Александр оглянулся. Армада кораблей неподвижно застыла в напряженном ожидании, бросив якоря. Сквозь пелену дождя таинственная гора Гетест едва заметным силуэтом виднелась из-за поворота реки.
Александр и Павел чувствовали на себе взгляды сотен тысяч глаз. Александр наклонился и зачерпнул воду ладонью, глядя, как капли воды стекают с пальцев, словно секунды с потока времени, вновь становясь рекой. Паша терпеливо ждал, глядя на друга. Он видел, что Александр медлит, всматриваясь вперед, туда, где клубился туман, видимо, стараясь понять, что же там за этой серой завесой, поднимающейся до небес. Куроедову тоже хотелось это понять. Сейчас Александр отпустит канат, течение подхватит лодку, и они погрузятся в эту равнодушную серую непроглядную мглу. Что за ней? А вдруг там окажется мир, откуда они пришли, их мир, кипящий, суетливый, разный и такой знакомый? А этот сказочный мир, что оставался за их спиной, исчезнет, забудется, словно сон.
Над рекой застыла тишина.
Александр ослабил ладонь, и канат выскользнул из пальцев. Течение плавно увлекло лодку в неизвестность. Серый туман приближался, его длинные тонкие отростки-щупальца тянулись к лодке.
– Туман Забвения, – вспомнил Александр. Сейчас он погрузится в эту холодную мглу и, забыв все, проснется в своем мире,
«Не хочу, – подумал Александр. – Пока не хочу».
Он оглянулся на Пашу. Тот напряженно улыбнулся и сжал ладонью рукоять своего меча.
Первые клочья тумана медленно вовлекли лодку в свои объятья. Все вокруг погрузилось в молочно-белую мглу. Лишь темная гладь воды за бортом напоминала об окружающем мире. Туман густел, вытесняя дневной свет. Александр сжал рукоять Клинка Силы.
«Может быть, там ничего нет? – мелькнула у него мысль. – Ничего нет, кроме этой вязкой бесконечной темноты?»
Сумрак густел. Уже не видно ладони протянутой вперед руки. Ничего не видно, словно глаза потеряли ощущение воспринимать свет, ослепли. Александр почувствовал, как растворяется в этой холодной темноте, сам становится темнотой, туманом, воздухом, небом, всем. Ощущение было захватывающе-нереальным, вбирающим в себя весь мир. Туман, превратившись в небольшой холодный сгусток, темным кольцом сжал сердце, стучавшее гулко колоколом.
– Разорви его, – прозвучал голос. – Ты можешь. Ты есть все. Разгони Туман Забвения. Разорви его сердцем. Вспомни, кто ты. Открой путь.
– Кто я? – переспросил Александр, узнав голос Ахарунга, и почувствовал, как в его груди разгорается огонь. Свет огня разорвал темноту тумана, разлился по телу, по рукам, ударил в глаза, и Александр увидел небо, синее небо с темными грозовыми облаками на горизонте. Далекая молния ударила в вершину сопки. Мелкий моросящий дождь исчез, пропал, растворился, словно серый призрак, вместе с туманом. Александр оглянулся и увидел паруса, тысячи парусов. Мир не исчез. Он стал шире, уходя в бесконечность. Поток Реки Времени терялся за поворотом, уходя в неизвестность, в продолжение пути. Александр посмотрел на Пашу.
– Мы разорвали его, – серьезно произнес Паша.
– Да, – кивнул головой Александр, взглянул назад на тысячи парусов и почувствовал, как напряженное ожидание, царившее там, взорвалось единым великим устремлением. И имя этому устремлению – Продолжение Пути. – Ждать их не будем? – Александр показал рукой за спину.
– Догонят, – махнул рукой Паша и откинулся головой на корму.
Александр обследовал взглядом берега и, не найдя ничего примечательного, последовал примеру Куроедова, – закинув руки за голову, лег на дно лодки. О борт маленького судна мягко шлепала речная волна. Фантастические фигуры облаков бесконечными вереницами тянулись к горизонту, растворяясь в синеве неба. Александр вспомнил себя маленьким мальчиком, сидящим на крыше своего дома в деревне, где он жил до переезда в город. Ему нравилось смотреть в синее небо с плывущими по нему облаками. Нравилось наблюдать, как меняют они свои причудливые формы. Они притягивали его. Какие же они были неповторимо разные! Нежно-золотистые в легком утреннем воздухе, ослепительно-огненные в вечернем свете последнего луча заходящего солнца, свинцово-черные, грозовые с разрывами молний. Все это были облака – вечные странники голубого неба. Ему всегда хотелось быть ближе к ним, дотронуться до них, узнать о них побольше, понять, что такое облака. Когда ему исполнилось шесть лет, в подарок он получил подзорную трубу. Вот это была радость! Он тут же влез на крышу и направил трубу к небу. Как же он был разочарован! Вблизи облака оказались размытыми белыми пятнами. Не было той прежней красоты. Мальчик опустил трубу, поняв, что наблюдал за иллюзией. Вблизи она рассеялась. Позднее он узнал, что облака – это обыкновенный туман. Но он не хотел верить, что это так. Обыкновенный туман? Это так скучно! Вечные странники голубого неба не могут быть простым туманом.
– Прошу на корабль! – послышался голос, вырвавший Александра из плена воспоминаний. Он поднял голову. Борт флагмана Сильгура навис над лодкой. Вождь арануков смотрел на открывших ворота с почтением и нескрываемым восхищением.
Александр и Паша поднялись на борт в полной тишине. Напряжение пути в неизвестность не исчезало, пронизывало воздух.
– Что там было? – спросил Сильгур Александра.
– Где там?
– Там, в тумане.
– Ничего, – покачал головой Александр. – Ничего кроме темноты.
– Я так и думал, – многозначительно хмыкнул Сильгур.
– Почему?
– Мой дед пытался пройти через туман, когда был молодым. Выпив изрядно веселящего напитка, он на спор ринулся в туман. Его выкинуло обратно без памяти. Очнулся только на следующий день. Говорил, что кроме темноты ничего не видел и не помнил.
– И ты думал, что нас тоже выкинет обратно без памяти? – криво усмехнулся Александр.
– Нет-нет. Я верил в вас. Я знал, – поспешил оправдаться Сильгур.
– Уважаемые, а мы, похоже, к чему-то приближаемся, – сообщил Паша.
Александр повернул голову в сторону правого берега реки, туда, куда был устремлен напряженный взгляд Куроедова. На первый взгляд там не было ничего необычного. Разве что какое-то чрезмерное нагромождение множества скал. Но по мере приближения он все более явно различал, что это не что иное, как остатки каменных стен, когда-то высоких, очень высоких, разрушенных безжалостным временем, зияющих провалами, через которые проглядывали вековые деревья.
– Опять мертвый город? – задал вопрос Паша, прекрасно понимая, что никто не сможет ему ответить.
От картины некогда живого, полного людей, а теперь же пустого и покинутого города веяло чем-то мистически жутким, потусторонним. Что здесь произошло? Когда? Черные стены мрачно взирали на проплывающие мимо корабли.
– Там кто-то есть, – заметил Сильгур и показал рукой в сторону каменистого мыса, выдававшегося в реку. Да, несомненно, Александр тоже увидел на оконечности мыса силуэт сидящего на камне человека.
