— Не торопите события, — сказал я. — У вас еще будет возможность дать пощечину, когда я начну приставать. А пока лучше бросьте свои бабские штучки. У нас нет времени заниматься чепухой.
Она хмыкнула, но сдержала припасенную колкость. Молодец, девочка. Но мне просто хотелось обнять и ласково шепнуть, что все будет хорошо. Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего.
— Можно задержаться здесь еще некоторое время, — предложил я, выдерживая деловой тон в лучших традициях. — Или действовать незамедлительно. За что голосуем?
— А как мы будем действовать?
Явный вызов.
— Оставаться невыгодно, — заявил я, поборов искушение. — А преимущество есть.
— Вы полагаете?
Весьма прохладно, лишь слегка затрепетали чудесные влажные губки, покрытые капельками пота.
— Местонахождение станции известно. Поэтому данный годограф остается наиболее вероятным для поиска, несмотря на любые сложившиеся трудности.
— Вздор. При проверке нашли бы нас, и самым разумным и человечным было бы перекинуть аварийную команду в момент нашего прибытия. Этого не случилось. Следовательно, и не случится.
— Вероятно, вы запамятовали, мисс Гейл, на что направлены усилия Чистки Времени. Мы пытаемся восстановить временную ткань, а не проделывать в ней новые дыры. Если бы нас засекли сейчас, а встретили вначале, куда бы делись те сладостные мгновения, отпущенные нам судьбой? Этой минутой? Ее никогда бы не было. Нет, если уж нас подберут, то только в точке первоначального контакта и не ранее. Однако…
— Ну?
— Существует вероятность того, что мы занимаем петлевой сегмент, замкнутый на себя, а не на часть главного временного ствола.
Она чуть побледнела, чего не мог скрыть даже пустынный загар, и взглянула мне в глаза.
— В таком случае мы отрезаны навсегда? Я кивнул.
— Но есть возможность выбора.
— Разве есть… выбор?
— Не очень большой. Но есть. Ваш аварийный заряд еще не использован.
— Вздор. Импульс настроен на базовую станцию. Здесь я и нахожусь. Куда же отправляться?
— Не знаю. В никуда.
— А как же вы?
Я покачал головой.
— Я уже израсходовал резерв. Энергия на нуле. Придется подождать, пока вы вернетесь с аварийной командой. Запасусь терпением, поскучаю один, если вы решитесь, конечно…
— Но несфокусированный прыжок…
— Вы правы, не спорю. Об этом болтают всякие страсти. Но мой-то прыжок завершился не так уж плохо. Как вы помните, я попал на станцию.
— Станцию в нигде, как вы сами рассказывали.
— Но с кабиной темпорального скачка. Она отослала меня вдоль собственной временной линии. Удачно-неудачно я вышел в годограф предыдущего задания. Возможно, вам повезет больше.
— Осталось уповать на удачу, так?
— Это лучше, чем ничего.
Она стояла чуть поодаль и не глядела на меня: моя Лайза, красивая и желанная, столь легко ранимая и ожесточенная, испуганная и пытающаяся скрыть свой страх. Неужели она жила под гипнотическим внушением, ничего не подозревая о своем подлинном статусе темпорального агента?
— Вы действительно хотите, чтобы я попыталась?
— Похоже, что это единственный путь, — согласился я. Эх, старина Рейвел, ты прекрасно изображаешь айсберг — ни единой эмоции. — Если только вы не хотите обосноваться здесь со мной на постоянное жительство, — добавил я, желая ускорить решение.
— Есть еще один путь, — произнесла Меллия ледяным тоном.
Я молчал.
— Мой импульс может выдержать обоих, — продолжала она.
— Теоретически. При… э-э… определенных обстоятельствах.
— Мне они известны.
— Если бы вы…
— К черту, девочка, мы просто зря тратим время…
— Вы не возражаете, если я оставлю вас ненадолго, прежде чем мы… — она помедлила, — воспользуемся этими обстоятельствами?
Я задержал дыхание, чтобы не выдать голосом напряжение.
— О чем может идти речь? Вы вернетесь.
— Мы отправимся вместе, — отрезала она. — Или вместе останемся.
— Послушайте, мисс Гейл, у вас нет передо мной никаких обязательств.
— Напротив. И свой долг я выполню. Не заблуждайтесь насчет моих побуждений, мистер Рейвел!
Она повернулась и пошла по песку. Одинокая, маленькая фигурка на фоне джунглей, подступавших к пустынному берегу.
Охваченный смутным волнением, я выждал несколько минут и отправился за ней.
16
Меллия ждала в палатке. Она переоделась в легкую ночную рубашку и ожидала около полевой кровати, которую разложила на полную ширину. Устремленный поверх меня взгляд, совершенно бесстрастное и холодное лицо. Я подошел к ней и коснулся рукой талии сразу над бедрами, ощутив под тонкой тканью шелковистую гладкую кожу. Меллия чуть напряглась. Я провел руками вверх, пока к боковой стороне ладоней не прижались ее груди. Потом привлек к себе, какое-то время она противилась, но потом расслабилась и дала себя увлечь. Легкие, как облако, волосы коснулись моего лица. Я прижал ее так крепко, что было трудно вздохнуть.
Внезапно она вырвалась и отвернулась.
— Чего вы ждете? — спросила она срывающимся голосом.
— Может, лучше повременить? — отозвался я. — Скоро стемнеет…
— Ну и что? — отрывисто бросила она. — Так будет романтичнее?
— Не знаю. Возможно.
— Если вы забыли, мистер Рейвел, могу напомнить: у нас с вами не роман. Мы поступаем так в соответствии с практической целесообразностью.
— Не говорите за других, Меллия.
— Я знаю, что говорю!
Она повернулась ко мне, лицо порозовело, глаза сверкали.
— Черт возьми, не тяните время, — процедила она сквозь зубы.
— Расстегните рубашку, — тихо произнес я. Она уколола взглядом.
— Делай, как я сказал, Меллия.
Какое-то мгновение она продолжала смотреть непонимающим взглядом, потом насмешливо скривила губы.
— Довольно! — не выдержал я и взорвался. — В конце концов идея принадлежит вам, леди, а не мне. Я не принуждал вас к близости и сейчас не принуждаю. Но вам не мешало бы разобраться в сути происходящего, если не хотите принести вашу великую жертву втуне. Физическая близость не является магическим ингредиентом, главное — психологический контакт, взаимопонимание, единство двух индивидуальностей. Их полное слияние важно также, как слияние тел. Причем сексуальный аспект — лишь средство переноски. Если вы не откажетесь от мысли воспринимать происходящее как своего рода изнасилование, можете выкинуть из головы всякую надежду на благополучный исход.
