, оставшись в одних трусах. На трибунах забушевал ураган.
«Это я зря сделал», – подумал Коля, увидев, как сотни особ женского пола рванулись с трибун на поле. Надо отдать должное стражникам – они среагировали мгновенно, встав цепью и не допустив непредсказуемого развития событий. Коля вытер холодный пот со лба и подумал в этот ужасный миг, что в более древние, нежели сейчас, времена правы были организаторы состязаний, не допуская женщин на игры. Нет, вполне возможно, что когда-то очень давно их пускали. Но, похоже, не раз случалось так, что иные победители соревнований становились беззащитными жертвами в руках восторженных, осатаневших поклонниц. После чего здравые умы решили не допускать столь опасную и непредсказуемую в своем поведении половину человечества на Олимпийские игры. Такие выводы сделал для себя Коля и подумал, что все же крайне неосмотрительно забыли эту старую и добрую традицию.
На всякий случай он вновь запрыгнул в штаны, после чего началась церемония награждения. Коля взошел на пьедестал почета. Здесь к нему танцующей походкой подошла фотомодель в короткой прозрачной тунике, возложила ему на голову венок и сунула за резинку штанов клочок пергамента.
– Улица Афины Паллады, дом двадцать четыре, квартира два. Мое имя Вирсавия, – перевела надпись на пергаменте нимфа, когда Коля показал ей бумажку.
– Это может быть ловушка императора. Он сделает все, чтобы ты не победил. Не советую туда ходить, рыцарь, – предостерегла она Колю.
– Да я и не собирался!
– Надо быть крайне осторожным, – добавил сатир. – Мы ступили на тропу войны.
– Ведьмы кругом это, – пробормотал молчавший все это время Петрысь.
– Ты включил меня в соревнования по картам? – спросил Коля сатира.
– Ты наивный человек, рыцарь, – усмехнулся тот. – В этот список не допускаются посторонние. Кстати, ты слышишь шум и неодобрительный свист на трибунах?
